КГБ сегодня. Невидимые щупальца. - Бэррон Джон (читать книги онлайн полные версии txt) 📗
Инга Юрген родилась в Судетской области. Ее родители — немцы, но из антипатии к Гитлеру сделались убежденными коммунистами. После того как Германия проиграла войну, Судетская область была возвращена Чехословакии, а большинство ее жителей немецкого происхождения было выдворено, независимо от их политических взглядов. Изгнанная из собственного дома, семья Инги, подобно сотням тысяч других, нашла прибежище в Восточной Германии. Но, как и отец Людека, эта семья сохранила верность коммунистическим убеждениям. Едва достигнув совершеннолетия, Инга вступила в партию и посвятила себя делу коммунизма.
Девушка согласилась преподавать Людеку немецкий, и оба взялись за дело так энергично, что Алекс не мог нарадоваться на успехи своего подчиненного.
В феврале 1956 года Алекс попросил, чтобы Людек побывал на специальном приеме в советской комендатуре в Карлсхорсте. Там он был представлен симпатичной двадцатилетней аргентинке по имени Розмари.
— Тебе понравилась эта девушка? — спросил наутро Алекс.
— Что, если вы, так сказать, объедините свои судьбы?
Людек похолодел. Алекс заметил, что от одной этой мысли его подчиненному почему-то сделалось не по себе.
— Подумайте, как много даст вам такой шаг, — начал настаивать присутствующий при разговоре полковник КГБ. — Рядом с вами день и ночь будет верный товарищ, о вас всегда будет кому позаботиться — при всех обстоятельствах. Вам не придется терять время, ухаживая за девушками, вы избавляетесь от риска оказаться в постели с какой-нибудь потаскушкой. А представьте, если вам вдруг понадобится уехать из дому на ночь, на неделю, а возможно, и на более продолжительный срок, — как вы объясните это посторонней женщине, не причастной к вашей работе? Нет-нет, вашей партнершей может быть только наш человек, способный помочь во всем — коснется ли дело фотосъемки, тайников, связи, — одним словом, абсолютно во всем! Вы не должны чувствовать себя одиночкой, заброшенной во вражеский тыл. Рука друга, который всегда рядом, — это ведь неоценимо! Поверьте, у нас большой опыт на этот счет, и мы вам рекомендуем оптимальный вариант.
— Конечно, на такой вопрос трудно ответить сразу, — вмешался Алекс, видя, как поражен Людек таким оборотом дела, и пытаясь смягчить нажим. — Но в целом товарищ полковник абсолютно прав. Тут надо принять во внимание и следующее: то, что вы будете мужем и женой, очень облегчит вам безопасное проникновение на Запад;, мы на этом можем выиграть годы и годы. Женясь на аргентинке, ты сможешь приобрести аргентинское гражданство. А мы знаем, что гитлеровцы, проиграв войну, массами хлынули в Аргентину. Ты окажешься среди них, сможешь выдать себя за человека правых взглядов… Нет, аргентинский паспорт для тебя — это такая находка, что нельзя ее недооценивать. С ним ты сможешь разъезжать по всему свету, как это делают многие немцы, окопавшиеся в Южной Америке…
На некоторое время Людека оставили в покое. Но все эти дни он мучился, не находя себе места, и впервые в его душу закралось сомнение. Если приходится выбирать между партийным долгом и Ингой, он не уверен, что перевесит этот тяжкий партийный долг.
Прошло три недели, и судьба пришла ему на помощь.
— Эта аргентинская девочка оказалась абсолютной дурочкой, — неожиданно объявил Алекс. — В Париже она разоткровенничалась в ЦК французской компартии, хвасталась, что ей доверяет КГБ. Нам, должно быть, придется отказаться от такой хорошей идеи. Ее нельзя принимать всерьез.
— Ну и ладно, — откликнулся Людек. — Тем более что у меня уже есть девушка.
— Кто такая?
— Моя репетиторша, Инга. Я вам, кажется, говорил: она член партии, человек абсолютно надежный.
— А что, ты собираешься на ней жениться?
— Собираюсь.
— Ты полагаешь, она захочет работать с тобой… то есть, работать на нас?
— Я уверен.
— Ну если так, нам придется ее основательно проверить..
Той же ночью, нарушая все правила конспирации, Людек признался Инге, кто он такой, и передал свой разговор с Алексом.
Через несколько дней в университет явился какой-то восточногерманский чиновник, — или, может быть, русский, прекрасно владеющий немецким, — и уведомил Ингу, что ей предполагается предоставить ответственную должность, как только летом 1956 года она закончит университет. Он подробно расспросил ее о родителях, о друзья и задал сверх того множество нетрадиционных вопросов. За ним зачастили визитеры, которых интересовали политические взгляды Инги, уровень интеллекта, личные вкусы и пристрастия. Были исследованы биографии ее родителей, поинтересовались мнением друзей и подруг. Похоже, Инга была такой же подходящей кандидатурой для работы в разведке, как и сам Людек.
Ее спросили, хочет ли она выполнить секретное и опасное задание партии, ради которого ей придется отправиться в Западную Германию. Она ответила утвердительно, ничуть не колеблясь.
Между тем Людек успешно готовился к шпионской деятельности. Каждую субботу он представлял Алексу письменный отчет за прошедшую неделю, содержавший характеристики всех, с кем он встречался. Он овладел искусством составления сжатых донесений, насыщенных фактами, научился различать в своих знакомых и собеседниках такие черты характера, которые могли бы представлять интерес для КГБ. Бродя по улицам Галле, он учился выбирать подходящие места для тайников, руководствуясь критериями, с которыми его познакомил один из карлсхорстских инструкторов. Не слишком ли труднодоступен тайник? Позволит ли его расположение агенту оставлять там или забирать оттуда материал без риска быть замеченным? Не привлечет ли он внимания любопытных и вездесущих ребятишек? Не намечаются ли в этом месте какие-нибудь строительные или дорожные работы, переоборудование, ремонт, реставрация? Можно ли считать данный тайник пригодным только для однократного использования, или же он годится на длительное время?
Так же педантично Людек исследовал и свое временное жилище в Галле, отмечая про себя каждый укромный уголок и всякую щелку, которые можно использовать для хранения шифровального блокнота и кусочка пленки с расписанием радиопередач. Все эти навыки пригодятся ему, когда он будет жить во враждебной коммунизму стране. Выходя на улицу, он каждый раз играл сам с собой в ставшую уже привычной игру: брал под наблюдение какого-нибудь прохожего, «уходил из-под наблюдения» сам, — хотя, конечно, в Галле никто за ним не следил.
Чтобы проверить способности Инги, КГБ поручил ей несколько практических заданий в Западной Германии. Среди них было, например, такое: вложить в тайник на окраине Бонна карандаш, якобы содержащий внутри рулончик микропленки. Задания она выполнила без всяких осложнений, и в конце августа Алекс объявил Людеку: «Инга прошла проверку. Ты, выбрав ее, кажется, не ошибся, и я уверен, что ваш брак будет одобрен. Но сначала на нее хотят поглядеть в Москве».
Там она подверглась той же идеологической и психологической проверке, какую проходил годом раньше Людек. По ее возвращении обоих забрали в Карлсхорст, где им пришлось вызубрить легенду, превращавшую каждого из них как бы в другого человека.
— Отныне ты будешь Рудольфом Германом, — сказал Алекс. — Ты теперь не Людек, а Руди. Руди! Затверди про себя: Герман, Герман, Герман!
Из советских архивных хранилищ КГБ извлек дух подлинного Рудольфа Германа, солдата вспомогательного батальона германской армии, который пропал без вести на территории СССР в 1943 году. За истекшие годы КГБ провел необходимый розыск и убедился, что у Рудольфа Германа не осталось близких родственников. Это обстоятельство и дало основание «воскресить» его через много лет.
После ряда репетиций и уточнений Людек предстал перед следователями из КГБ и доложил им, ни в чем не сбиваясь:
— Меня зовут Рудольф Герман, для своих знакомых я просто Руди. Я родился в Судетской области 22 апреля 1925 года. Мои родители — немцы. Мой отец был стекольщиком. Так как он болел туберкулезом в открытой форме, я перешел жить к бабушке. Она отдала меня в чешскую школу, где приходилось все время говорить по-чешски. Потом меня из-за этого не приняли в гимназию: я недостаточно чисто говорил по-немецки. Мне пришлось посещать специальную школу для исправления произношения. Но тут началась война, и я начал работать как подручный слесаря на заводе, который ремонтировал военную технику. Когда мне исполнилось семнадцать лет, я добровольно записался в строительную организацию Тодта и был направлен в Прагу, где работал шофером — возил разные грузы, обычно между Прагой, Бреслау и Веной.
