Тайны Англии - Черняк Ефим Борисович (онлайн книга без TXT) 📗
Винегр-хауз был в распоряжении заговорщиков, и только толстая каменная стена отделяла подвал этого дома от подвального помещения палаты лордов. Однако Винегр-хауз был слишком мал по размерам и находился слишком на видном месте. В него нельзя было незаметно свезти и хранить большой запас пороха, который требовался для того, чтобы поднять на воздух парламентское здание. Для склада был выбран один из лондонских домов Кетсби, находившийся в Ламбете, на берегу реки, неподалеку от Винегр-хауза. Хранителем склада стал Роберт Кей, сын англиканского священника, долгое время служивший у католического лорда Мордаунта, вовлеченный для этой цели в заговор. В этом доме, стоявшем в отдалении от шумных столичных улиц, Кей и Винтер делали все необходимые приготовления, складывая мешки с порохом в укромном месте речной пристани. Стоявшую там у причала лодку было совершенно не видно со стороны. В зябкой темноте лондонских осенних вечеров вряд ли кто-либо обращал внимание на одинокую лодку, несколько раз причалившую к берегу близ Винегр-хауза. Однажды, правда, какой-то слуга, возвращаясь с работы в парламентском здании, заметил лодку и людей, что-то сгружавших и переносивших в Винегр-хауа Однако среди них был привратник Гибинз, так что дело явно происходило с ведома и согласия нового хозяина дома, мистера Перси, а если так, то кто может помешать знатному придворному привозить к себе все, что ему заблагорассудится? Случайному свидетелю сцены, конечно, не могло прийти в голову, что привратник Гибинз не больше его понимал смысл происходившего и что именно вносили в дом люди по указанию молчаливого и угрюмого мистера Джонсона.
Однако все расчеты строились без настоящего хозяина дома, которым являлась казна. Сдавая Винегр-хауз, она сохраняла за собой право занять его снова, когда ей это понадобится. И такая нужда действительно возникла. Дом показался удобным для того, чтобы в нем без шума могла заседать конференция, обсуждавшая весьма непопулярный проект слияния Шотландии и Англии, имевших одного короля, в единое государство.
Удар был ужасным, и первый узнавший об этом Фокс спешно послал за Томасом Винтером. Но что было делать? Нечего было и думать быстро убрать из дома завезенные туда порох и доски, которые были необходимы при проведении подкопа. Оставалось надеяться, что высокопоставленным членам конференции вряд ли придет в голову заглядывать в темный, неуютный подвал здания и что слуги окажутся не более любопытными, чем их господа. Этот расчет оказался верным. В результате переговоры, в которых с английской стороны участвовал Фрэнсис Бэкон, знаменитый философ и впоследствии государственный канцлер Великобритании, возможно, происходили буквально на мешках с порохом.
Тем не менее все обошлось мирно. Конференция закончила свою работу, и заговорщики снова стали хозяевами Винегр-хауза. Фокс даже укрепил его, насколько это было возможно, чтобы в случае необходимости в нем можно было выдержать многочасовую осаду. Потом он оставался на страже, наблюдая за прилегающей местностью и готовый при первом же признаке опасности забить тревогу. Занятый этими приготовлениями, Фокс вначале не участвовал в подкопе, хотя он единственный из заговорщиков приобрел за время военной службы некоторый опыт в подведении подземных мин. Остальная четверка — Кетсби, Винтер, Перси и еще один участник заговора, Райт, бодро взялись за дело, но крепкий каменный фундамент слабо поддавался их усилиям. Привыкшие орудовать мечом, а не ломом, они явно переоценили свои силы. Лаже вызванные на помощь Кей и Кристофер Райт, зять Джона Райта, не продвинули вперед дела.
В течение двух недель заговорщики упорно продолжали подкоп. Однажды из-за каменной кладки, которая упорно сопротивлялась ударам лома и лопат, раздался гул. Испробовано было верное средство — стену окропили святой водой, недостатка в которой не могло быть при тесной связи с Уайт-Уэбсом. «Нечистая сила» оказалась ни при чем, но шум этот натолкнул заговорщиков на мысль, ранее как-то остававшуюся в тени, — а что, если по виду заброшенный подвал парламентского здания окажется не пустым? Где уверенность, что он не занят под какой-то склад? В этом случае подкоп был бы не только бесполезным, но даже прямо роковым для успеха заговора. Спустившийся вниз Фокс не смог определить причину шума.
Пришлось отправиться на разведку. На отгороженном дворе около покоев принца несколько людей входили и выходили из небольшой двери, которая вела в заветное подземелье. Фоксу не стоило большого труда узнать, что купец Брайт, которому, как мы знаем, сдавался первый этаж, а заодно и подвалы, продавал свои запасы угля и право на аренду помещения некоему Скинеру, купцу с улицы Кинг-стрит. Надо было, следовательно, во что бы то ни стало убедить Скинера в свою очередь переуступить право аренды подвала. Тогда Перси снова отправился к миссис Винниард и разъяснил ей, что ожидает приезда жены, проживающей вне Лондона. Чтобы подготовить Винегр-хауз к ее приезду, надо закупить достаточный запас угля для отопления. Словом, не согласилась бы миссис Винниард поговорить с миссис Скинер, чтобы та посоветовала мужу уступить аренду своего подвала ему, Перси. Конечно, миссис Винниард не останется внакладе, выполнив его просьбу. Двадцать шиллингов оказались безотказно действующим доводом для миссис Винниард, а для Скинера такую же роль сыграло предложение перепродать с немалой выгодой свое право аренды. Дело было улажено. Низкое подвальное помещение, где нависшие своды создавали множество темных углов и закоулков, перешло в распоряжение заговорщиков.
Вскоре из Винегр-хауза и из дома Кетсби в Ламбете были перевезены дополнительно мешки с порохом, укрытые сверху от нескромных глаз настилом из угля, камней и битого стекла. Приготовления закончились, а время для исполнения замысла еще не пришло. Правительство без видимых причин перенесло открытие очередной парламентской сессии с 7 февраля на 3 октября 1605 года. Было, следовательно, время заняться подготовкой других частей заговора. Фокс отправился во Фландрию, чтобы условиться о плане действий с Оуэном и полковником Стенли. Кетсби и Перси взялись за организацию католического выступления, которое должно было состояться после удачи заговора.
Приходилось думать о привлечении к заговору новых людей, хотя бы уже потому, что приготовления требовали больших средств, которые до сих пор покрывались за счет Кетсби, а его ресурсы стали иссякать. Кетсби и Перси получили от других заговорщиков опасное право по своему усмотрению сообщать тайну заговора любым лицам, которых они надеялись привлечь на свою сторону. Объезжая поместья своих друзей, Кетсби постепенно вовлек в ряды участников заговора Роберта Винтера, брата Томаса, и Джона Гранта. Остальным Кетсби не открывал всех своих планов и пытался получить их согласие на участие в добровольческом кавалерийском полку католиков в две тысячи человек, который Яков разрешил навербовать на английской территории испанскому правителю Фландрии. Так, например, были втянуты в заговор двоюродные братья Стефен и Хемфри Литлтоны, соседи Роберта Винтера по поместью в графстве Хентингтон. Одним из принятых в число сообщников Кетсби был также Амброзии Роквуд, богатый сквайр из Сеффолка, владелец конного завода; принадлежавшим ему первоклассным рысакам еще предстояло сыграть свою роль в истории заговора.
А чем все это время занимались почтенные обитатели Уайт-Уэбса? На этот вопрос нелегко ответить, вернее, нелегко ответить в точности. Мы знаем, что у посланца из Уайт-Уэбса — отца Лжерарда приняли причастие первые пять заговорщиков после того, как они дали клятву верности. Однако, по их утверждениям, иезуит не только находился в другой комнате дома Кетсби, но и ничего не знал о клятве. Это утверждал впоследствии Фокс, и даже пытка не побудила его к изменению показаний. И все же трудно, очень трудно представить себе, чтобы даже в это время иезуиты не подозревали о заговоре, хотя, быть может, и не считали его особенно необходимым.
Известно, в частности, что Кетсби вел с Гарнетом собеседования на «моральные» темы о допустимости убийства невинных во имя праведной цели. Это происходило в июне 1605 года, и разговор формально шел о войне во Фландрии, о допустимости разрушения вражеской крепости, в которой, помимо врага, могли находиться правоверные католики. Однако ведь при этом не существует намерения убивать именно их, немедленно нашелся иезуит, католиков в таком случае убивают только благодаря случайности. Станет ли кто-нибудь возражать против ампутации руки, простреленной отравленной пулей? А ведь при этом удаляют не только пораженное ядом место, а всю руку и пальцы, которые, хотя и здоровы, но неразрывно связаны с рукой. Далее, понятно, у Гарнета шли библейские примеры, но мы их пропустим, чтобы не злоупотреблять терпением читателя.
