Camp America - Русакович Артем Анатольевич (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .txt) 📗

Итак, Нью-Йорк — город поражающий и немного пугающий. Чем-то он напоминает Москву, да и вообще крупные мегаполисы мира. Контрасты здесь те же, что и в Чикаго: следом за бизнесменом в чистом выглаженном костюме пройдет грязный бродяга; аромат сладкого печенья, доносящийся из ближайшей кофейни, сменится зловонным запахом из канализационного люка. Стоит посмотреть не вверх, а вниз, и вместо сверкающих небоскребов увидишь грязный тротуар, брошенные окурки, сваленные в кучу мешки с мусором. Как мне показалось, любой другой город в Америке на порядок чище и опрятнее, чем Нью-Йорк.

Небоскребы создают довольно интересное психологическое ощущение. «Высота» улицы (то есть высота образующих его зданий) здесь больше, чем ширина. Особенно это заметно на «стритах», гораздо более узких, нежели «авеню». Здесь, на небольшой проезжей части и узком тротуаре, где небоскребы уходят наверх и теряются где-то далеко в небе, чувствуешь себя словно в глубоком ущелье, куда только иногда заглядывает солнце.

В этих ущельях, которые здесь называют улицами, почти нет жилых зданий. Начиная со второго и до последнего этажа, в небоскребах расположились офисы, а первые этажи занимает сфера услуг. Во время прогулки по улице всегда есть куда зайти, что-то поесть, купить или, скажем, постричься. В Нью-Йорке, в отличие от других американских городов, очень развита уличная торговля едой, что тоже роднит его с Москвой. Чебуреки здесь пока еще не продают, но хот-доги и другие американские блюда встречаются часто. Кроме того, на улицах торгуют овощами, фруктами, цветами. И если в России такая торговля сосредоточивается в основном на рынках, то здесь она разбросана по всему городу — не пройдете и пяти минут, как на оживленном перекрестке — на углу какой-нибудь Шестой авеню и Двадцать второй улицы — встретите торговца, у которого в лотках насыпаны яблоки, бананы, помидоры, виноград и все, что вы пожелаете.

Кроме продуктов, можно купить и множество бесполезных вещей — вроде сувениров, которые тут продают сплошь и рядом. По всему городу разбросаны сувенирные лавки с календарями, плакатами, одеждой, путеводителями, брелками и прочими безделушками с надписью «New York» и городскими видами. Как и везде по Америке, сувенирная продукция часто делается с юмором и иронией. Например, надпись на купленном мною брелке для ключей гласила: «Мой друг был в Нью-Йорке и единственное, что он привез оттуда — этот паршивый брелок».

А у выхода из магазинов, на улице стоят крутящиеся лотки с открытками и вешалки с нью-йоркскими футболками. Самой распространенная — незатейливая белая футболка с надписью «I love NY». Эти вещи можно взять оптом — так выйдет дешевле. Рядом с товаром так и написано: «Футболки: 6 за 10 долларов» или «Открытки: 5 за 50 центов». Особенно это выгодно тем, у кого имеются толпы жадных и нетерпеливых знакомых — можно закупить оптовую партию и потом раздаривать своим друзьям и родственникам.

Я покрутил лоток с открытками, примерил футболку, обошел двухметровую Статую Свободы, стоящую на тротуаре, и пошел дальше.

Простые нью-йоркцы идут по своим делам. Причем, идут очень быстро: на улицах все спешат, каждый словно имеет какое-то ответственное задание или важное поручение, поэтому торопится со страшной силой. Даже когда белая фигурка пешехода на светофоре сменяется мигающей красной рукой, останавливающей переходящих дорогу; даже когда она перестает мигать и загорается ровным красным светом — даже тогда пешеход, торопящийся на работу, может пробежать по улице прямо перед носом у машин, готовых двинутся с места. Правила дорожного движения здесь, как и везде в Америке, для пешеходов лишь нечто вроде декларации, которую рекомендуют, но не обязуют исполнять. Но нью-йоркские водители по сравнению с автолюбителями других городов гораздо более беспокойные. Ни в одном другом городе я не видел, чтобы водитель сигналил или торопил пешехода, переходящего дорогу на красный свет. Здесь же такое в порядке вещей. В Нью-Йорке можно наблюдать знакомые сцены: перебранку между водителем и пешеходом, в ходе которой каждый узнает о себе много нового и интересного. Но времени на спор и у того и у другого мало, так что прохожий скоро уходит по своим делам, а водитель заводит мотор и едет дальше.

В Нью-Йорке немного мест, какие встречаются в других городах — различных парков, уличных кафе и других мест, где люди могут расслабиться, посидеть, выпить чашечку кофе. Да и просто людей, разгуливающих по улицам, тоже очень мало. Все как-то незаметно включается в ритм, создаваемый этим городом. Даже туристы заметно ускоряют шаг, хотя, казалось бы, им особо торопиться некуда.

Я зашел в «Макдональдс», взял обед и сел за столик у окна, наблюдая за прохожими на улице. Тут в ресторан зашел попрошайка — крупный мужчина в затертой и поношенной одежде и стал обходить посетителей с просьбой дать ему немного мелочи. Несколько человек расщедрились на мелочь и он, довольный, снова вышел на улицу. Позже я убедился, что такое происходит в Нью-Йорке часто. Попрошайки здесь довольно смелые и не стесняются промышлять своим ремеслом прямо в «Макдональдсе» или других ресторанах быстрого питания. Как и везде по стране, просят милостыню здесь здоровые и ничем с виду не ущербные мужики трудоспособного возраста. То ли им лень работать, то ли наркотики и алкоголь уже окончательно заменили для них все на свете. Как ни странно, и таким людям многие дают деньги.

Ну а я, закончив обед, пошел дальше на юг. Неожиданно мимо меня по Седьмой Авеню с воем сирены пронеслась полицейская машина. Через несколько минут проехала еще одна, и такое стало повторяться все чаще. Иногда машины выезжали с боковых улиц и сворачивали на юг. На каждом встреченном мною перекрестке стоял полицейский, регулирующий и организующий движение так, чтобы его коллегам было удобнее проехать. Складывалось ощущение, что вблизи что-то произошло. В центре города возникла нервная и тревожная обстановка.

Наконец, на пересечении 7-й авеню и 24-й улицы я увидел причину этой суматохи — перекресток был оцеплен со всех сторон, и на желтых лентах, протянувшихся по периметру, было написано «do not enter» — «не входить». Полицейские машины подъезжали к этому месту чуть ли не каждую минуту. В самом огороженном пространстве стояли и о чем-то совещались несколько десятков человек в форме и в штатском. Плюс со всех сторон это место охраняли полицейские, чтобы не пропустить чересчур любопытных зевак.

Любопытствующих собралось чрезвычайно много, и их число постоянно росло. Прохожие, увидев полицейское оцепление, останавливались и спрашивали, что случилось. На это они обычно получали неопределенный ответ «shooting» («стрельба»), оставались и пристально смотрели за оцепление, пытаясь понять, что происходит. Туристы, вроде меня, щелкали фотоаппаратами: где еще такое увидишь — перекрытую улицу прямо посреди Нью-Йорка.

Минут через пятнадцать полицейские организованно оттеснили людей еще дальше. На сей раз улицы оцепили почти за квартал от места происшествия, так что разглядеть что бы то ни было стало невозможно.

Никто из стоящих у ограждения не мог дать точного ответа, что же произошло. Один сказал, что кто-то застрелил полицейского, другой — что полицейский застрелил кого-то. Только на следующий день, купив «New York Times», я узнал, что же все-таки таки случилось. В разделе городских происшествий была опубликована статья с заголовком "Человек с пистолетом был убит полицией в Челси [36] ". Фотография под заголовком изображала мужчину, лежащего на асфальте, и склонившихся над ним людей в штатском. Перестрелка, как оказалось, была результатом довольно запутанной детективной истории, которую я постарался перевести на русский. Автор статьи писал:

"Детективы застрелили человека в центральной части Седьмой Авеню в Челси вчера днем, после того как тот во время борьбы достал пистолет.

Мужчина, которого опознали как Боанегеза Мота, 37 лет, из Бруклина, был убит детективами, расследующими нападение на его сослуживца, сказали в полиции. Вначале пистолет выглядел неработающим, но прошлой ночью специалисты сообщили: огнестрельное оружие, которое им доставили, было действующим.