Американская империя - Уткин Анатолий Иванович (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Ближний Восток
У США и Европейского союза обнаружилось явственное различие политико-экономических интересов в ряде вопросов, касающихся региона Ближнего Востока. Специалист из университета Джорджа Вашингтона Г. Ней укоряет европейцев: «Если бы Европа выделила крупные силы для обороны Саудовской Аравии и зоны Персидского залива, была бы она сегодня столь благодушной в отношении Ирака и Саддам Хусейна? Если бы Европа имела 37 тысяч солдат на 38-й параллели в Корее и еще 40 тысяч в Японии, была бы она столь же заинтересована в умиротворении Северной Кореи, запрете на инженерные мины, которые защищают находящиеся там американские войска, или в отказе от противоракетной обороны на театре войны, чтобы защитить американские силы за рубежом?»
1. Главный фактор: Западная Европа в критической степени зависит от импорта энергетического сырья из ближневосточного региона — остановка этого потока ведет к коллапсу экономики Европейского союза; в то же время Соединенные Штаты в значительно меньшей степени зависят от импорта ближневосточной нефти. Америка старается подстраховаться — на случай противостояния со всем исламским миром — посредством резкого увеличения нефтяного экспорта недалекой географически Венесуэлы, (которая в 1990-е годы увеличила свою добычу до 3 млн. баррелей в день) и стала первым поставщиком сырой нефти на американский рынок. Сразу же после событий 11 сентября 2001 г. президент Буш призвал к большей независимости Соединенных Штатов от импорта нефти — всем было ясно почему, все знают откуда течет этот поток. Расширены связи с нефтеносными районами Канады, нефтедобывающей Мексикой, с трансконтинентальной Нигерией. 4 миллиарда долл. будут вложены в разработку шельфа Сахалина.
Различие интересов диктует различие позиций. США полностью стоят на стороне Израиля в ближневосточном конфликте; они назвали частью «оси зла» Иран и Ирак (присовокупив позднее к этой «оси» Ливию и Сирию); они готовы бомбить Ирак; не собираются покидать аравийские военные базы; всю ближневосточную стратегию строят на поддержке трех «умеренных» мусульманских режимов — египетского, саудоаравийского и пакистанского. ЕС не может держаться столь бескомпромиссной и агрессивной позиции, если желает избежать потрясений, подобных шоку 1973 г. Если бы все основные ближневосточные страны поддержали в апреле 2002 г. призыв Ирака к нефтяному эмбарго, то в США это вызвало бы некоторое повышение цен на бензин, а в Европейском союзе произошел бы экономический коллапс.
2. В западноевропейских странах уже живут более 20 млн. мусульман — они уже неистребимая часть западноевропейского политического ландшафта — а в Америке мечети все еще экзотический пейзаж. Безразличие к палестинцам в западноевропейских странах уже невозможно; в США произраильская позиция пользуется твердой общественной поддержкой.
3. Западная Европа не может просто причислить Сирию, Ливию, Иран и Ирак к некой «оси зла» и базировать на этом свою политику. Ведь речь идет о регионе-соседе, с которым у ЕС стабильные экономические отношения (не говоря уже об общем историческом прошлом). Европейский союз как раз именно сейчас развивает свою «средиземноморскую» политику, создает основу введения всего этого региона в сень геополитического влияния Брюсселя. Соединенные Штаты же безучастны к странам, столь далеким географически, цивилизационно и экономически. Для Вашингтона проблему взаимоотношений решает Шестой флот (Средиземноморье), массированное военное присутствие в Турции, в Центральной Азии, Закавказье, в Персидском заливе, на Аравийском полуострове.
В результате возникает не только несовпадение интересов, а их определенное противостояние на региональном уровне. Министр иностранных дел Франции Ю. Ведрин открыто не согласился со стратегией США, зацикленных на странах-»изгоях». В феврале 2002 г. он выразил свое недовольство отсутствием консультаций в рамках западного союза, указал на неправильность политической линии Вашингтона в палестино-израильском конфликте, предупредил от неожиданных ударов по Ираку.
Потому-то удар по Ираку популярен в США и не популярен в Западной Европе. Согласно опросу газеты «Вашингтон пост» и телекомпании «Эй-би-си ньюс», не менее 70 процентов опрошенных американцев высказались за проведение военной операции с целью насильственного устранения от власти президента Саддама Хусейна. В Европе такое же большинство выступает против удара по Ираку. А как американцы будут восстанавливать Ирак без поддержки Западной Европы?
Фактор России
Европейский союз покупает 62 процента российского газа, что составляет 20 процентов импорта ЕС в этом виде сырья. Российский газ — 70 процентов турецкого газового импорта. Российское правительство намерено в ближайшие 20 лет удвоить свой газовый экспорт в Западную Европу. Германские «Рургаз» и «Винтершаль», итальянская ЭНИ инвестируют в российские проекты. «Газпром» намерен построить колоссальный газопровод от полуострова Ямал до германской границы. Итальянская ЭНИ совместно с «Газпромом» строит газопровод через Черное море.
Обратим внимание: в конце 2001 г. Россия заключила стратегически важное соглашение с Европейским союзом о долговременном сотрудничестве в области энергетики. На Россию приходится 16 процентов нефтяного импорта ЕС. Страны ЕС покупают половину российской экспортной нефти. Наконец, пошли западные инвестиции. Лондонский «Джейнс форин рипорт» в марте 2002 г. пришел к выводу, что «каспийские резервы могут оказаться критически важными для глобального снабжения энергоресурсами».
Два обстоятельства придают особенный вес этому обстоятельству. Во-первых, нефтяные богатства Прикаспия оказались фантастическими. В Казахстане месторождение Кашаган оценивается в 50 млрд. баррелей. В российской части каспийского шельфа новое месторождение оценено в 5 млрд. баррелей. Во-вторых, нефтедобыча Персидского залива вступила в период стагнации. Весь каспийский шельф реально обещает дать 75 млрд. баррелей нефти — много больше прежде скептических оценок. Страны СНГ реально могут между 2002 — 2006 годами увеличить свой экспортный поток как минимум на 2 млн. баррелей в день. Французская «Монд» уже задает вопрос: «Не сможет ли Россия потеснить Саудовскую Аравию с места привилегированного нефтяного партнера Вашингтона?»
Мы видим расходящиеся интересы: если США при помощи угрозы отчуждения ближневосточного региона стремится завладеть ключами от европейского будущего, то Россия, предоставляя энергетическую альтернативу, развязывает ЕС руки.
Страх в отношении потенциального конкурента
Американская политика исходит из того, что угроза, исходящая от сепаратизма Европейского союза, серьезна. Здесь затронуты самые важные стратегические интересы Соединенных Штатов. Именно на это направлена аргументация тех в США, кто призывает не просмотреть самого существенного в глобальной стратегии страны. Как характеризует ситуацию обозревающий европейскую сцену из Парижа У. Пфафф, «хотя большинство западноевропейцев пойдут на противостояние с Соединенными Штатами с величайшей неохотой, вопрос индустриального доминирования, стратегического суверенитета и выживания заставит их пойти на это».
Р. Зеллик подчеркивает: «Трансатлантические и транстихоокеанские союзы должны пройти еще очень большую дорогу по пути обеспечения безопасности в восточной и западной части Евразии, где расположены державы, которые в прошлом представляли собой самую большую угрозу Соединенным Штатам.
Лишь партнерство с этими странами могло бы увеличить способность Соединенных Штатов справиться с неопределенным будущим Китая и России».
Главная американская задача — сдержать силы сепаратизма в Европе, раскалывающие западный мир; ограничить горизонт самостоятельных сил; положить предел неопределенности в эволюции Европы; гарантировать работу объединительных механизмов; добиться координации политики двух регионов. Есть все основания полагать, что Соединенные Штаты приложат немалые усилия, чтобы остановить отчуждение Европы и заручиться дружественностью западноевропейского центра. Жесткий диктат в отношении этого центра уже невозможен, но это вовсе не означает, что у Соединенных Штатов нет мощных рычагов (политических, экономических, военных, культурных) воздействия на регион, находящийся в процессе интеграционной консолидации.
