Полное собрание сочинений. Том 5. Май-декабрь 1901 - Ленин (Ульянов) Владимир Ильич (читать книги полностью без сокращений бесплатно .txt) 📗
Общественно-экономической стороны дела Давид не понимает и в других вопросах, не понимает безнадежно. Возьмите его основное положение, его любимую мысль, «гвоздь» всего труда: жизнеспособность мелкого производства в земледелии и превосходство над крупным. Спросите Давида, что такое мелкое производство?
На стр. 29, примеч., вы находите аккуратный ответ: «Во всех тех случаях, где мы говорим о мелком производстве, мы разумеем хозяйственную категорию, функционирующую без постоянной чужой помощи и без побочного промысла». Это неуклюже выражено и безграмотно переведено г. Гроссманом, но это все же сколько-нибудь ясно. Вы вправе ожидать после этого, что Давид проследит условия мелкого (по величине площади) земледелия с точки зрения употребления наемного труда или продажи его земледельцем.
Ничего подобного.
Ни в чем так рельефно не обнаруживается буржуазность Давида, как в полнейшем игнорировании вопроса об употреблении наемного труда «мелкими» земледельцами и о превращении этих последних в наемных рабочих. Полнейшее игнорирование, это – буквально верно. Статистические данные об этом есть в немецкой статистике; их приводит вкратце Каутский в своем «Аграрном вопросе» (у меня эти данные приведены подробно, – см. стр. 227 [108]). Давид знает эту статистику и не анализирует этих данных. Давид приводит кучу ссылок на отдельные монографии и игнорирует всецело их данные по этому вопросу. Одним словом, это сплошное замалчивание мелким буржуа вопроса о «работничках» у хозяйственного мужика.
Вот примеры.
На стр. 109-й читаем: «В общем, в огородничестве точно так же, как и в сельском хозяйстве, процветает мелкое производство».
Вы ждете доказательств. Вам дают следующее и только следующее:
«По данным промышленной [109] статистики 1895 г. из 32 540 садоводств и огородничеств 13 247 = 40 % были величиной менее 20 аров; 8257 = 25 % были от 20 до 50 аров; 5707 = 14 % от 50 аров до 1 гектара; 3397 = 10 % были величиной от 1 до 2 гект. и, только у 1932 = 6 % площадь занятой земли была в 2 гект. и выше».
Это все. Это должно доказывать процветание мелкого производства в огородничестве. Это должно быть рассматриваемо, как ученая работа начитанного в агрономии Давида. Если так, то мы отказываемся понимать, что называется шарлатанством в науке.
Только 6 % имеют по 2 и более ha, говорит Давид. Рядом, в той же статистике, из которой он берет эти цифры, стоят данные о количестве земли у этих 6 %. Давид эти данные замалчивает. А замалчивает он их потому, что они разрушают его теорию. «В руках 1932 хозяев, т. е. 5,94 % всех огородников» – писал я по поводу именно этих данных (стр. 220 статьи в «Образовании» [110]) – «сосредоточено больше половины, 51,39 %» всей земли, находящейся под торговыми огородами. Из этих 1932 огородников 1441 имеют 2–5 ha огородов; у них в среднем приходится по 2,76 ha огородной земли и по 109,6 ha всей земли. Пять и более гектаров огорода имеет 491 хозяин, владея в среднем 16,54 ha огорода и 134,7 ha всей земли (там же).
Итак, только 6 % огородников концентрируют 51,39 % всей огородной земли. Это – крупные капиталисты, у которых огороды являются дополнением капиталистического земледелия (хозяйства в 100–135 гектаров). Торговое огородничество, следовательно, громадно сконцентрировано капиталистически. А Давид имеет… смелость утверждать, что «процветает мелкое производство», т. е. производство без наемного труда. О том, какие размеры хозяйства в торговом огородничестве требуют помощи наемных рабочих, он не дает сведений.
Так обращается ученый Давид со статистикой. Пример его обращения с монографиями – тот же пресловутый Гехт, на которого ссылались гг. Булгаков, Герц, Чернов (см. выше, стр. 203–207 [111]). В своем «труде» Давид пересказывает Гехта на двух страницах (стр. 394–395). И как пересказывает? Ни звука о наемном труде. Ни звука о том, что Гехт прикрашивает «оседлость» фабричного рабочего с клочком земли, смешивая рабочих вместе с зажиточным крестьянством. Ни звука о том, что, при «процветании» небольшого числа зажиточных крестьян, масса находится в таком положении, что приходится даже, продавая молоко, заменять его более дешевым маргарином.
Давид не только молчит об этом, но заявляет даже, что «Гехт приводит чрезвычайно интересные данные о высоких жизненных потребностях этих крестьян» (стр. 395). Более грубый буржуазный апологетизм трудно себе представить.
Кстати, по поводу этого указания Гехта на продажу молока крестьянами для покупки более дешевого маргарина. Казалось бы, это – самый общеизвестный факт для экономиста. Маркс еще в 1847 году в «Нищете философии» указывал на это ухудшение народного питания капитализмом {80}. В России еще со времен Энгельгардта {81} (70-ые годы) много, много раз отмечали это явление все, сколько-нибудь добросовестно изучавшие прогресс капитализма в молочном хозяйстве. «Ученый» Давид этого не заметил. Он даже хихикает над такими указаниями социалистов.
На стр. 427–428 книги Давида мы читаем насмешки над Каутским, который говорит, что сборные молочные, развивая продажу молока крестьянами, ухудшают их питание. Чтобы читатель мог оценить по достоинству немецкого народника Давида, мы приведем его подлинные слова:
«…Все прочие люди имеют привычку в случае, если получат больший доход, употребить из него кое-что и в пользу своего желудка. Такова уж, так сказать, природа человека, что он очень охотно ест что-нибудь лучшее, если только он имеет для этого небольшие деньги. И вот, в высшей степени странно, что один лишь крестьянин, получавший, благодаря товариществу, по общему признанию, больше денег, нежели раньше, за свое молоко и своих свиней, поступает совсем не так, как остальные смертные» и т. д., и т. д., и т. д.
На это шутовство реакционного мещанина отвечать не стоит, конечно. Достаточно показать его читающей публике, достаточно вытащить его на свет божий из-под груды бессвязных агрономических цитат, разбросанных по 550 страницам. Достаточно отметить, что цитируемый Давидом буржуазный апологет Гехт и тот признает ухудшение питания как факт вследствие замены продаваемого молока дешевым маргарином. Это относится к южной Германии, к области преобладающего мелкокрестьянского хозяйства. Из другой области – Восточной Пруссии – мы имеем совершенно аналогичное указание Klawki (см. выше, стр. 213 и 214 [112]), что мелкие крестьяне «очень мало употребляют масла и цельного молока».
Буржуазный апологетизм Давида можно проследить решительно по всем затрагиваемым им вопросам. Он воспевает, например, молочные товарищества Германии и Дании на десятках страниц (413–435 и др.). Он приводит и статистику… только по вопросу о возрастании числа товариществ! Данные немецкой статистики о концентрации «товарищеского» молочного производства в руках капиталистических крупных хозяйств (см. выше, стр. 242 [113]) он не приводит. Давиды не замечают таких данных в той статистике, которой они пользуются!
«Организованные в товарищества датские крестьяне, – говорит Давид, – превзошли даже частновладельческие фермы крупных земельных собственников». Следует пример: цитата из 46-го доклада испытательной лаборатории о том, что масло товариществ лучшего качества, чем помещика. И Давид продолжает:
«Таких результатов достигли крестьяне, некогда в своих маленьких хозяйствах приготовлявшие лишь низшего качества масло, за которое они выручали едва половину цены, получаемой крупными владельцами. Притом здесь, в сущности, идет речь о средних и мелких крестьянах (курсив Давида). В 1898 г. в Дании было 179 740 коровников; из этого числа только 7544, т. е. 4 %, имели по 30 и более коров; 49 371, т. е. 27,82 %, имели каждый от 10 до 29 коров. Меньше 10 голов скота имели 122 589, т. е. 68,97 % коровников. Большая половина последних, а именно 70 218 коровников, – что составляет 39,85 % всего числа – заключали лишь 1–3 головы, т. е. принадлежали мелким хозяйствам. Что из числа мелких крестьянских хозяйств значительное большинство участвует в товарищеских организациях, доказывается тем фактом, что в 1900 году, при общем числе около 1 110 000 молочных коров в Дании, молоко 900 000 коров приблизительно сдавалось в товарищеские молочные» (424 стр.).
