Россия и Ближний Восток. Котел с неприятностями - Сатановский Евгений Янович (книги регистрация онлайн .TXT) 📗
С точки зрения транзитных перспектив, трубопроводы, проложенные через Курдистан, открывают Турции доступ к нефти и природному газу Ирака и Ирана, причем для иранского газа этот маршрут единственный, позволяющий вывести его на европейский рынок. В частности, в июне 2010 г. Ирак и Турция договорились о продлении эксплуатации введенного в 1976 г. нефтепровода Киркук – Джейхан. Еще более безопасность маршрута через Курдистан важна для реализации проекта магистрального газопровода «Набукко», стоимостью 7,9 млрд евро, начало строительства которого намечено на 2011 г., а первые поставки газа – 2014 г. По этому газопроводу, протяженностью 3400 км, ежегодно более 31 млрд кубометров природного газа из Прикаспия и Средней Азии должны транспортироваться в Центральную Европу через Азербайджан, Грузию, Турцию, Болгарию, Венгрию, Румынию и Австрию. В проекте Nabucco Gas Pipeline International акционеры – австрийская OMV, венгерская MOL, болгарская Bulgargaz, румынская Transgaz, турецкая Botas и немецкая RWE в равных долях оплачивают 30 % его стоимости, а остальные 70 % погашаются за счет кредитов. Трубопровод имеет стратегическое значение для ЕС, Турции и Ирана, противоречит интересам российского «Газпрома», а США поддерживают проект в целом, пытаясь исключить из числа участников ИРИ, хотя состояться без иранского газа он не сможет.
Транзит через Белуджистан – это контроль над стратегическими портами и трубопроводами. Главным из этих портов является построенный Китаем в 2007 г. на побережье Аравийского моря Гвадар, зимняя столица провинции, с 2009 г. ставший зоной свободной торговли. Проект имеет ключевое значение для выхода Центральной Азии на мировой рынок. Важную роль Гвадар призван сыграть и в качестве будущей базы военно-морских сил Пакистана, использовать которую планирует КНР. Трасса от Мекранского побережья до города Чаман, через который ежедневно идут до 100 большегрузных автомобилей, в том числе перевозящих грузы НАТО в Афганистан, должна обеспечить транзит через Белуджистан грузов в Центральную Азию до китайского Синцзянь-Уйгурского автономного района. Белуджистан – это территория, где пересекаются интересы Пакистана, Ирана, Китая и США. Американские военно-воздушные силы, в частности, с 2001 г. базируются в пакистанском Белуджистане, на авиабазе Шамси, в 300 км от столицы провинции города Кветта.
Главную роль в обеспечении Пакистана необходимыми энергоресурсами, вопреки противодействию этому проекту США, призван сыграть магистральный нефте– и газопровод Иран—Пакистан—Индия (IPI), общей протяженностью 2700 км (1100 км по территории Ирана, 1000 км – Пакистана и 600 км – Индии), первая очередь которого должна пройти по территории Белуджистана через Гвадар в Навабшах. Строительство должно было начаться в 2010 г., но поскольку Индия не подтвердила свое участие в проекте IPI, Пакистан и Иран подписали соглашение о строительстве газопровода протяженностью 900 км. По завершении в 2015 г. этого проекта, стоимостью $ 7,6 млрд, из которых $ 2,5 млрд намерен инвестировать Китай, Пакистан должен будет получать из ИРИ около 12 млн кубометров газа в день. В порядке исключения, для снижения уровня сепаратизма часть газа разрешено использовать для нужд промышленности Белуджистана. Поставки его так важны для Пакистана, что руководство страны готово проигнорировать антииранские санкции ООН. Пытаясь избежать конфликта, США лоббируют в качестве альтернативы IPI проект газопровода Туркменистан—Афганистан—Пакистан—Индия (TAPI), одно из ответвлений которого, в случае постройки, должно пройти через Кандагар в Гвадар.
Особое значение Белуджистану придает наличие на его территории ядерных объектов, в том числе полигона Чагаи-Хиллз, где Пакистан провел ядерные испытания в мае 1998 г., а также построенной КНР в 70-е годы АЭС в Чашме с 300-мегаваттным реактором ЧАСНУПП – I. Последняя будет расширена за счет 3 энергетических реакторов, один из которых строится в настоящее время. При этом богатый нефтью, свинцом и другими полезными ископаемыми Белуджистан, где добывается 70 % пакистанского угля, 80 % хрома и 85 % природного газа – самая бедная провинция страны. Из 48 % территории страны, которые она занимает, лишь 6,35 миллиона гектаров – около 18 % площади провинции, пригодны для ведения сельского хозяйства, а орошается только 550 тысяч гектаров. Часть этой земли занимают пуштуны, мигрирующие из Северо-Западной Пограничной Провинции, в пограничных с ней округах Зхоб, Лоралаи, Кветта и восточных районах Чагая сравнявшиеся по численности с белуджами. Другую местное правительство продает иностранным компаниям. Так, в октябре 2008 г. ОАЭ приобрели в Белуджистане 16 187 гектаров сельскохозяйственных угодий.
Положение в Курдистане и Белуджистане имеет важное значение для транзита грузов через Иран, в состав которого входит часть их территории. По иранским данным, в 1388 [1] бюджетном году (с 21 марта 2009 г. по 20 марта 2010 г.) 37 % грузов, ввезенных в страну автотранспортом, были доставлены из Турции, а 19 % из Пакистана. В рамках развития связей между иранской провинцией Систан и Белуджистан и пакистанским Белуджистаном планируется открыть прямое воздушное сообщение между их столицами, Захеданом и Кветтой, а также реконструировать железную дорогу Кветта – Тафтан. Открытие грузового железнодорожного сообщения Исламабад – Стамбул через Захедан и Тегеран сократило время доставки грузов по этому маршруту с 40 до 13 суток.
Курдистан и Белуджистан как территории, при всех присущих им особенностях, имеют немало общего. Оба региона – беспокойное пограничье, которое делит с соседями Иран. Оба – перекресток интересов стран, в которые входят «великие державы», в первую очередь США. Для последних иракский и в меньшей степени турецкий Курдистан, а также пакистанский Белуджистан – прифронтовая зона операций в арабской части Ирака и Афганистане, а иранские Курдистан и Систан и Белуджистан – территория проведения разведывательных, а в случае необходимости и военно-диверсионных операций. Национальные элиты курдов и белуджей расколоты, в той или иной мере подавляются правительствами стран, в которых живут и борются за экономические, политические и национальные права своих народов, сочетая военные, политические и террористические методы. Развитие курдских и белуджских регионов влияет на методы этой борьбы и ответную реакцию на нее центральных властей и влиятельных соседей, расширяя платформу для осторожного диалога: терроризм несовместим с инвестициями, а жесткое подавление национальных движений – с парламентской демократией.
Ситуация в каждой стране имеет свои особенности. 2 миллиона сирийских курдов при Башаре Асаде столь же бесправны, как при его отце. Антиправительственные выступления в иранском Курдистане и других провинциях ИРИ, где живут 5 (а по неофициальным данным – 8) миллионов иранских курдов, разделенных на 30 племен, подавляются армией, КСИР и ополчением Басидж. Курдские районы – наименее развитая экономически и наиболее беспокойная часть Ирана, где действуют левые экстремисты из Партии свободной жизни Курдистана и салафиты. Организуемые ими теракты влекут ответные репрессии властей, включая казни в тюрьмах, самой известной из которых является тегеранская «Эвин». Волнения курдов, военное положение в иранском Курдистане, бои на улицах крупнейших курдских городов и в столице провинции городе Санандадж происходят параллельно с встречами президента ИРИ Махмуда Ахмади Нежада с курдским населением. Курдские парламентарии представлены в меджлисе, но преподавание в школах на курдском языке согласно 15-й статье конституции запрещено, а в Тегеране, число курдов в котором за 10 последних лет удвоилось, за это время не было разрешено открыть ни одну суннитскую мечеть.
В Ираке курды, число которых равно 5,1 миллиона человек (17 % населения), вплотную подошли к созданию собственного государства. На выборах в парламент в марте 2010 г. курды, язык которых является вторым государственным языком страны, получили около 20 % мест. Иракский Курдистан, включающий провинции Эрбиль, Сулеймания и Дохук, контролирует Курдистанский альянс Патриотического союза Курдистана Джаляля Талабани, президента Ирака, и Демократической партии Курдистана Масуда Барзани, главы правительства региона. Альянс претендует на включение в регион провинций Диала, Киркук и Ниневия, столицей которой является Мосул. Из Киркука курды, составляющие 52 % населения, вытесняют арабов (35 %) и туркоманов (12 %). Столкновения отрядов ПСК и ДПК с 90-х годов отошли в прошлое, и в случае конфликта с Багдадом курдские «пешмерга» численностью более 153 тысяч человек в состоянии противостоять иракской армии. Борьба за нефтяные месторождения Киркука, где добывается миллион баррелей нефти в день, отражает интересы правительства Курдистана, которое сверх введенной 1 июня 2009 г. региональной экспортной квоты подписало не менее 25 контрактов с иностранными компаниями, противоречащих законодательству по углеводородам Ирака. Пока Эрбиль, где открылось консульство Турции, выигрывает у Багдада: компании Heritage Oil (HGO) и Turkey's Genel Energy International заявили о сосредоточении усилий по нефтедобыче на Курдистане.
