Ничего, кроме правды - Либерман Авигдор (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
Окончив школу, Эвик Либерман стал готовиться в университет. Он хотел поступить на факультет международных отношений Киевского университета, но там у него даже не приняли документы. Ему пришлось поступить в Кишиневский сельхозинститут.
Эвик учился на третьем курсе института, когда его семья начала оформляла документы на выезд в Израиль. Ему необходимо было представить справку об исключении из комсомола, а комсомольское бюро института отказывалось выдать ее. На собрании факультета, на котором рассматривался вопрос об исключении студента Либермана, его спросили о причине его отъезда из СССР. Можно было уйти от прямого ответа, поведать байку о том, что он, якобы, уезжает только из-за родителей или нечто подобное, что говорили в таких случаях. Но Либерман честно ответил: «Я уезжаю в Израиль потому, что я еврей. Израиль — страна евреев, и все евреи должны жить там».
Авигдора Либермана всегда тянуло к литературному творчеству. Еще школьником он начал писать рассказы, небольшие повестушки, пробовать себя в драматургии. В институте Эвик написал пьесу «Студенты», которая была признанна одной из лучших на республиканском конкурсе. Вот как об этом вспоминают его родители:
«Для нас это было абсолютной неожиданностью. Вдруг получаем газету, а в ней напечатано, что студент Либерман удостоен второй премии в размере 350 рублей. По тем временам это были большие деньги. Мы знали, что он пишет что-то, но даже не догадывались о его участии в конкурсе. Это было перед самым отъездом. Эвик уже сдал все свои документы, у него остались только водительские права. Но секретарь Союза писателей знал его лично и выдал премию без документов. Эвик всегда мечтал стать писателем. В Израиле он продолжил свои занятия литературным трудом: напечатал небольшой рассказ в журнале «Русская мысль» издававшемся в Париже. Из редакции он получил отзыв, в котором писалось, что талант автора не подлежит сомнению, но ему надо еще много трудиться над отделкой текста».
Итак, 18 июня 1978 года Ивет Либерман с родителями прибыл в Израиль, где начал самостоятельную жизнь. Работал в кибуце, учил иврит. Затем Управление по делам студентов министерства абсорбции направило его на подготовительное отделдение в университет Беэр-шевы. Чиновник пытался уговорить его завершить образование по специальности, которую он изучал в Союзе — мелиорация и водоснабжение. Но Ивет мечтал изучать международные отношения и поступил в Еврейский университет в Иерусалиме.
На подготовительном курсе он познакомился с Эллой — будущей женой. Элла с семьей репатриировалась в Израиль из Ташкента в начале 1979 года.
«Когда я познакомилась с Иветом, — вспоминает она, — я спросила его, как долго он живет в Израиле. И он с гордостью ответил, что уже целых семь месяцев. Это произвело на меня огромное впечатление. Тогда мой израильский «стаж» равнялся всего месяцу. Ивет казался мне «ватиком», многое повидавшим и твердо стоящим на ногах. Мы вместе готовились к занятиям на нашем курсе. Работоспособность его была невероятной. Ивет разбирал каждое слово текста и, если натыкался на незнакомое, сразу записывал в тетрадь, чтобы лучше запомнить».
В университете он учился с охотой, был на хорошем счету у преподавателей, но о научной карьере мечтать перестал, когда втянулся в круговорот политических страстей, бурливших в студенческой среде. Он вступил в молодежное движение Ликуда, ячейку которого в университете возглавлял Цахи Анегби, сын легендарной Геулы Коэн.
«В молодые годы почти каждый из нас стремится переделать мир, совершить некое действо вселенских масштабов, — говорит Ивет, — Когда я встречаю ироничное, пренебрежительное отношение к политике и политикам, я думаю о том, что такие люди просто не понимают внутреннего состояния того, кто заразился этой «болезнью». Я бы не выдержал и недели спокойной и размеренной жизни. В студенческие годы, я отдавал себя не только учебе, но и политике».
Обучаясь в университете, Ивет подрабатывал охранником в студенческом клубе «Шавлуль» («Улитка»). Тут с ним произошел примечательный инцидент. Он не впустил в клуб Чарли Битона— депутата Кнессета, тогдашнего лидера движения «Черные пантеры», созданного евреями-выходцамй из Северной Африки. «Вы не студент, потому попрошу очистить помещение» — заявил ему Ивет. Смелость и принципиальность молодого человека не ускользнули от внимания начальства. Его переводят из клуба на более важное место: охранять канцелярию премьер-министра.
Спустя многие годы он вернулся в эту же канцелярию в качестве ее генерального директора. Начальник охраны, оставшийся с тех пор, когда Ивет там работал, узнал его и воскликнул: «С повышением!..». На церемонии смены генеральных директоров, Ивет сказал: «Мой пример — воплощение израильской мечты. Я приехал в Израиль без гроша за душой, не зная языка, не имея никаких связей. И вот сегодня я приступаю к исполнению обязанностей на одном из самых высоких административных постов государства.
Надеюсь, моя история послужит образцом молодым репатриантам — они должны знать, что при желании можно достичь всего. Перед ними открыты все пути, все зависит только от них самих».
В 1981 году Ивет и Элла сыграли свадьбу. Элла в то время училась в педагогическом колледже им. Давида Елина, а вечерами подрабатывала поварихой в том же клубе «Улитка», который бдительно охранял ее муж. «Под утро, когда посетители расходились, мы с Эллой мыли полы и посуду в клубе. Это было прекрасное время!» — вспоминает Ивет.
После службы в армии, супруги поселились в Иерусалиме. Ивет начал работать секретарем Иерусалимского отделения Национального профсоюза трудящихся Израиля (не путать с Гистадрутом!). Политику он не оставил, и занимал ряд должностей в иерусалимском отделении партии Ликуд. Элла преподавала музыку и работала воспитательницей в детском саду. В 1983 году родилась дочь Михаль. В начале 1988 года семья переехала из Иерусалима в поселение Нокдим.
Поселение Нокдим было основано в 1982 году. Другое название — Эль-давид — дано в память о двух жителях соседнего поселения Текоа: Эли Прессмане и Давида Розенфельде. Первый погиб в Ливане, а второго, когда он нес вахту по охране исторических памятников Иродиона, зарезали жители соседней арабской деревни. Его хладнокровно убили те самые арабы, которые регулярно заходили к нему на огонек — поболтать и выпить чашечку кофе. Когда тело Давида Розенфельда было обнаружено, кофе, налитый «гостям», был еще теплым. Эли и Давид погибли в течение одной недели. Оба они были новыми репатриантами — из Франции и США. В память о них и в качестве ответа террористам жители Текоа разбили на соседнем холме палатки и основали новое поселение, назвав его Эль-Давид.
«Конечно же, инициатива переезда за Зеленую черту исходила от Эвика, — рассказывает Элла. — Еще до свадьбы он предупредил меня, что собирается жить в каком-нибудь поселении за зеленой чертой. Некоторое время он выбирал между еврейским кварталом в Хевроне и поселком Эль-давид. Остановились на Эль-давиде. Мы переехали туда в самом начале первой интифады. По дороге домой нашу машину регулярно забрасывали камнями. Михали было пять лет, я была беременна… Когда начинался «камнепад», я пригибалась в машине, чтобы прикрыть маленькую дочку.
Первое время на новом месте жительства мне было одиноко. Я ведь выросла в большом городе, и трудно было свыкнуться с деревенским укладом жизни. Но вскоре я сдружилась с соседями, которые уже освоились в Эль-давиде. Атмосфера жизни в поселении особенная, нигде вы не найдете ничего подобного: люди помогают друг другу, радость и горе у всех общее, вместе собираются по субботам, на праздники, поют, зажигают свечи. Пока наш дом строился, мы теснились в караване общей площадью 44 кв.м. В этом вагончике родились наши сыновья Коби (Яков) и Амос. Амос назван в честь Библейского пророка, жившего в этих краях».
В 1986 году Ивет Либерман стал членом Совета директоров Иерусалимской Экономической компании. На этом посту он отвечал за разработку и реализацию проектов по экономическому и промышленному развитию столицы. В работе Либерман делал основной упор на открытии в городе наукоемких предприятий. Кроме того, в те же годы он издавал газету на русском языке «Иерусалимский дневник». В ней регулярно публиковались его статьи, среди которых была «История двух зонтиков», оказавшаяся в итоге пророческой.
