Ядерное оружие ядерных и неядерных стран - Хитров Анатолий (прочитать книгу TXT, FB2) 📗
Наконец, в конце 1985 года КНДР присоединилась к странам, подписавшим ДНЯО, и строительство в Северной Корее АЭС с помощью СССР стало реальностью. Это явно не понравилось США, и они решили перехватить у СССР инициативу: срочно был предложен проект финансирования строительства АЭС силами Японии и Южной Кореи. Американцы посоветовали использовать для АЭС легководный реактор мощностью 1000 мегаватт южнокорейского производства. Общая сумма затрат для этого проекта составляла от 4 до 6 миллиардов долларов.
Предложение было заманчивым в финансовом плане, но всё-таки чувствовался некий подвох: легководные ядерные реакторы практически не производят оружейный плутоний. Поэтому северокорейское военно-политическое руководство долгое время не соглашалось устанавливать эти реакторы на АЭС под предлогом их малой надёжности. На самом же деле для отказа был более важный мотив – идеологический. Соглашение с США означало:
– во-первых, признание превосходства в области высоких технологий Южной Кореи над Северной;
– во-вторых, подрыв «монопольного единства» северокорейского общества в случае наличия в полуголодной стране обеспеченных южнокорейских специалистов с их пропагандой американской демократии.
Несговорчивость северокорейских руководителей, и прежде всего Ким Ир Сена, не остановило США. Сменив гнев на милость, американцы всё же настойчиво пытались заставить КНДР отказаться от своей военной ядерной программы.
В сентябре 1991 года президент США Джордж Буш – старший неожиданно для мировой общественности, в том числе для Северной Кореи, объявил о сокращении тактического ядерного оружия и вывозе его из Южной Кореи. Это означало, что на территории Южной Кореи оно размещаться не будет, что создавало предпосылки для открытия активного раунда переговоров между Севером и Югом Кореи. Результаты не заставили себя ждать. Не прошло и трёх месяцев, между КНДР и Республикой Корея было подписано Соглашение о примирении, ненападении, сотрудничестве и обмене между Севером и Югом.
Это позволило Ким Ир Сену сделать небольшую передышку и слегка заморозить военную ядерную программу. Страна с энтузиазмом вернулась к решению хозяйственных проблем и повышению уровня жизни народа. Кривая активности выполнения ядерной программы на графике учёных-физиков медленно, но верно поползла вниз из-за нехватки финансовых средств.
Соединённые Штаты Америки были довольны, но для убедительности потребовали от МАГАТЭ проверить ядерные объекты КНДР. В 1992 году в ходе инспекции проверяющие пришли к выводу, что в КНДР на шести ядерных объектах проводилась работа по производству оружейного плутония.
Северокорейские ядерщики не согласились с этим выводом МАГАТЭ, сославшись на то, что это были места складирования отработанного ядерного топлива. Их поддержали и руководители страны, запретив инспекторам МАГАТЭ посещать подобные ядерные объекты, в том числе склады отработанного топлива, а также посещать завод радиохимического разделения изотопов урана и плутония.
В феврале 1993 года генеральный директор МАГАТЭ Х. Бликс выступил с инициативой о проведении в Северной Корее специальной инспекции, что вызвало резкое возражение со стороны министра атомной энергетики КНДР. В результате Х. Бликсу в этой инспекции было отказано.
Более того, вождь Северной Кореи Ким Ир Сен, выступая на заседании ЦК Трудовой партии, решительно заявил:
– Это несправедливо, когда некоторые ядерные державы «пятёрки», в первую очередь США, не разрешают нам иметь ядерное оружие оборонительного характера. Мы выступаем за полное и всеобщее разоружение. Пусть они первыми уничтожат свои ядерные арсеналы…
Эти слова лидера Трудовой партии Кореи утонули в громких аплодисментах всех членов Центрального Комитета.
Через пару минут он добавил:
– Мы добьёмся своей цели и, несомненно, создадим ракетно-ядерный щит нашей Родины!
Бурные и продолжительные овации свидетельствовали о поддержке своего лидера членами ЦК. Кривая активности выполнения военной ядерной программы вновь устремилась вверх. Через месяц, в марте 1993 года, Пхеньян выступил с заявлением о выходе из Договора о нераспространении ядерного оружия. Одновременно армия КНДР была приведена в состояние повышенной боеготовности.
Всё это вызвало сильное беспокойство всего мира, и в первую очередь Южной Кореи и её покровителя – США. Американской дипломатии с большим трудом удалось приостановить намерение КНДР выйти из ДНЯО. Руководители США считали, что демарш Северной Кореи послужит нежелательным примером для других, так называемых неядерных государств, которые либо уже имеют собственную атомную бомбу, либо близки к этому.
2
В июне 1993 года КНДР в обмен на обещание США не вмешиваться в её дела приостановила свой выход из ДНЯО. Но через год, 13 июня 1994 года, вышла из МАГАТЭ, что позволяло ей проводить работы в области ядерного оружия без тотального международного контроля. Это не понравилось американцам, и они решили строго наказать Северную Корею за этот шаг. Президент США Билл Клинтон со своим министром обороны Уильямом Перри решили нанести ракетный удар по ядерному реактору в Нёнбёне. Но аналитические расчёты специалистов объединённого комитета начальников штабов вооружённых сил США показали, что такой удар по ядерному объекту КНДР на данный момент является нецелесообразным, так как может привести к полномасштабной войне с большим количеством потерь с обеих сторон, а также жертв среди мирного населения. В связи с этим подготовка США к военной акции против КНДР была спущена на тормозах.
Более того, бывший президент Соединённых Штатов Америки Джимми Картер посетил КНДР с дружеским визитом и встретился с лидером страны Ким Ир Сеном. После трудных переговоров и консультаций в октябре 1994 года было подписано рамочное соглашение, по которому обе стороны приняли на себя определённые обязательства по снижению напряжённости на Корейском полуострове.
Северная Корея должна была:
– прекратить строительство и использование ядерных реакторов и предприятий по обогащению урана;
– отказаться от извлечения плутония из топливных сборок реакторов;
– демонтировать все объекты, назначение которых свидетельствует о распространении ядерного оружия.
В свою очередь США взяли на себя обязательства:
– осуществлять поставки угля и нефти для восполнения дефицита электроэнергии на время «переходного периода» (только нефти – до 500 тысяч тонн в год);
– ускорить строительство (взамен остановленного в Нёнбёне ядерного реактора мощностью 5 мегаватт) двух современных реакторов мощностью по 1000 мегаватт;
– добиться от Японии и Южной Кореи увеличения объёма финансирования строительства реакторов на лёгкой воде, которые нельзя было бы использовать для наработки оружейного плутония.
Подписание этого соглашения, несмотря на общую положительную оценку, не гарантировало прекращение работ над ядерным оружием в КНДР. И всё же в течение нескольких лет ситуация вокруг северокорейской ядерной программы оставалась относительно стабильной. Южная Корея проводила мягкую по отношению к своим сородичам в КНДР политику «солнечного тепла», а США – политику «мягкой посадки», связанную с поддержкой социальных реформ внутри страны.
Умеренный характер северокорейской внешней политики был обусловлен экономическими трудностями (санкции), стихийными бедствиями (наводнения), обнищанием народа (голод), а также трёхлетним трауром в связи со смертью Ким Ир Сена.
Начиная с 2000 года, когда в США на смену демократу Биллу Клинтону пришёл республиканец Джордж Буш – младший, всё резко изменилось, и вокруг северокорейской ядерной программы разразился новый кризис.
Республиканцы, имея большинство мест в Конгрессе, обвинили бывшего президента США Б. Клинтона в проведении слишком либеральной политики в отношении КНДР и выразили недовольство подписанием им рамочного соглашения, считая его невыгодным для США.
После террористической атаки 11 сентября 2001 года на небоскрёбы-близнецы США президент Джордж Буш – младший включил Северную Корею в «страны-изгои», а помощник государственного секретаря по делам Восточной Азии и Тихого океана Джеймс Келли заявил, что КНДР ведёт работы по обогащению урана и должна быть наказана. США ввели экономические санкции и приостановили поставки топлива (мазута) для северокорейских электростанций.
