Зарубежные клондайки России - Сироткин Владлен Георгиевич (книги читать бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
Впрочем, не обязательно искать солидные риэлторские фирмы за тридевять земель — есть они и в Отечестве. Одной из таких фирм является ЮНИКОН (консалтинг и аудит), работающая на отечественном и зарубежном рынках с 1989 г. Ее клиентами являются более 200 компаний, годовой оборот (1997 г.) превысил 100 млрд. руб. Компания имеет свои филиалы в шести городах РФ, а в 15 регионах — своих уполномоченных агентов.
Показателем солидности компании является то, что в 1998 г. Госдума именно ЮНИКОНу намеревалась поручить проверку внутренних и заграничных счетов Центробанка, но лоббистам тогдашнего председателя ЦБ Виктора Геращенко, не желавшим объективного аудита, удалось торпедировать это намерение и передать проверку «ручной» иностранной фирме.
В значительной мере вина за всевозможные журналистские слухи и домыслы лежит на Госкомитете по имуществу Правительства РФ, который (и тут я полностью согласен с Натальей Самойловой) располагал «не реестром собственности России», а лишь «реестром претензий (выделено мною. — Авт.) России на собственность». Сей печальный факт был наглядно продемонстрирован на двух ответственных мероприятиях — межведомственном совещании вице-премьера О.Д. Давыдова в нашем Белом доме 18 января 1995 г. и пресс-конференции бывшего зампреда ГКИ — куратора департамента зарубежного имущества и экс-"сенатора" Валерия Фатеева 3 июля того же года.
На совещании у О.Д. Давыдова, где с основными сообщениями о царской собственности за рубежом выступили члены Международного экспертного совета М.В. Масарский и В.Г. Сироткин, в итоговом протоколе было записано: «1. Считать необходимым активизировать работу министерств и ведомств по поиску и оформлению (?!) прав собственности РФ на имущество бывшей Российской империи за рубежом. 2. Поручить (далее следует перечень министерств и ведомств: МИД, СВР, Росархив и т.д. — Авт.) провести поиск архивных материалов, подтверждающих права РФ на собственность за рубежом, и ежеквартально докладывать об этих поисках в Правительственную комиссию по защите имущественных прав РФ за рубежом».
При знакомстве с этим уникальным документом возникают следующие мысли:
а) у всех министерств и ведомств на 18 января 1995 г. не было реестра царской собственности, которая могла бы принадлежать им как ведомственным правопреемникам; симптоматично, что в перечне «недоимщиков» по реестру зарубежной собственности числится и ГКИ. Стало быть, работу по составлению реестра царской собственности правительству надо начинать с нуля;
б) составители протокола весьма смутно представляют объем архивной работы по царской собственности (как минимум, надо изучить документы 10-15 архивов Москвы за 300 лет); отсюда вытекает бюрократический приказ — «докладывать ежеквартально».
В молодости мне доводилось работать в «царском» Архиве внешней политики России МИД СССР, на основе которого межведомственная Комиссия по изданию дипломатических документов с 1957 г. публиковала объемистые сборники «Внешняя политика России XIX — начала XX в.». Так вот, эта комиссия, аппарат научных и архивных работников которой в разные годы достигал 20— 40 человек, до настоящего времени — за 40 лет — выпустила всего 17 томов (в среднем на поиск документов только по одному тому уходило от двух до трех лет).
Тесно сотрудничающие с нашим Экспертным советом коллеги из ЗАО «Интерпоиск» сообщили, что, работая в архиве по сравнительно узкой проблематике — собственность Западной группы войск СССР в Германии, — они задействовали свыше 12 специалистов-архивистов, потратили более двух лет для просмотра свыше 60 тыс. дел по так называемому «оккупационному праву» и пока выполнили лишь 50% объема работы.
А ведь оба примера — это работа преимущественно в одном архиве на заранее определенном хронологически узком отрезке времени и при уже отработанной методике (ищут либо дипломатические донесения, либо незаконно проданное генералами ЗГВ имущество).
И вот еще одна деталь: через две недели после совещания у вице-премьера ко мне домой позвонила сотрудница секретариата тогдашнего председателя Росархива Р.Г. Пихои (его также упомянули в протоколе на предмет ежеквартальной сводки) и попросила «не в службу, а в дружбу» (мы с ней оказались однокашниками по учебе на истфаке МГУ) дать хоть какой-нибудь перечень царских объектов недвижимости за рубежом. «Зачем тебе это, Вера? — удивился я. — Возьми любую из моих публикаций, ну вот хотя бы в „Дипломатическом ежегоднике“ за 92-й год, и перепиши названия 37 объектов царской церковной недвижимости в Израиле, Ливане, Сирии и Египте». Нет, отвечает она, нам нужно со ссылкой на архив, фонд, дело, чтобы все выглядело солидно…
Дал я, конечно, своей однокашнице пару-тройку названий с архивными шифрами, но подумал: а кого мы обманываем, разве вице-премьера, не себя ли?
Не меньшее огорчение вызвала у меня и уже упоминавшаяся пресс-конференция зампреда ГКИ Валерия Фатеева, на которой я присутствовал. Спору нет, конкретные цифры стоимости зарубежной собственности РФ — без разграничения на царскую, советскую или российскую в СНГ — впечатляли: 106 стран, от 3,3 до 300 (каков разброс цифр?!) млрд. долл. — недвижимости, на 5,9 млрд. долл. — доли капитала в СП.
Не были лишены интереса и чисто юридические аспекты. Например, по информации Фатеева (и это верно!), земельные суды в Германии упорно не признают РФ правопреемницей СССР (поскольку парламенты ряда стран СНГ до сих пор не ратифицировали межправительственные соглашения о передаче своих прав на советскую зарубежную собственность в пользу РФ в обмен на выплату их части внешнего долга СССР), но странным образом принимают иски, если они подаются от имени… несуществующего СССР (выходит, юридически для немецких судей СССР все еще существует?!).
Можно согласиться с Фатеевым, когда он констатирует, что «особую сложность вызывает подтверждение прав на имущество, ведущее свою родословную со времени царской России, и на собственность по итогам Второй мировой войны — реализация оккупационного права, репарации».
И все же эта длительная (включая вопросы журналистов) и несколько сумбурная пресс-конференция зампреда ГКИ породила больше вопросов, чем ответов.
Во-первых, вызвал вообще недоумение отказ Фатеева дать хотя бы какой-нибудь ответ на вопрос: намерен ли ГКИ заняться судьбой «царского» и «ленинского» золота на Западе?
Во-вторых, мне сразу стало ясно, что чиновники департамента зарубежного имущества ГКИ, подсунувшие своему зампреду конкретные цифры о царской недвижимости за рубежом (в частности, в Израиле), не владеют материалом (не 24 объекта, а целых 37, и принадлежали они не «одному из великих князей» Генерал-губернатору Москвы вел. кн. Сергею Александровичу, убитому террористом-эсером Каляевым в 1905 г, а российскому правительству, РПЦ, ИППО РПЦ — Русская православная церковь, ИППО — Императорское православное палестинское общество (1882-1917 гг.), воссозданное в 1992 г. постановлением бывшего Верховного Совета РСФСР и Дому Романовых).
В-третьих, неприятно покоробил намеренно бодрый тон бывшего зампреда. Признав, что решение проблемы зарубежного имущества РФ — не вопрос двух-трех недель и даже «не года и не двух» (что в принципе верно: уйдет не менее десятилетия), г-н Фатеев далее патетически воскликнул: «Еще два-три месяца назад мы не могли назвать даже прозвучавших сегодня цифр (?!). Но еще через два-три месяца комитет сможет представить уточненные данные по каждой отдельной стране и по каждому отдельному объекту».
Но «через два-три месяца» в ГКИ не стало ни зампреда Фатеева, ни самого председателя этого комитета А.И. Казакова и, уж конечно, никаких «уточненных данных» журналистам представлено не было.
Насколько я информирован, никаких «ежеквартальных» отчетов о поисках в ведомственных архивах от большинства министерств в первую правительственную комиссию по защите имущественных прав РФ за рубежом О.Д. Давыдова также не поступало.
Да что там ежеквартальные отчеты! В правительственном протоколе от 18 января 1995 г. черным по белому было записано: Минюсту РФ (В.А. Ковалев) «осуществлять правовую экспертизу выявленных в архивах министерств, ведомств документов и документов профессора Дипломатической академии МИД России В.Г. Сироткина (выделено мною. — Авт.)».
