Торговля с врагом - Хайэм Чарльз (читать книги онлайн регистрации .TXT) 📗
Было принято решение не публиковать рекламу «Стерлинг» в антифашистских газетах. Более того, контракт на рекламу расторгался, если газета меняла свою направленность на антифашистскую.
В 1933 году, после прихода к власти Гитлера, Уэйс в письмах к Рудольфу Манну из «И. Г. Фарбен» высказывал «опасения относительно положения дел в Германии». Однако Манн, сразу же с готовностью воспринявший нацистскую доктрину, заверил Уэйса, что дела в Германии под руководством нацистской партии пойдут гораздо лучше. Тогда Уэйс написал ему, что не хотел бы верить грязным сплетням о происходящем в Германии, но было бы желательно получить достоверную информацию. Манн удовлетворил его желание — прислал письмо, полностью оправдывающее действия правительства национал-социалистов. В нем, правда, отмечалось, что имели место «несколько несчастных случаев», по поводу которых Манн процитировал в качестве отговорки пословицу «Лес рубят, щепки летят». Этот «аргумент» был заимствован им из речи, которую произнес всего за несколько дней до упомянутого письма Г. Геринг. Подобный обмен корреспонденцией между Уэйсом и Манном происходил и в дальнейшем.
Осенью 1933 года Уэйс вместе с женой посетил Германию. В Мюнхене они пышно отпраздновали 32-ю годовщину свадьбы в кругу руководителей гестапо. По возвращении в письме от 17 ноября 1933 года Уэйс заверял Манна: «Американские друзья, естественно, проявили большой интерес к нашей поездке, и мы сообщили им много нового о положении в Европе. Я рассказал о колоссальных успехах Германии, и можете не сомневаться: как очевидец наилучшим образом постараюсь осветить происходящее в вашей стране, добившейся при Гитлере огромных успехов».
Бывший служащий американского филиала "И. Г.
Фарбен", молодой и энергичный Говард Эмбрастер постоянно пытался препятствовать профашистской деятельности «Стерлинг». Однако шансов на успех у него было мало: многочисленные обращения к сенаторам и конгрессменам оставались без ответа, а его самого неоднократно пытались заставить замолчать.
Годы депрессии не помешали деятельности Уэйса и Макклинтока по превращению «Стерлинг» в крупнейшую фармацевтическую корпорацию США. В 1936 году Макклинток чуть было не провернул большую махинацию. Недовольный тем, что комиссия по вопросам ценных бумаг и валюты проявляет излишний интерес к компании, он использовал свои связи, чтобы стать ее председателем. К счастью для безопасности Америки, ему это не удалось. Тогда вместе с Уэйсом они вложили крупные суммы денег в национальный комитет демократической партии, а также и в национальный комитет республиканской партии, чтобы заручиться поддержкой того, кто придет к власти в Белом доме. В мае 1938 года Макклинток совершил поездку в Базель, намереваясь в ходе заседаний Банка международных расчетов обсудить кое-какие вопросы с Германом Шмицем и Куртом фон Шрёдером. Речь шла о способах руководства компанией «Стерлинг» в случае вступления США в войну против Германии. Присутствующие договорились, что колоссальные средства, получаемые «Стерлинг» от продажи продукции «Байер» в Латинской Америке, во время войны будут поступать в банк Шрёдера в Нью-Йорке, а доходы «Стерлинг» в Германии и в странах, которые она оккупирует, на протяжении всей войны будут храниться в банке Штейна в Кёльне. Что касается крайне важных патентов «Байер», которые могли быть конфискованы правительством США по причине их контроля Германией, они передавались «Стерлинг» как американские и сохранялись таким образом на срок до конца войны. Деятельность «И. Г. Фарбен» в Латинской Америке должна была осуществляться через «Стерлинг». Продукцию концерна во время войны предполагалось складировать или перемаркировывать, чтобы скрыть имя изготовителя и избежать запрета на ее продажу как вражеской. Следующая встреча произошла во Флоренции в феврале 1940 года, когда в Европе уже шла война. Шмиц и Шрёдер опять встретились с Макклинтоком, подтвердили достигнутые договоренности и решили, что средства, полученные от торговли в Южной Америке, должны поступать в местные банки для использования проживающими на чужбине нацистами.
Все эти договоренности так бы и остались на бумаге, не окажи поддержки друзья в Вашингтоне. Влиятельный юрист Томас Конкоран сначала стал внештатным, а потом и официальным юрисконсультом «Стерлинг». В конечном счете он занял пост одного из директоров корпорации.
В 1934 году Конкоран представил Уэйсу своего брата Дэвида, который искал работу. Дэвид был торговцем автомобилями и делать практически больше не умел ничего. Но Уэйс без колебаний поручил ему руководство «Стерлинг» в Южной Америке.
Это отделение стало неиссякаемым источником средств для фашистской Германии. Представляя в 1942 году объемистый доклад комитету обороны Трумэна, молодой и проницательный помощник министра юстиции Норман Литл утверждал: «Когда нацистское правительство в 1938 году потребовало от концерна „И. Г. Фарбен“ срочно представить ему крупную сумму денег, тот заимствовал ее у „Стерлинг продактс инк.“ и его филиалов».
Перевозка товаров морем из Германии в Южную Америку продолжалась вплоть до начала войны в сентябре 1939 года. Установленная англичанами блокада создала для «И. Г. Фарбен» те же проблемы, что и для Дэвиса и «Стандард ойл». Поэтому Герман Шмиц был вынужден доверить «Стерлинг» сбыт продукции в Южной Америке. Поставки медикаментов продолжались без помех, и товары все чаще и чаще поступали из Нью-Йорка.
11 сентября 1939 года, через 10 дней после начала войны в Европе Уэйс взял под свой контроль немецкие предприятия в Латинской Америке, чтобы предотвратить их конфискацию в случае вступления США в войну. Кроме того, он обеспечил договоренность о накоплении продукции для германских заказчиков, которой бы хватило по крайней мере на пять лет. Располагая основным капиталом в 2 млн. долларов и на 30 млн. долларов акций фармацевтических предприятий Южной Америки, Уэйс и Макклинток старались сохранить свое сотрудничество с нацистами. В феврале 1940 года Макклинток вылетел в Рим для переговоров с Рудольфом Манном из «И. Г. Фарбен». Он еще раз подтвердил намерение «Стерлинг» продолжать сотрудничество во время войны.
31 мая 1941 года «И. Г. Фарбен» приступил к передаче дел. Он продал тресту «Стерлинг» 75 процентов акций своего отделения в Аргентине, а вырученные деньги передал для финансирования деятельности одной лаборатории в Буэнос-Айресе, работавшей на фашистов. Об этой сделке узнали в министерстве юстиции США. Министерство дало указание, чтобы эти деньги были оформлены в графе "разные доходы компании «Байер» на основании того, что сделка с «И. Г. Фарбен» была незаконной и не подлежала широкой огласке.
Под давлением Генри Моргентау Уэйс 15 августа 1941 года, отделавшись минимальным штрафом, подписал «решение по соглашению», по которому «Стерлинг» и «Байер» обязались прекратить сотрудничество на период войны. С этого момента деятельность «Байер» стала осуществляться под прикрытием «Стерлинг». Уэйс дал обещание не продавать продукцию «Байер» в Южной Америке под немецкими названиями, но прошло чуть больше трех недель после подписания обязательства, и он нарушил свое слово. 10 сентября СФИ, дочернее предприятие «Стерлинг» в Рио-де-Жанейро, сообщило в Нью-Йорк, что продает аспирин под прежним немецким названием.
По настоянию Моргентау, который постоянно досаждал совету директоров, Уэйс 3 декабря 1941 года оставил пост главы компании и вернулся в свой родной город Уилинг в Западной Вирджинии. Тем не менее он не отошел полностью от дел «Стерлинг» и предпринял две поездки в Олбани, чтобы присутствовать на заседаниях совета директоров и попробовать восстановиться в должности. Но об этом не могло быть и речи: компания и так уже достаточно себя скомпрометировала. Уэйсу пришлось вернуться в Уилинг, однако он отказался забрать личные вещи из своего бывшего кабинета, надеясь, что рано или поздно вернется к руководству. В феврале 1942 года он просил своего преемника Джеймса Хилла оставить в кабинете все на прежних местах. Хилл объяснил ему, что министерство юстиции будет против его восстановления и предупредил: Моргентау может обойтись с ним так же сурово, как и с некоторыми членами совета директоров «Дженерал анилайн энд филм». В интересах компании Уэйс должен все вывезти. Однако доводы Хилла Уэйс пропустил мимо ушей и в марте отбыл на отдых в Аризону, так ничего и не тронув. Тогда выведенный из терпения Хилл накричал на секретаршу Уйэса, отказывавшуюся прикасаться к вещам своего бывшего патрона, и отдал указание в 24 часа очистить кабинет, а секретарше убраться восвояси, что и было исполнено.
