По Южной Индии - Шапошникова Людмила Васильевна (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗
В комнате слева от меня живут три студента-историка из Калькутты, справа мистер Гупта — преподаватель Калькуттского университета. В моей комнате — студентка из Делийского университета. Все мы подружились с самого начала и везде ходим вместе. Иностранцев на сессии очень немного. Кроме меня, приехали Лю, аспирант Пекинского университета, изучающий историю Индии в Бенаресе, Крюгер, советник посольства ГДР, один арабский историк, два американца. Американцы не живут вместе с делегатами. Они остановились в одном из фешенебельных отелей города.
Определенный интерес к Конгрессу проявляет католическое духовенство. Белые сутаны все время мелькают среди групп делегатов. Мне кажется, что этот интерес не ограничивается проблемами истории. Люди в сутанах ведут разговоры на очень острые политические темы. «Святая» оппозиция стремится «проинформировать» делегатов о положении в Керале до того, как состоятся встречи с представителями правительства.
25 декабря открылась сессия Конгресса историков. Делегаты собрались в просторном зале здания сената университета. На сцену, украшенную цветами, поднялись руководители общественности Кералы. Три девушки, студентки университета, спели приветственную песню. С короткими речами выступили главный министр штата Намбудирипад, губернатор Кералы Рамакришна Рао и проректор университета Джон Маттхаи. В период сессии работали четыре секции: древней истории, средневековой истории, современной истории и истории Кералы. Последнюю секцию возглавлял министр образования Кералы Джозеф Мундассери.
Новые времена республики ставят новые задачи перед историками страны. Если сравнить тематику докладов сессии в Тривандраме с предыдущими сессиями, то становится очевидным, что индийских историков все больше и больше начинают занимать проблемы социально-экономического развития страны. Простая систематизация фактов, не сопровождаемая анализом, уже перестает привлекать внимание наиболее передовой части членов Конгресса. Но новые тенденции не так быстро пробивают себе дорогу. Процесс демократизации исторической науки сложный и трудный. В Конгрессе еще сильны позиции ученых, которые не отошли от старых канонов, установившихся в исторической науке в колониальный период. Но сейчас под влиянием новых веяний начинает формироваться группа молодых, прогрессивно настроенных историков. Вечером первого дня сессии ко мне в комнату вошел высокий юноша.
— Моя фамилия Хуссейн, я из Делийского университета. Мне бы хотелось узнать, какие основные проблемы сейчас интересуют советских историков.
Я рассказала,
— Вот видите, — заметил мой собеседник, — большинство этих проблем социально-экономические. А наши руководители боятся ставить такие вопросы на обсуждение Конгресса. Да и вообще у нас в работе много недостатков. Хотите, я вас познакомлю с моими друзьями. Вам, очевидно, будет интересно поговорить с ними.
Мы выходим из комнаты, спускаемся во двор общежития, а нас там уже ждут. Это молодые преподаватели университетов Нагпура, Бенареса, Дели. Мы говорим долго. Часы на городской башне бьют одиннадцать, двенадцать, час. Мои собеседники очень взволнованы.
— Понимаете, — говорит один из них, — мы должны сломать старые традиции. На сессиях Конгресса должны заслушиваться только лучшие доклады.
— Необходимо определить заранее основное направление в работе сессии, — говорит другой, — выбирать важные темы, которые вызовут споры и обсуждения.
— Да, обсуждений у нас очень мало, — говорит Каул, занимающийся историей в Нагпурском университете. — И, самое главное, мы должны глубоко заниматься изучением социально-экономических вопросов. Правда, на этой сессии докладов с таким уклоном больше, чем на предыдущих. Но ведь этого еще мало.
Я узнаю, что многие из моих собеседников хорошо знакомы с произведениями Маркса, Ленина, с трудами советских историков.
— Мы в Делийском университете хотим основать журнал. В нем будут подниматься основные вопросы нашей науки. Мы будем рады, если советские индологи примут в нем участие. Правда, мы не знаем, когда сможем это сделать. Вы ведь знаете, все это связано с деньгами, а у нас их мало.
Мы говорим еще о многом, и мне становится ясно, что эта небольшая группа молодых ученых займет в недалеком будущем крепкие позиции в Конгрессе историков.
В течение работы сессии Конгресса в здании муниципалитета Тривандрама была открыта выставка исторических документов и источников XV–XVIII веков. В большом полутемном зале в многочисленных витринах были расположены ценнейшие документы. Они относились в основном к истории Южной Индии. Документы на языках телугу, малаялам, каннада. Документы, написанные на пальмовых листах, медных дощечках, пергаменте, обычной бумаге. Документы, освещающие финансовое положение страны, описывающие общественные работы, утверждающие права собственности, фиксирующие договоры между феодальными государствами. Письма на пальмовых листьях писались, оказывается, еще совсем недавно. Я видела такое письмо об осаде Бангалура (конец XVIII века). Тем же способом велась переписка между британским правительством и раджей Траванкура. Перед употреблением пальмовые листья подвергались специальной обработке. Их высушивали, подгоняли по ширине, скрепляли между собой. Приготовленный таким образом материал скатывали в рулоны и отрезали необходимые для письма куски. Такой рулон, но изготовленный в наше время, лежал в одной из центральных витрин выставки. Экскурсовод, работник исторического архива штата, дал мне кусочек рулона. Это был действительно добротный материал для письма.
— У нас в штате, — сказал он, — есть целая библиотека на пальмовых листьях, ценнейшие материалы для изучения истории Кералы.
— Они все написаны на языке малаялам? — спросила я.
— Нет, есть документы, и их довольно много, на португальском. Те, кто изучает средневековую историю Кералы, должны знать и португальский. Наиболее важные документы мы сейчас готовим к изданию.
ГОРОД СРЕДИ ПАЛЬМ
Тривандрам — нынешняя столица Кералы — небольшой, но очень своеобразный город. Он занимает территорию в 17 квадратных миль и насчитывает около 200 тысяч жителей. Имя города произошло от слова «Тируванантапурам», что значит «город святой змеи Анант». Расположен Тривандрам на невысоких холмах. Если подняться на самое высокое место, бывшую обсерваторию махараджи Траванкура, то не увидишь привычной городской панорамы: городских улиц и нагромождения домов. Все пространство города, начиная от голубой полоски моря до самого горизонта, покрыто пальмами. Легкий влажный ветер катит перистые волны по зеленому океану. И только изредка среди этих зарослей видны самые высокие здания города. А их совсем немного — пять-семь, не больше. Большинство зданий Тривандрама — одноэтажные белые домики, крытые красной черепицей. От центральной улицы, которая так и называется «Мейн-роуд» — Главная улица, во все стороны тянутся узенькие улочки и переулки. Они всегда в тени. Перистые кроны кокосовых пальм образуют над ними зеленые купола. Яркое тропическое солнце с трудом пробивается сквозь густую листву. На окраинных улицах все чаще попадаются простые глиняные хижины, крытые сухими пальмовыми листьями. Эти улицы очень напоминают деревню.
В пальмовые заросли врезана зеркальная гладь каналов. Они, соединенные небольшими речушками, выходят к океану, тянутся к лагунам и озерам. В искристой поверхности каналов отражаются прибрежные пальмы. У пристаней грудами свалена кожура кокосовых орехов. Волокнистая часть этой кожуры — койра — один из главных видов сырья в штате. Здесь же оно и перерабатывается. В штате около 120 фабрик по переработке койры. Из волокон кожуры ореха делают пряжу.
По спокойной воде каналов скользят лодки, груженные койрой. Лодочники, стоящие на корме, упираются длинным шестом в дно канала, и лодка медленно передвигается. Мускулистые бронзовые тела лодочников полуобнажены, вокруг бедер обмотаны короткие дхоти или просто набедренные повязки. Грудь и спина блестят от пота. Очевидно, передвигать лодку таким способом не так уж легко. На некоторых суденышках на низеньких распорках натянуты циновки, и эти лодки напоминают маленькие плавучие домики. По берегам каналов и маленьких речушек дхоби стирают белье. Ранним утром они приходят сюда с узлами и до захода солнца стоят по колено в воде. Ослепительно сверкающая под лучами тропического солнца поверхность воды целый день жжет незащищенные глаза дхоби, и поэтому глаза воспалены. Во время работы дхоби не могут укрыться под черными зонтиками, которыми пользуется большинство горожан, появляющихся на улицах после полудня.
