КГБ во Франции - Вольтон Тьерри (книги онлайн полные версии txt) 📗
Война и мир
Война в Корее, начавшаяся 25 июня 1950 года и завершившаяся подписанием соглашения о перемирии 27 июля 1953 года, позволила советским спецслужбам, что называется, на практике опробовать эффективность своих методов дезинформации. В тот период благодаря пропагандистской кампании, развернутой целым рядом массовых общественных организаций (в основном Всемирным советом мира), контролируемых Москвой, и при посредничестве некоторых "агентов влияния" в средствах массовой информации были одновременно распространены две фальшивки.
Первая ложь извращала причины конфликта. Все началось с агрессии Южной Кореи против Северной Кореи, но сокрушительный ответный удар войск Пхеньяна сорвал подготовленный Вашингтоном план. Война доказала, что социалистический лагерь олицетворяет мир, а Соединенные Штаты являются поджигателем войны. Но факты опровергли эту ложь. Если бы Северная Корея на самом деле стала жертвой агрессии, разве ее контрудар смог быть самым молниеносным и самым успешным за всю историю современных войн? Продвижение северокорейской армии на юг начиная с 25 июня 1950 года скорее подтверждает версию об агрессии Пхеньяна.
Вторая ложь оказалась более удачной. С 1951 года Соединенные Штаты обвинялись в том, что они забросили на территорию Северной Кореи насекомых и крыс, зараженных вирусом оспы. Угроза бактериологической войны нависла тогда над всем международным сообществом. Красный Крест и Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) взялись тогда за дело и предложили провести беспристрастное расследование. Но Северная Корея и ее китайский союзник сразу же воспротивились этому. В то же время все массовые организации, контролируемые Москвой, выступили объединенным фронтом против чудовищного злодеяния, совершенного американским империализмом.
Международная ассоциация юристов-демократов (созданная Москвой в 1946 году) поспешила подтвердить это ужасное сообщение, а Всемирный совет мира назначил международную следственную комиссию для "объективного изучения проблемы". Одновременно в Маньчжурию и Северную Корею отправилась делегация, составленная из пяти известных ученых (француза Мальтана, шведа Эндрина, итальянца Оливио, бразильца Пессоа и русского Жукова-Вережникова), занимавших прокоммунистические позиции. Руководил делегацией председатель англо-китайской ассоциации обществ дружбы Джозеф Нидхэм. На этот раз ни Пхеньян, ни Пекин не стали противиться расследованию. И в сентябре 1952 года комиссия представила свой отчет на 600 страницах, довольно неприятный для американской армии документ. Разумеется, в Северной Корее велась настоящая бактериологическая война, и 13 ее жертв в Корее и 19 в Китае предоставили на этот счет неопровержимые доказательства. Параллельно в западной печати появились "признания" американских летчиков, попавших в плен в Северной Корее, которые сознались в том, что участвовали в подобных бомбардировках. Кроме того, многие южнокорейские солдаты (тоже пленные) заявляли в своих "свидетельских показаниях", что они были посланы на север для проверки результатов деятельности бактерий.
Конечно, все это было ложью: и свидетельства комиссии Всемирного совета мира, и "признания", добытые под пытками. Но когда бывший командующий войск ООН, воевавший на стороне Южной Кореи, был назначен главнокомандующим войск НАТО и приехал 28 мая 1952 года в Париж, он был тем не менее встречен криками "Риджуэй-чума", скандировавшимися тысячами манифестантов, организованными ФКП, несмотря на запрет префектуры полиции (именно во время этой демонстрации был арестован вместе со своими знаменитыми почтовыми голубями Жак Дюкло).
У истоков столь грандиозной кампании дезинформации стоял человек, который, несомненно, является одним из наиболее крупных советских "агентов влияния" второй половины XX века. Речь идет о журналисте Вилфриде Берхете, австралийце по происхождению. Именно он, подчиняясь приказам Пхеньяна, Пекина и Москвы, запустил ложь о бактериологической войне и собрал так называемые признания американских летчиков и южнокорейских солдат.
В то время ему был 41 год, и освещение им в печати войны в Корее еще больше способствовало совершенствованию его таланта профессионального дезинформатора. Он уже смог проявить его в Венгрии в 1949 году (для дискредитации кардинала Миндсенти, посаженного коммунистами в тюрьму), затем в Берлине. В своей книге "Холодная война в Германии" он полностью поддерживал позиции СССР в той конфликтной ситуации, которая вспыхнула в 1948 году в бывшей столице фашистского рейха. В 1951 году его книга получила Сталинскую премию.
Но Берхет работал не только на коммунистическую прессу. Задачей этого прекрасного "агента влияния" было распространение и защита советской точки зрения у самой широкой и в основном консервативно настроенной публики. Прежде чем отправиться в Корею, он писал статьи о гражданской войне в Китае для чрезвычайно консервативной английской газеты "Дейли экспресс", а также подготовил много репортажей в странах Восточной Европы для лондонской "Таймс". В 1951 году он обосновался вместе со своей женой, членом болгарской компартии, в Китайской Народной Республике.
Во время войны в Корее Берхет являлся корреспондентом многих коммунистических изданий, таких, как "Юманите" и "Се суар"; последняя была основана ФКП уже после второй мировой войны. Именно с помощью этой газеты ему удалось организовать дезинформационную кампанию о бактериологической войне, что позднее признал сам бывший главный редактор "Се суар" Пьер Дэкс. "Как раз в тот самый момент и началась кампания по поводу бактериологической войны в Корее, – писал он в автобиографии. – Я постарался создать самую широкую рекламу сообщениям Берхета. Марсель Пренан (профессор факультета естественных наук. Ранее Пренан был выведен из ЦК ФКП за то, что отказался верить утверждениям Лысенко о "новой биологии") не проявил ни малейшего колебания.
Жолио-Кюри прикрывал нас своим авторитетом. Нам всем была нужна эта моральная разрядка. И те, кто выдумал столь прекрасный ход (так как все это от А до Я было явной выдумкой), обладали настоящей политической гениальностью. Подобная "обработка мозгов" сродни "охоте за ведьмами", которая неистовствовала в Соединенных Штатах. И мы еще говорили о нашем моральном превосходстве над американским империализмом! Теперь я считаю, что мое участие в качестве главного редактора вечерней газеты в этой лжи является такой же серьезной ошибкой, как и мой ответ Давиду Руссе (после опубликования одной из его статей в "Фигаро" Руссе, также как и Кравченко, оклеветали в "Леттр франсэз", и он был вынужден обратиться в суд).
Ложные сведения, возбуждение ненависти – все, что могло бы обесчестить любого журналиста, присутствовало здесь" (Pierre Daix. J'ai cru au matin. Laffont, 1976).
Когда появились абсолютно точные доказательства, что никакой эпидемии не существовало и что все обвинения в разжигании бактериологической войны оказались гигантским мошенничеством, Берхет и пять других журналистов выступили с совместным заявлением. По их словам, бедствие было предотвращено благодаря медицинским мерам предосторожности китайских и северокорейских санитарных служб.
После корейской войны Вилфрид Берхет снова оказался в Пекине. Там он работал советником по вопросам выдачи въездных виз иностранным журналистам, желавшим посетить Китай. С октября 1954 года он выполнял те же функции в Северном Вьетнаме Хо Ши Мина. Впоследствии он получил вьетнамский паспорт, затем – кубинский. Несколько раз он приезжал в Москву, где писал под псевдонимом статьи для "Дейли экспресс" и "Файнэншл таймс".
В 70-е годы Берхет часто печатался в некоторых французских изданиях, таких, например, как журнал для стран "третьего мира" "Африк-Ази", "Монд дипломатик", еженедельник социалистической партии "Юните", руководимый Клодом Эстье. Через свои статьи, публиковавшиеся в журнале "Эвенман" (ежемесячный журнал, основанный д'Астье), он оказывал большое влияние на Эммануэля д'Астье де ля Вижери.
