Моя душа состоялась. Дневник Алены - Полюшкина Елена Викторовна (читать книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
6.05. Вчера впервые была в Большом театре на «Раймонде».
Вчера же после первой пары ушли и отправились в ГИТИС. Сами на прослушивание не пошли, сидели, смотрели и слушали. Публика поступающая меня несколько разочаровала. Я ожидала богемствующих эстетов-театралов. А были вчера – зеленые школьники или профессиональные короткоюбочницы с непрофессиональным гримом. Из четырех девушек первой пятерки – три ужасны, что-то глубоко провинциальное, плебейское, но с апломбом и самомнением. Выбрали на следующий тур самую приличную с какими-то проблесками мысли на лице и одетую с большим умением. Большая часть – вот такие девицы, наивные и глуповатые, стремящиеся стать звездами. Были и нормальные люди. Но в целом – грустное зрелище.
Одна и та же эта тусовка ходит из вуза в вуз, где уж повезет. Создается впечатление, что там много желающих, а это одни и те же лица. Слышала через закрытую дверь громогласное декламирование стихов и басен. Рассмешило. Нелепо до чего. Я вряд ли смогу так утрировать, я не умею читать громко, у меня тихий голос, задушевность, камерность, интонационный стиль, возможно, кому-то и подойдет. Но нужно, чтобы этот кто-то подошел мне.
Видела Бородина, набирающего курс. Старый, невысокого роста, седой человек. В ГИТИСе вообще-то учиться не хочу. Но во ВГИКе… Что-то нужно менять в жизни. Я с каждым днем гасну. На своих собственных глазах. Наблюдать за этим смертельно. Я не могу допустить своей гибели, пока не выполнила предназначенное.
Не боюсь. Болезнь схлынула, оставив корку нарыва. Боюсь, страх это поселился внутри. Он – постоянное сомнение в себе и во всем, что делаю. Самочувствия королевы нет. Но если бы это было судьбой. А природа моя свободная. И оттого, что никогда не бываю собой, плохо.
Много мыслей, соображений. Не даю им воплотиться в жизнь. Ограничиваю творческую стихию сознательно. Ни о театре, ни о душе. Боюсь последующей боли.
Мои претензии необоснованны в принципе. Что это значит: не напечатают «N», ничего больше не напишу. Нелепица. Уперлась. А вот боль осталась. Приглушенная, но живая.
На что мне «все царства мира и слава их», если нет освобождения маленькому царству моей души? Все настолько переплелось, перекрутилось, что распутать вряд ли возможно, надо рубить. Честнее сжечь все мосты, уйти в непознанное пространство жизни, бросить тяготу, недовоплощенность отношений в универе. Хотя все и всех жалко.
13.05. Нежно-восторженный май. Скоро зачеты, а я опять не готова, но про это не думается. Инертность и страх всегда убивали во мне живую жизнь. Это дыхание рутины коснулось меня, а мне ближе – истинно творческое, живое, меняющееся. Легкая жизнь мне не дана. Пусть же она будет вдохновенной и стремительной.
14.05. В.М. меня почему-то обижает постоянно, вольно или невольно. Обижает жизнь. «Акварельное пламя удачи» осталось в прошлом лете? Я не хочу так думать. Но не могу побороть судьбу.
17.05. В пустоте хандры теряешь себя, разрушается личность. А может, наоборот становится крепче, пройдя испытания?
Я не знаю, что со мной. Что вообще происходит в жизни. Откуда все взялось? Что со мной? Где я? Почему так? Все на месте, земля вертится, войны нет, я живу, где хотела. В чем же дело? Что-то происходит со мной непонятное и невнятное.
18.05. Вер. Потрясающий сценарий. Фантазии на тему канувшего в Лету Камерного театра. Я в восторге. Это то, что надо сейчас. Она – молодчина, да помогут ей время и Бог. Я восхищаюсь ее смелостью.
Перебежала дорогу черная кошка. По английским поверьям это к счастью. Черный кот и горе – это банально. Судьбе (моей особенно, я думаю) не пристало идти проторенными путями. Может, что-то пооригинальней?
И что за характер? Как экстремальные обстоятельства, так я оживаю. Устала от себя. Зато снова немножко полюбила замарашечку неприкаянную, Золушку золотоносную. Куда-то меня в золотоносные жилы потянуло. Раскопать бы хоть литературные прииски и угодить Ес-ву и К-ву. Второму после В-ной прелести будет сложнее.
Иногда кажется, я глупее всех. Люди постоянно что-то пишут, тренируют мозги. Я же – думаю, думаю. Гоняю на холостом ходу машину интеллекта. Какая ядовитая смесь во мне величия и мелочности, обожания к себе и презрения! Разорваны все границы. Миражи ли? Или живая жизнь?
20.05. Уже столько времени мне никто не звонит, не интересуется мной. Меня оживляет любое внимание. Нет не любое. Но внимание. Я расцветаю просто.
Вот Алеша. Свела жизнь, подарив знакомство. Рассчитывала – останемся хорошими приятелями. Но, как я и подозревала, общался он со мной, когда это было ему нужно. Мне казалось, я его интересую, он прислушивается к моему мнению. И для него что-то значат мои слова. Но нет, сама по себе я не значу для него. Может, я вела себя с ним как-то не так. Но хоть на какую-то индивидуальность и независимость я имею право? Зачем пригибаться, подчиняясь представлениям человека, встреченного на жизненном пути? Это унижает. Оставаясь, по философии Пер Гюнта, довольным собой, самим собой не остаешься, растрачиваясь в тревогах о своем имидже. Поэтому я и презираю себя, когда не свободна от мнения других. И не вообще всех, а каждого. И количество масок все растет, выявляя одну, все прирастающую. «Нежной» поэтической натуры, хрупкой беззащитной женщины, достаточно умной, легкой, но
чересчур скованной и самолюбивой. Это забавляет, раздражает слегка и в конечном итоге заставляет не принимать всерьез. Я позволяю относиться к себе небрежно. Вот мое самое большое горе. Все знакомства обрываются в ничто.
Вот Гена. Романтическое увлечение. Причем взаимное. Реальная возможность сниматься. В чем дело? Опять во мне. Забыта. Обладая дарованием и интуицией, я не умею убедить своим поведением и главное внутренним самочувствием в своей ценности, в том, что я им всем нужна. Не хватает силы воли и духа, самообладания и решимости быть собой до конца. Обрываю часто в самых решительных местах, уходит из рук важное, потому что сама постоянно сомневаюсь в своем праве на него.
Я сжимаюсь в клубок нервов, дрожи. Все, что делаю, вызывает у меня опасение в своей нужности, красоте, таланте. Сомнения, не плодотворные, не помогающие в борьбе с трудностями, а испепеляющие на корню все порывы и радости, стойко стоят на страже. Охраняют меня от жизни. Что бы я ни говорила, среди других это не пользуется настоящим вниманием. Все выслушивается из вежливости, потому что неважно, искренне я говорю или неискренне, я внутренне готова к неуспеху. Я думаю, как я выгляжу, какое произведет впечатление сказанное мной. И вообще, лучше помолчать, а то вот уже кто-то смотрит явно презрительно. И я совсем тушуюсь и сникаю. И все привыкают, что я – молчунья и тихоня. Высокомерная недотрога и эстетка. Это повод для насмешек и небрежности. Я сама его все время подаю.
Тоскую, когда у кого-то получается удачливее, быстрее. И судьба, как в насмешку, делает явными, наглядными сопоставления. Я сталкиваюсь с очевидностью сравнения себя и других. И все время, т. к. готова к этому (так и оказывается), не в мою пользу сравнение это. И другие привыкают к этому. И всем нет дела до меня. Вот опять все привела к себе. Любимой. А как же не любить себя? Как? Если в этом спасение. Но любить себя, не делая из этого предмета бреда. Бреда чем угодно, только не собой. Как будто написав все это, я смогу что-то изменить.
Да, я уже изменила, вытащив все это месиво на свежий воздух. Я уже изменила, не оставив уголка в сердце не потревоженным. Но измениться может только время. И оно наступило.
