Заветными тропами славянских племен - Демин Валерий Никитич (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
Великие создатели Российской Державы одновременно с ее расцветом ковали и ее славу — в геополитическом утверждении среди других стран Востока и Запада, в ратных делах и победах, в строительстве храмов и городов, в поощрении просвещения, наукаи и искусства. Золотыми буквами в анналы писаной русской истории конца 1-го и начала 2-го тысячелетия занесены имена выдающихся правителей — Олега Вещего, княгини Ольги и ее сына Святослава, Владимира Святого и Ярослава Мудрого, Владимира Мономаха и Александра Невского.
Всеевропейскую значимость имела история других славянских народов (рис. 79). Примерно с 830 по 906 годы на реке Морава в бассейне Дуная процветала Великоморавская держава (рис. 80), откуда усилиями Кирилла и Мефодия началось распространение славянской письменности. В дальнейшем на северо-западе Великой Моравии возникло другое самостоятельное государство — Чехия (рис. 81), внесшее значительный вклад в развитие славянской культуры. Во все времена, начиная с Х века, блистала в ожерелье славянских народов своенравная и пассионарно заряженная Польша (рис. 82). На Балканах соперничал с Византией другой народ-пассионарий — болгары, образовавшиеся от слияния кочевых тюркских племен и оседлых славян. При царе Симеоне (правил с 893 по 927 гг.) границы Болгарского государства простирались почти до Константинополя (рис. 83). Однако в 1018 году Болгария оказалась под властью византийского императора. На западе Балкан строили свою государственность сербы, хорваты, словенцы (хорутане) (рис. 84). На побережье Балтийского моря отчаянно сопротивлялись германской агрессии и католической экспансии полабские славяне (поморяне) — лужичане, лютичи, ободриты, руяне (рис. 85).
Однако в истории каждого народа бывали такие черные даты, которые по прошествии многих и многих лет по-прежнему продолжают угнетать сознание и парализовать волю. Сказанное более чем наглядно видно на примерах колоссальных поражений, связанных с историей разных славянских народов. С победами, которых тоже было не мало, всё ясно — о них слагаются песни, победители превращаются в национальных героев, им воздвигают памятники, а благодарные соотечественники называют их именами новорожденных детей. Но и о поражениях также слагаются песни, создаются эпические произведения, наподобие бессмертного «Слова о полку Игореве». Вообще-то геройство в определенной мере предопределено: оно является не волей случая, а даром судьбы. Герой появляется, обладая уже всеми необходимыми задатками, еще до того, как одержит свою будущую победу или совершит подвиг. По существу можно даже утверждать: нет героя — не будет и победы.
Народ может воодушевить либо великая личность, либо великая идея, которая становится материальной силой, когда овладевает массами, но опять-таки — обязательно при помощи пассионарной личности. Если нет ни того, ни другого — вместо побед будут одни поражения, на долгие годы и века способные обернуться трагедиями для целых народов. Таковыми в свое время было разгром сербов турками в битве на Косовом поле 15 июня 1389 года или чехов армией Габсбургов в сражении на Белой Горе под Прагой 8 ноября 1620 года. Такую же трагическую роль сыграла в конце XIV века вереница поражений болгар от турецких полчищ, обернувшаяся почти пятивековым османским игом.
Эти события оставили неизгладимый след в жизни покоренных народов, порождая не только отчаяние, но и стойкость духа, готовность к сопротивлению. Герои, сложившие голову за независимость Родины, продолжали жить в народных сказаниях и песнях, обретая эпические черты былинных богатырей. Любимый герой сербского народа Марко-королевич (рис. 86) как историческая личность был абсолютно малозначительным правителем одного из мелких княжеств в Македонии, добровольно признавшим власть турецкого султана. Тем не менее в народном воображении Марко превратился в носителя лучших человеческих качеств героев, погибших на Косовом поле (рис. 87). Эта вера и надежда на светлое будущее, свободное от ненавистного ига. На протяжении веков эти чувства питали все порабощенные славянские народы. И русские поэты всегда воспринимали сербскую героику, как свою собственную:
Эпические песни так называемого Косовского цикла словно воплотили в себе лучшие черты и особенности неумирающей славянской души, что во все времена не переставала удивлять своим порывом, загадочностью и неповторимостью народы остального мира. Ни одного человека — ни в прошлом, ни в настоящем — не могут оставить безучастными наполненные глубокой скорбью, жертвенной надрывностью (но и одновременно — оптимистическим пафосом) чеканные строфы сербского эпоса:
