Не чужая смута. Один день – один год (сборник) - Прилепин Захар (полные книги .txt) 📗
И только огромная Украина (размером с Францию!), имея, по выражению украинского публициста Олеси Бузины, «целую орду» бывших военнослужащих Российской императорской армии – по происхождению украинцев: 700 генералов, 60 тысяч офицеров и почти 2 млн. солдат, – странным образом проиграла всем и всё.
«Единственным самостоятельным успехом украинских вооружённых сил, – пишет по этому поводу украинский публицист Олесь Бузина, – было взятие Петлюрой в декабре 1918 года Киева, который отбили у украинского же гетмана Скоропадского! Получается, это была победа над своими же в карликовой гражданской войне. А все остальные “подвиги” – и предыдущие, и последующие – совершались только при помощи внешних сил. Весной того же 1918-го Грушевский и Петлюра вошли в собственную столицу в обозе немецкой армии. Через два года уже один Петлюра без Грушевского заявился всё в этот же Киев – благодаря полякам».
Что-то этот подход всё-таки напоминает.
Только немцы и поляки стали сдержанней, скромней (за ними ведь есть кому присмотреть сегодня). А как ведь хотелось бы всерьёз поживиться Украиной кое-кому из них.
…Справедливости ради стоит сказать: люди, населявшие Украину, в отличие от финнов или поляков, в большинстве своём тогда никакой независимости не желали, и вообще не очень понимали, от кого они должны быть независимы.
Не понимали до такой степени, что отец-основатель Украинской народной республики Михаил Грушевский после февраля 1917-го написал работу «Хто такi Украинцы i чого вони хочуть».
Украинцы, прямо говоря, ещё не очень были в курсе, что они отдельный народ, и в связи с этим ничего особенного не хотели. В том числе воевать.
Интересные цифры того года (приводит украинский историк Тарас Гунчак): в Екатеринославле на выборах в городскую думу из 110 мест украинцы получили 11, в Одессе из 120 – 5, в Житомире из 98 – 9, в Херсоне из 101 – 15, в Киеве из 125 – всего 25.
Над созданием единого украинского народа надо было ещё работать и работать.
Сто лет прошло – а работы всё равно осталось очень много.
Как мы и предсказывали, победа освободительной революции ознаменовалась сносом памятника советскому солдату. Правда, не во Львове, а в городе Стрый.
Сегодня 23 февраля, День защитника Отечества, так что – всех с праздником, спасибо деду за победу, и что там ещё положено оттарабанить.
Предлагаем заранее список ответов на это чудесное событие для российской прогрессивной общественности, им же как-то надо реагировать:
– Это издержки роста (эйфории, свободы)
– Нам самим это не нравится
– Что поделать, если для них он (солдат) – оккупант?
– Страна имеет право на те памятники, которые нужны ей, а не её соседям
– Не разжигайте рознь
Что характерно: перепост фотографии со сносом памятника из наших демократических друзей не сделал никто. Ни одно российское прогрессивное СМИ на это не откликнулось. Зачем праздник портить. Снесли и снесли.
Может, кто-то хотя бы напишет: «Свобода – сложная вещь. Но по-другому не бывает» – именно такое утверждение от одного моего демократичного товарища читал совсем недавно. Надо это фразу запомнить, у нас тоже будет шанс её произнести в ответ.
…да, придумал ещё один пункт. Для самых разгорячённых радетелей чужой свободы:
– Мне плевать на этот памятник, я сам их ненавижу, и была бы возможность – сам бы и посносил. Но когда сносят другие – я испытываю тихое и сладостное злорадство.
Друзья мои, вы только потом не спрашивайте «За что?», когда вам в ответ прилетит булыжник. Мир справедлив, все получают ровно то, что заказали в небесном озоне.
Ура!
Новости из Киева!
Верховная Рада Украины, в честь победы Майдана, отменила закон, позволяющий широкое использование русского языка.
Прогрессивная общественность, мы счастливы!
Может, вам всем дать подданство Украины, мои милые? Как-то ведь надо вас наградить.
…А как нам кричали наши прогрессивные деятели, что русские на Майдане бок о бок с украинцами, что там всюду русская речь, что это не борьба против России – это против плохой власти. Так что ж там немедленно начали с памятников солдату-освободителю и со статуса русского языка?
…Сколько ко мне украинских женщин приходило со словами: «Ах, мы против русских боремся? пойду на Майдан расскажу – посмеются!» Где они, эти женщины, почему не заходят сегодня?
…Где этот русский парень, который живёт в Киеве, чьё открытое письмо, где он написал: «Мне стыдно, что я русский», – передавали из уст в уста: как он там? Ты, парень, эту фразу напиши себе на груди и ходи теперь с ней, так тебе будет надёжнее.
…И, собственно, остальные русские и не совсем русские, которые там бок о бок сражались за свободу – и здесь, на просторах мировой паутины, – вы как там себя чувствуете? Всё по плану?
Ни для кого не секрет, что подавляющее число российской либеральной интеллигенции и весомая часть националистов выступила с полной и безоговорочной поддержкой событий на Майдане.
Исключения – редки.
В среде либеральной хоть сколько-нибудь критическое отношение к Майдану вообще просматривается с трудом.
В среде националистической ситуация плюс-минус схожая – достаточно вспомнить, что около двух десятков российских националистических организаций немедленно выступили в поддержку Майдана, а часть активистов направились туда в качестве добровольцев, и уже есть погибшие.
Что до какого-то момента могло быть объяснимым: люди, отдающие себе отчёт в том, что в России построен того же толка коррупционный режим, что и на Украине, склонны были считать собравшийся на Майдане народ – своими соратниками.
Тем более, с Майдана неоднократно приходили известия о том, что на Украине наблюдается удивительное, небывалое единение: на одних баррикадах сражаются украинцы, русские, представители других национальностей, либералы, националисты, «левые».
Однако ситуация последних дней показала, что положение несколько сложнее.
Началось с того, что по всей Украине начали сносить памятники Ленину. Если первый варварский акт на самом Майдане ещё вызвал некоторую оторопь даже в рядах самих участников народного восстания, то потом это как бы стало обыденностью – ну, да, сносят – имеют право.
«Такое ощущение, что Украиной последние двадцать три года правил Ленин», – остроумно заметил по этому поводу кто-то.
Уже в самой нацеленности на памятники Ленину могла читаться антироссийская направленность восстания – в конце концов, на Украине никто не призывает строить социализм, да и в России никаким социализмом не пахнет: у нас заправляют люди глубоко враждебные всему этому.
То есть, первыми, как бы помягче выразиться, обманувшимися на Майдане оказались украинские «левые». Позже они пытались противостоять акциям по сносу памятников Ленину, и некоторые из них в связи с этим пострадали – проще говоря, были избиты. (Естественно, в рядах российской либеральной интеллигенции на это не обратили ровно никакого внимания – ещё чего.)
Далее события стали развиваться с ещё большей скоростью: буквально на следующий день после победы Майдана был снесён памятник солдату-освободителю подо Львовом и отменён закон Украины «О принципах государственной языковой политики», гарантировавший русскому языку региональный статус, а также право на открытие русских классов в школах.
Всем вменяемым людям стало ясно, что обозначен тренд на дерусификацию Украины.
Так обманутыми оказались ещё и русские активисты киевской революции: ну, не за снос же памятников и ущемление русского языка они сражались.
Сторонники Майдана пытаются объяснить снос памятника голодомором – как будто это памятник голодомору, а не миллионам павших солдат, освободивших мир от фашизма.
Что до русского языка, то нас уверяют, что «как говорили на русском – так и будут говорить».
