Кунсткамера аномалий - Винокуров Игорь Владимирович (читать книги бесплатно txt) 📗
Когда неподалёку от того места, где был обнаружен череп, Доусон и Вудворд откопали челюсть обезьяны, восторгу их не было предела. Зубы находки были сточены таким образом, как могло получиться только в результате вращательного движения человеческой челюсти. Здесь были в наличии все необходимые доказательства для недостающего звена – существа с человеческим мозгом и способностью использовать орудия, но с внешностью обезьяны.
Хорошо потрудившись, эксперты восстановили историю жизни пилтдаунского человека. Это был, точнее – была, пилтдаунская женщина, более того, она была глухонемая – так как на черепе не обнаружили связок, которые удерживали бы речевые мускулы. По способу стачивания зубов доктор Вудворд установил, что она была вегетарианкой.
Идея бессловесной женщины была неприемлема для суфражистски настроенной публики. «Дейли экспресс» Писала: «Она не могла готовить. Она не могла говорить. Она не могла стирать. Она не могла разжигать огонь».
Такого рода насмешки ничего не значили для Доусона, так как он намеревался удостоиться величайшей почести в мире науки – превосходящей по значимости даже Нобелевскую премию. Доктор Вудворд, по согласованию с Британским музеем, решил присвоить пилтдаунскому человеку имя первооткрывателя. Он вошёл бы в историю как Eoanthropus «dawsony» – первобытный человек Доусона.
Доусону продолжала сопутствовать удача: через три года, в 1915 году, он нашёл зубы и фрагменты "срепа второго пилтдаунского человека – на расстоянии двух миль от предыдущих раскопок. Все фрагменты были в невероятно испорченном виде, как и полагается предметам, пролежавшим в земле бессчётное число веков.
Доусон умер в 1916 году в возрасте 52 лет. Вудворд продолжал раскопки ещё пять лет, но находок больше не последовало, и он бросил попытки.
Сомнения и споры возникли ещё в 1913 году, когда Девид Уотерстон, профессор анатомии колледжа Кингс в Лондоне, заявил, что челюсть пилтдаунского человека практически идентична челюсти шимпанзе.
Американский палеонтолог Уильям Хоувеллс также скептически отнёсся к находкам. Кроме того, рассказывали, что однажды кто-то зашёл в кабинет Доусона без стука и застал его за окраской костей в тигле. Но большинство экспертов сошлись на том, что череп и челюсть подходят друг к другу; и кости отобрали у скептиков, которые пытались отскрести краску и исследовать их.
Только в 1949 году молодому геологу из Британского музея, доктору Кеннету Оакли, разрешили взять пробы с костей и установить их возраст с использованием нового химического метода. Лежащие в земле кости впитывают флюорид из подземной воды, и его количество может показать, как долго они пролежали в земле.
Тесты доктора Оакли засвидетельствовали, что череп и челюстные кости пролежали в земле не более 50 000 лет. Идея о недостающем звене, «жившем» в то же время, что и более развитый неандертальский человек, стала вызывать сомнения.
Одним из тех, кто серьёзно принялся за разрешение этой загадки, был доктор Дж. С. Уейнер, антрополог из Оксфордского университета. Он попытался выделить все детали, наличие которых делает пилтдаунского человека неправдоподобным: толстый человеческий череп и человеческие зубы в челюсти, сходной с обезьяньей, сточенные так, будто они спилены. Тут и крылась Разгадка!
Взяв зуб шимпанзе, Уейнер обточил и покрасил его, получив почти точную копию пилтдаунского зуба. Доктор Оакли провёл исследование костей пилтдаунского человека в 1953 году, и ему удалось доказать, что, хотя череп был действительно ископаемым, челюсть была ловко сфабрикованной подделкой. Она принадлежала современному орангутангу, и зубы были сточены, а затем окрашены.
Мошенник, проделавший все это, так и не был публично разоблачён, но все сходилось на Доусонс. Он имел доступ к ископаемым находкам и обладал достаточными знаниями анатомии и химии, чтобы надлежащим образом обработать фрагменты, найденные в Пилтдауне. После его смерти не было никаких находок. К тому же Доусон – единственный, кто выигрывал от мошенничества. Ему не нужны были деньги, но пилтдаунский человек мог принести ему нечто большее – славу.
Или он просто начал с того, что попытался одурачить уважаемых экспертов Британского музея, а потом потерял самообладание, когда шутка принесла ему известность?
Лицензия на печатание денег.
Это было одно из самых невероятных мошенничеств в истории Португалии, да, пожалуй, и всей Европы. 200 тысяч поддельных банкнот, каждая по 500 эскудо (примерно 5 фунтов стерлингов) наводнили страну и были поистине безупречны.
Человеком, который спланировал и осуществил эту чудовищную махинацию, был Артур Виргилио Алвес Рейс, чиновник португальской колониальной службы. Рейс первый раз смошенничал, когда устраивался на работу инженером в Анголе. Тогда он представил диплом несуществующего «Оксфордского политехнического университета».
В 1924 году он узнал, что некоторые банкноты португальского банка печатаются британской фирмой «Ватерлоо и сыновья». Вдобавок он обнаружил, что не существует процедуры проверки на наличие дубликатов купюр, и тогда родился его план. Он выбрав трех сообщников – Карела Маранга ваН
Юсселвера, голландского торговца и дипломата, Жозе рандейру, брата португальского министра, и Густава Хенниса, немецкого бизнесмена. Маранга и Бандейру Рейс намеревался обдурить. Он сказал им, что имеет поручение взять кредит для Анголы, и показал официальный контракт. На контракте стояли поддельные подписи верховного комиссара Анголы и министра финансов Португалии. Тех документ вполне удовлетворил, и они согласились помочь Рейсу.
Карел Маранг выехал в Лондон на переговоры о печатании банкнот с главой фирмы Уильямом Ватерлоо. Он заключил с ним контракт, предварительно предъявив ему рекомендательное письмо от брата ЖозеБандейры. Маранг объяснил Уильяму Ватерлоо, что по. Политическим мотивам печатание банкнот должно происходить тайно. Сэр Уильям ответил, что он все понимает, но ему необходимо согласие главы португальского банка. Маранг заверил его, что необходимые бумаги будут получены из Лиссабона незамедлительно.
В течение следующих нескольких недель документы прибыли в компанию «Ватерлоо и сыновья». Письмо управляющего португальским банком, контракты, подписанные Верховным комиссаром Анголы и известными португальскими банкирами, – всё было блестяще подделано Рейсом.
В письме управляющего банком разъяснялось, что так как деньги будут обращаться только в Анголе, они должны быть отпечатаны с тех же форм, с теми же сериями и номерами, что и предыдущий выпуск. Сэру Уильяму сказали, что банк Анголы допечатает слово «Ангола» на новых банкнотах, чтобы избежать недоразумений.
Когда деньги были отпечатаны, Маранг доставил их в Лиссабон. С таможней не возникло проблем, так как Маранг являлся также генеральным консулом Персии в Гааге, пользующимся дипломатической неприкосновенностью.
Рейс открыл счета в филиалах крупных банков, а позднее снял деньги в других филиалах. Он обменял поддельные банкноты на иностранную валюту, скупил пакеты акций промышленных концернов и в течение нескольких месяцев превратился в финансового магната. В конце концов он смог открыть свой собственный банк – Банк Анголы и Метрополии.
Но к июню 1925 года появление в обращении дополнительных купюр достоинством 500 эскудо вызвало слухи о подделке, и португальский банк начал расследование. Фальшивые банкноты прошли все тесты, но когда инспекторы проверили филиал Банка Анголы и Метрополии в Опорто, то обнаружили пачки новых банкнот с теми же номерами, что и предыдущая серия.
Афёра была раскрыта, и Рейс был арестован. Но даже тогда он сфабриковал документы, из которых следовало, что за махинацию ответственны управляющий португальским банком и некоторые из его директоров, а он лишь стал жертвой политического заговора. Эти подделки оказались настолько убедительны, что судебное разбирательство по делу об афёре было отложено на пять лет.
Но в мае 1930 года Рейса все же признали виновным, он был вынужден во всём сознаться и его приговорили к 20 годам заключения. Бандейра был осуждён на такой же срок. Хеннис уехал в Германию, где умер в 1936 году, а Маранга судили в Гааге и приговорили к II месяцам тюремного заключения за «укрывательство краденого».
