Диктатура банкократии. Оргпреступность финансово-банковского мира. Как противостоять финансовой каба - Катасонов Валентин Юрьевич

Вот лишь один пример подобного развития событий. В марте 2010 года московский бизнесмен Юрий Меркинд расстрелял в своей квартире семью: жену Инну, с которой прожил почти 20 лет, и двух дочек. Мер-кинда вскоре задержали во Владимирской области, где он явился с повинной в местное УВД и выдал пистолет, из которого убил своих самых близких людей. Как сказал Юрий, он тоже хотел застрелиться, но не рассчитал количество патронов. На допросе выяснилось, что глава семейства окончательно увяз в долгах. В общей сложности он оказался должен нескольким банкам и частным лицам 22 млн. руб. Он стал всерьез бояться за жизнь жены и детей, ожидая мести от кредиторов. Не дожидаясь расправы, решил сам избавить своих близких от мучений столь диким способом. На суде, оправдываясь, он рассказал: «В августе 2009 года меня на автомобиле вывезли за город. Там сказали, что мои долги перекупили, и теперь, если я их не отдам, мои две дочки пойдут в счет отработки долга. Сказали, что сын просто получит по голове, а мы с женой будем убиты». По словам обвиняемого, его родные все равно должны были бы «умереть из-за его долгов», но кредиторы «убивали бы их долго и мучительно». В августе 2010 г. Мосгорсуд поставил точку в деле Меркинда, приговорив его к 20 годам заключения в колонии строгого режима.

К сожалению, наши граждане, обращаясь в кредитные организации за ссудами, не догадываются, что на самом деле банки могут оказаться убийцами. Причем убийцами, которые наверняка выйдут сухими из воды.

Несмотря на отсутствие в РФ официальной статистики кредитных суицидов, имеются экспертные оценки. На их основе можно проследить основные тенденции кредитных самоубийств в России. В прошлом десятилетии в стране наблюдался бум банковских кредитов на фоне достаточно сносной экономической ситуации в стране (которая подкреплялась высокими ценами на нефть на мировом рынке). Что такое кредитные самоубийства наши люди еще не знали. Массовые суициды на кредитной основе пришлись на 2008–2009 гг., когда Россию накрыл финансово-экономический кризис. Для социологов, экономистов и врачей такой способ решения долговых проблем оказался полной неожиданностью: «В самый пик кризиса — 2008–2009 годы — страну буквально захлестнула волна суицидов из-за финансовой несостоятельности. Врачи ждали массовых алкогольных психозов, но действительность оказалась страшнее. Из всех регионов, как сводки с боев, едва ли не ежедневно поступали сведения об очередной жертве (а то и нескольких) собственной кредитной истории» ^[143].

Вот уже почти три года (после того, как первая волна кризиса закончилась) кредитные суициды в России находятся на среднем уровне. Однако в любой момент ситуация может измениться резко в худшую сторону — если начнется вторая волна кризиса. В действие в ближайшее время вступит еще один фактор — ухудшение экономической ситуации в стране после присоединения к Всемирной торговой организации. Членство в ВТО, прежде всего, негативно отразится на нашем сельском хозяйстве. Многие наши фермеры могут оказаться в такой же безвыходной ситуации, что и Алексей Коромыс-ленко, историю которого я поведал.

Справедливости ради, следует сказать, что в некоторых соседних странах ситуация с кредитными суицидами еще более серьезная, чем в России. В частности, в Украине. Там ситуация дополнительно осложнена по крайней мере двумя причинами. Первая — в 2003 году Национальный Банк Украины (центральный банк) дал разрешение коммерческим банкам выдавать гражданам валютные кредиты. Что, кстати, по мнению ряда украинских юристов, явилось серьезным нарушением законов, которые предусматривают кредиты лишь в национальной валюте. В ходе финансово-экономического кризиса гривна сильно обесценилась по отношению к доллару и евро. В результате для многих заемщиков выполнение обязательств по валютным кредитам оказалось непосильным, они угодили в валютно-кредитную ловушку. Вторая причина — присоединение Украины к ВТО, что загнало экономику страны в депрессивное состояние, повлекло снижение реальных доходов граждан, увеличило число безработных. По оценкам украинской правозащитной организации «Гражданская защита» с начала кризиса в стране в первой половине 2011 года из жизни в результате кредитных суицидов ушло более 200 человек, в том числе 12 человек за первые пять месяцев 2011 года. Общее число попыток кредитных суицидов учесть вообще не возможно [144].

В июле 2011 г. были обнародованы результаты исследования специалистов Гарвардского университета. Они попытались подсчитать масштабы кредитных самоубийств в масштабах всего мира. Методика их исследования не была раскрыта. А конечный результат таков: за пятилетний период из-за проблем с выплатами долга по банковским кредитам в мире покончили с собой 38 тысяч человек. Речь идет лишь о суицидах, вызванных долгами по кредитам, а не обо всех суицидах, так или иначе спровоцированных банками. При этом неудавшиеся попытки суицидов в расчет не принимаются. Большая часть этого периода пришлась на время финансового кризиса. В расчете на год в среднем получается почти по 8 тысяч человек. Это больше, чем среднегодовое число жертв от террористических актов в указанный период времени. Международное сообщество постоянно обсуждает проблемы международного терроризма, выделяет на борьбу с ним миллиарды и миллиарды долларов, а проблема кредитных суицидов оказывается даже не втором, а на сто первом плане.

Кстати, специалисты Гарвардского университета определили список стран, которые лидируют по числу кредитных самоубийств. Вот этот список: Соединенные Штаты Америки, Китайская Народная Республика, Германия, Греция, Испания, Аргентина, Мексика и Российская Федерация [145]. Увы, и здесь мы успели оказаться «впереди Европы всей»!

Известно, что в среднем в мире в результате самоубийств из жизни уходит около миллиона человек. Если отталкиваться от расчетов Гарвардского университета, то получается, что на кредитные суициды в мире приходится 0,8 % всех самоубийств. Предположим, что такой же процент в России. Тогда, принимая во внимание общее число самоубийств в нашей стране (согласно официальным данным, 30 тыс. человек в год), получим, что в результате кредитных самоубийств в среднем в год из жизни уходит 240 человек. В среднем по 20 человек в месяц. Т. е. почти каждый день тот или иной кредитный клиент российского банка уходит из жизни, выбросившись из окна, застрелившись, повесившись или приняв пачку снотворных таблеток.

Некоторые авторы, отвечая на поставленный вопрос, предлагают клиентам банков, прежде всего, укреплять свою психику и учиться проще смотреть на жизнь. Заниматься психологическими тренингами, управлять личным бюджетом на научной основе, быть более предприимчивыми, уметь договариваться с банками о реструктуризации кредита и т. п. Я не оспариваю подобного рода советы. Но, с моей точки зрения, это меры по борьбе с последствиями болезни.

Болезнь же желательно упреждать. Лично мой самый короткий ответ на обозначенный вопрос: не пользоваться кредитами банков. Объявить банкам бойкот.

Но деньги человеку бывают иногда очень нужны, а зарплаты, доходов от семейного бизнеса и скромных сбережений явно не хватает. Не для покупки последней модели «Порше» или шикарного особняка в Испании, а для элементарного выживания. Скажем, для покупки трактора фермеру. Или для приобретения горожанину нескольких соток земли за городом — для дачи и огорода. Нашим российским предпринимателям можно предложить испытанный временем (дореволюционная Россия) способ: общества взаимного кредитования, кредитные кооперативы. А гражданам — создание также проверенных временем (советский период истории) касс взаимной помощи (КВП).