Проклятое клеймо - Шейнин Лев Романович (электронные книги без регистрации .txt) 📗
Анна Петровна мне также пишет, что она в свое время переслала им тот номер журнала «Новый мир», в котором был опубликован рассказ об их любви, и они ответили, что довольны этим рассказом. Нужно ли говорить, что и я, как автор, доволен тем, что мои герои довольны автором?
Наконец, Анна Петровна сообщила мне еще одну любопытную деталь: после того как мой рассказ был опубликован за границей, из США к Гроверам прилетели американские кинематографисты, снимавшие всю семью и, видимо, решившие создать фильм по мотивам этого рассказа с его невыдуманной фабулой. Об этом Анна Петровна узнала из писем сестры...
Таким образом, теперь я имею возможность ответить на многие письма моих читателей, справлявшихся о семье Гровера.
. Более 20 лет прошло с тех пор, как Гровер незаконно появился в советском небе. Закон есть закон, и его судили по закону.
Да, смысл и дух советского закона состоит в том, что он строго охраняет интересы советского народа, нашего государства, стоит на страже его безопасности и чести. Но, если нарушение закона не связано с покушением на безопасность и честь нашего государства, если оно, как это было с Гровером, происходит по мотивам, достойным уважения, то наш закон оказывается самым гуманным, самым милостивым, самым чутким в истории человеческого правосудия.
Если же закон нарушается по преступным и подлым мотивам, из враждебных нашему народу целей, если непрошенные гости появляются в советском небе, оскорбляя нашу честь и покушаясь на наши народные интересы,— наш закон сможет постоять и за советское небо, и за советскую землю, и за честь и достоинство нашей великой страны...
— Встать, суд идет! — произнес, в соответствии с установленной формулой, судебный комендант Верховного Суда СССР в момент, когда начался судебный процесс над Пауэрсом.
— Суд идет! — произнес он на заключительном судебном заседании, когда судьи вышли для оглашения приговора.
Суд над Пауэрсом закончился. Но суд еще идет!.. Идет суд над преступными поджигателями войны, над провокаторами и колонизаторами, идет суд над империализмом...
Вся совесть мира, сотни миллионов людей во всем свете, в том числе и в самой Америке, и в Западной Германии, и в Европе, и в Азии, и в Африке судят в наши дни кровавый империализм и его попытки развязать новую мировую войну.
Когда в Кубе и во всех странах Южной Америки кричат: «Куба — да! Янки — нет!» — это тоже идет суд!..
Когда одна за другой сбрасывают с себя оковы империализма страны Африки и Азии, борющиеся за свою свободу и независимость — это тоже идет суд!...
Когда остановилась Пенсильванская железная дорога — крупнейшая магистраль США,— все рабочие которой объявили забастовку,— это тоже идет суд!..
Когда народ Японии не позволил Эйзенхауэру нриехать и заставил его повернуть обратно — это тоже идет суд!..
Да, суд идет!.. Великий, справедливый, неотвратимый суд истории...
ВНИМАНИЕ.
ГОВОРЯТ ДОКУМЕНТЫ! . .
ПОМНИТСЯ, в Нюрнберге, на процессе главных немецких военных преступников, был один незабываемый день. В судебном зале погасили свет — только скамья подсудимых была чуть подсвечена синими лампочками, чтобы можно было видеть лица сидящих, — и на большом экране начали давать показания не совсем обычные свидетели — кадры немецкой кинохроники за последние 12 лет.
Это были уже не «немые свидетели», как называют вещественные доказательства криминалисты, это были свидетели, говорящие во весь голос, их показания были бесспорны, сила этих показаний разительна и неопровержима равно для всех: для обвинения и для защиты, для суда и для подсудимых...
’ Еще накануне заметно отощавший Геринг клятвенно заверял судей, что он «никогда, никогда не разделял идиотской теории мирового господства», а теперь, на экране, он сам, своим собственным голосом орал во всю глотку о том, что «великая Германия должна стать господином мира» и что в этом’ и состоят ее «священная миссия и главная цель второй мировой войны...»
Весь день, с утра до вечера, притихший судебный зал рассматривал эти кинодокументы — десятки тысяч метров немецкой кинохроники,— заснятые за 12 лет затянувшегося фашистского кошмара, стоившего жизни многим миллионам людей, превратившего в руины тысячи городов Европы, разрушившего величайшие исторические памятники и произведения искусств, созданные неповторимым и вдохновенным трудом лучших людей многих веков.
Чудовищная трагикомедия фашизма, кадр за кадром, месяц за месяцем, злодеяние за злодеянием, раскрывалась на экране в судебном зале, к которому была обращена в те дни совесть всего мира, закономерно рассматривавшая этот процесс как суд народов, суд истории.
А на экране трещали нацистские барабаны, германские промышленники благосклонно улыбались своему новому козырю в задуманной ими азартной игре, ставкой в которой был весь земной шар,— дегенерату с выпученными глазами и свисавшей на узкий лоб дурацкой челкой; гремела медь фашистских парадов, Геббельсы всех мастей истерически вопили о «коммунистической опасности»; на площадях пылали библиотеки; десятки тысяч людей без следствия и суда заключались в концлагеря; лихорадочно сколачивались новые дивизии, маршировали новобранцы, поспешно отливались пушки; бешеная пропаганда, развернувшаяся на средства, щедро отпускаемые промышленными магнатами, отравляла сознание миллионов людей, которых надо было подготовить к поджогам и убийствам, подготовить к войне...
Вот престарелый Гинденбург, кайзеровский генерал-фельдмаршал, хвастливо заявивший в начале первой мировой войны, что «на него война действует, как целебная ванна», в потсдамской гарнизонной церкви под треск юпитеров и кинокамер торжественно благословляет нового «канцлера» — Адольфа Гитлера, бесноватого ефрейтора, на подготовку новой мировой войны...
А за спиной опухшего от старости и подагры Гинденбурга и тощего, кривоногого Гитлера, надувшегося от важности, стоят их подлинные и неизменные хозяева: Круппы и Тиссены, Флики и Симменсы, промышленные магнаты и банкиры, крупнейшие помещики и ростовщики.
Так это начиналось. И потом день за днем рассказывал голубоватый экран судебному залу, рассказывал истории и всему миру, как развивались события, как начиналась война, как гибли миллионы людей.
Кому из нас, сидевших тогда в судебном зале, кому из тех, кто, не присутствуя в нем, следил изо дня в день за отчетами исторического судебного процесса, продолжавшегося почти год,— кому могла тогда прийти в голову мысль, что через каких-нибудь несколько лет на свете найдутся люди, которые посмеют забыть этот трагический урок истории, забыть ужасы минувшей войны: и миллионы мертвецов, и руины Европы, и газовые камеры, и слезы матерей?!
Но вот, в наши дни мы снова видим знакомые зловещие лица и слышим знакомые слова. И снова, как и много лет назад, все те же Круппы и Флики вместе со своими заокеанскими компаньонами сколачивают новые германские дивизии, снова торжественно маршируют под треск барабанов новые полки, и командуют ими те же самые военные преступники, фамилии которых нам известны по материалам Нюрнбергского процесса:..
Обо всем этом рассказывает документальный фильм «Это не должно повториться!», созданный германской киностудией «Деф а». В результате двухлетних поисков режиссеры этой
киностудии нашли и смонтировали подлинные кинодокументы исторической хроники Германии с 90-х годов прошлого столетия до наших дней.
Немецкие кинематографисты создали в результате этой большой работы хроникальный фильм, значение которого трудно переоценить.
В фильме нет искусных режиссерских выдумок и мизансцен, не участвуют в нем знаменитые актеры, немы его первые кадры — ведь кино и в самом деле было тогда еще немым! — нет в нем сверкающих красок цветного кино, нет специально отобранных пейзажей, нет специально написанной музыки.
Но есть в этом волнующем, честном и мудром фильме великая и строгая правда самой истории, та неповторимая правда жизни, которая не нуждается ни в украшательстве, ни в комментариях, ни в режиссуре, потому что жизнь и есть самый великий режиссер!..
