Военные загадки Третьего рейха - Непомнящий Николай Николаевич (онлайн книга без txt) 📗
Через две недели уже на западном Каспии директор Уланхольской рыболовецкой станции Сагдаев, объезжая на моторке бригады, чтобы забрать у них улов, обнаружил резиновую лодку, в которой сидели четыре вооруженных фашиста. Протаранив ее, директор взял немцев в плен. В лодке была обнаружена рация.
Задержанные оказались летчиками. Один из них — кавалер трех железных крестов — был командиром соединения дальних бомбардировщиков-разведчиков. Они рассказал чекистам, что целью их полета была выброска в Казахстане диверсантов, но перед этим в районе Яшкуля в очередной раз сбросили группе Огдонова кавалерийские седла, боеприпасы, цистерну под авиационный бензин и аэродромное оборудование. Возвращаясь из Казахстана, они летели над морем на небольшой высоте и случайно вышли на корабль, который обстрелял и поджег их самолет, о чем они успели доложить на базу в Румынию. По программе спасения предстояло добраться до берега, соединиться с Огдоновым и дождаться транспортного самолета, который должен был прибыть в ближайшие дни…
Офицер также рассказал, что абвер давно работает по программе вбивания «клина» между Россией и ее союзными азиатскими республиками. С этой целью его самолеты вывозят в советский тыл по трассе «Великого шелкового пути» диверсантов из туркестанского легиона. Как и в Калмыкии, они выявляют посты воздушного наблюдения и оповещения, уничтожают их, готовят площадки для приема… тяжелых бомбардировщиков FW-200, способных преодолевать без посадки 3520 км. Эти самолеты с помощью тайных аэродромов-заправок и радиомаяков должны будут долететь до Маньчжурии и установить стабильное воздушное сообщение с Токио. После этого чекистам стало понятным и вторжение в ночное небо Калмыкии бомбардировщика Ju-52. Его засекли посты наблюдения, и на обратном пути он был сбит патрулировавшими летчиками эскадрильи Героя Советского Союза Бориса Ковзана. В тот же день под Яшкулем заработала неизвестная радиостанция. Смерш расценил это вторжение как ординарную поддержку Доллем активизировавшейся банды. Ведь ее основные силы уже насчитывали около 250 человек и таились в труднодоступных песках возле Нарын-Худука. Против Огдонова и ему подобных были выставлены гарнизоны НКВД, численность которых не превышала 300 человек. Естественно, вооружены они были слабо: по два станковых пулемета, четыре 50-миллиметровых миномета, автоматы, винтовки да трофейное оружие. Окружающую их степь, не в пример диверсантам-карателям, знали только по карте…
Вторжение Ju-52 в степь и отсутствие там каких-либо признаков бомбардировки навели контрразведку на мысль организовать воздушное патрулирование над безлюдными прикаспийскими песками. Это задание было поручено лучшим пилотам, среди которых были Герои Советского Союза Емельяненко и Ковзан. На рассвете 13 августа по наводке постов наблюдения истребители вылетели из Сталинграда в район Утты (70 км на восток от Яшкуля), где увидели на земле тяжелый Ju-290, прорвавшийся сюда ночью со стороны Азовского моря. Кое-как замаскированный самолет расстреляли, диверсантов и конников разметали огнем по степи… Оперативная группа Смерша основательно потрепала остатки банды и десанта. Двое — капитан фон Шеллер и его радист унтер-офицер, брошенные убегавшими от огня истребителей огдоновцами — сдались. Они рассказали, что доставили сюда два десятка калмыков-карателей, которые должны были подобрать и обустроить площадку, способную принимать и отправлять тяжелые FW-200, необходимое оборудование. Наличие пишущей машинки с русским шрифтом, советских печатей, штампов, бланков удостоверений и продуктов объяснили тем, что Огдонов должен организовать выступления якобы имеющегося подполья.
Узнав о готовности Шеллера и его радиста ради сохранения им жизни работать под диктовку Смерша, вМоскве разрешили начать «лисью игру» с абвером. Из Утты в Берлин пошло донесение о том, что группа прибыла благополучно, нашла давно пересохшее озеро, которое могло служить незаметной взлетно-посадочной полосой. Было также подтверждено, что банда надежно контролирует окрестную территорию. Сообщили также, что Ju-290 вылетел на базу в Румынию минувшей ночью… Фон Шеллера поблагодарили за проведенную работу и сообщили, что FW-200 прибудет уже под утро 20 августа…
«Все развивалось настолько стремительно, что мы не были готовы достойно встретить его, — писал из поселка Заречный Алма-Атинской области старший лейтенант Павел Боровков на запрос журналистов А. Надбитовой и А. Клевы, переданный ему через КГБ СССР. — Чтобы операция оставалась в секрете, ее решили провести силами яшкульского гарнизона, а мы в это время были далеко, да и по-прежнему имели лишь легкое оружие. Пришлось форсированным маршем идти к окаменелому такыру, на который через сутки должен приземлиться четырехмоторный гигант. Немецкий капитан назвал ширину колес «фоккера», и мы аккуратно выкопали глубокие узкие рвы, замаскировали их. Командир операции лейтенант Васильков расписал взводам их места, все запаслись связками гранат, вырыли ячейки вокруг обозначенной полосы. Нас предупредили об обилии мощных эрликонов и пулеметов в брюхе бомбардировщика. Кночи «наши» немцы передали шифровку: все готово, ждем, координаты… В 4.00 с борта фашистского самолета поступил условный сигнал о том, что он на подходе.
Вскоре на западе появился самолет. Для него разложили опознавательные знаки на месте посадки. Самолет сделал круг, ичто-то из него вывалилось. Я думал, он обнаружил нас и бросил бомбу. Но груз упал в бурьян и не рвется, за ним еще два груза. Как потом узнали, для облегчения посадки пилоты сбросили контейнеры с оружием и бочку рома… «Фоккер» не докатил до первой волчьей ямы метров десять и затормозил… В левой группе у кого-то сдали нервы — и оттуда полетела связка гранат под стабилизатор. Услышав взрыв, в самолете захлопнули люк, и он покатил по полю. Еще момент — и влетает по брюхо в ямы. Летчик дал полный газ. Поднялась неимоверная пыль. Ничего не видно и не слышно, четыре мотора заглушают нашу перестрелку с десантом из самолета. Еще немного — и тот вспыхнул от бронезажигательных пуль… Прекратили обстрел, побежали тушить его песком, сбили пламя с левого крыла… В фюзеляже находим девять убитых… Из бронированной кабины еще отстреливается летчик. Уничтожили его, штурман и радист застрелились сами… Но, видимо, успели передать сигнал, поскольку, когда после боя мы вышли на связь, нам ответили по-русски: х… вам, два самолета съели, хватит!
В салоне были румынские седла, продовольствие, ящик с большим количеством советских денег…»
Весть о том, что под Яшкулем уничтожены два фашистских самолета с грузами для Огдонова, что впредь ему не получить поддержку из-за линии фронта, деморализовала банду: ее ряды стали редеть, некоторые бандиты убегали, вступали в переговоры с гарнизонами и возвращались в села… На Ставрополье убежал от своего главаря и Хашаев… Скоро с Огдоновым остались лишь шестеро конников с запасными лошадьми. На них началась крупномасштабная охота. Огдонов, хорошо знавший степь, совершал прохладными ночами переходы протяженностью 70 километров. Днем его обнаруживали с воздуха, направляли за ним кавалеристов, но по жаре и безводью они не могли настигнуть его. Поэтому он еще долго водил за собой гарнизоны от Маныча под Сталинград, от Астрахани до Элисты.
Все это длилось до тех пор, пока НКВД не решился вооружить чабанов и внедрить в их среду чекистов. Однажды ночью под станицей Ремонтное Огдонов попросился к пастухам передохнуть. Его узнали и попытались захватить. Тяжело раненный, он нашел силы выбежать в ночь, на ходу разобрал на детали и разбросал свой именной парабеллум. Но взобраться на коня не успел: настигли пули…
По мнению ветеранов МГБ, свои просчеты в организации столь затяжной борьбы с бандитами Долля руководство НКВД той поры преподнесло правительству страны как борьбу с серьезным противостоянием калмыцкого народа, якобы готовившегося к восстанию. Этим и были спровоцированы в декабре 1943 года упразднение автономной республики и депортация калмыков в Сибирь…
СКАНДАЛ ВОКРУГ «СВЯЩЕННОЙ ВОЙНЫ» (По материалам М. Сторожева.)
Ровно шестьдесят лет назад началась Отечественная война, названная Великой и потому, что принесла советскому народу великие муки, и потому, что выявила ее великое мужество. Два символа, словно две вехи, отмечают ее начало и ее конец. В первые же дни войны прозвучала песня «Священная война». Она выразила дух народа, поднявшегося на защиту своей родины. И как бы завершением войны стало водружение над рейхстагом знамени — символа того, что народ победил.
