Спецназ против террора - Болтунов Михаил Ефимович (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
О начале штурма преступников известил сам командир группы захвата. Он решил с ними поговорить. Предупредил: «Ваши требования невыполнимы. При штурме ложитесь на пол, тогда останетесь живы». И тем самым подписал смертный приговор заложникам. Естественно, после такого выступления ни о какой внезапности не могло идти и речи.
Потом омоновец объяснил, что пошел на своего рода маневр, он-де отвлекал внимание бандитов от выдвигающейся группы захвата, пытался «стянуть» террористов в одно место и, наконец, хотел в последний раз образумить преступников.
Не получилось ни того, ни другого, ни третьего.
Бандиты, как и следовало ожидать, приготовились и ждали штурмующих. Конечно, с заточками и муляжами они не могли противостоять вооруженным омоновцам, и с началом штурма один был застрелен снайпером, другой — из автомата при попытке сопротивления, остальные остались в живых. Но свое гнусное дело они успели сделать: убили заложника.
Интересно, что решетку из окна удалось вырвать лишь с третьей попытки, на что ушло 10 минут. Вся операция длилась 15 минут. В такой ситуации четверть часа — целая вечность.
Сыграла свою роковую роль и слабая техническая оснащенность, нехватка спецсредств. Подумать только, у милиции Питера не нашлось гранат свето-шумового действия, которые дают яркую вспышку и ослепляют на время преступников. Что же касается взрывного устройства направленного действия «Ключ», а оно «открывает» любые двери, то тут нужны специально подготовленные люди, умеющие его применять, «у нас их пока нет», — посетовал заместитель командира ОМОНа капитан Павел Пашаев.
Если отсутствуют спецсредства, нет профессионалов, умеющих их применять, может, лучше приглашать их со стороны, из «Альфы», например, ведь в ее практике не было провалов: заложники оставались в живых, террористы либо убиты, либо арестованы. Когда дело идет о жизни людей — не время для межведомственных распрей. Но руководство ГУВД Санкт-Петербурга всякий раз отвергало эту мысль с порога: мол, наши ничуть не хуже. Оказалось, как ни прискорбно признать, значительно хуже.
Поговаривают, что с милицейским начальством города на Неве злую шутку сыграли удачи «Альфы». Еще бы, обезврежены террористы в Сарапуле, Тбилиси, Уфе. Операции прошли успешно, бойцы спецподразделения действовали умело, высокопрофессионально. Соответственно были и награждены. Вот и решили местные руководители, что не боги горшки обжигают. Оказалось, чтобы бороться с террористами, надо быть богом в своем деле.
Штурм на аэродроме Вещево, по существу, захлебнулся в огне и крови. Но прошло время, многое забылось, стерлось в памяти, уволились в запас старые начальники, появились новые. А у «Альфы» опять победы — спасли детей в Минводах, обезвредили террористов в Баку, Саратове. И самое главное, «без шума и пыли» взяли следственный изолятор в Сухуми, захваченный вооруженными преступниками.
Со стороны посмотреть: все легко и просто. И поэтому вновь звучит знакомый мотив: «А мы чем хуже?» Нет, не хуже и не лучше, просто другие.
23 февраля 1992 года газеты сообщили о гибели в «Крестах» заложника, отца троих детей. Тогда же было опубликовано другое сообщение: «Шестеро этапированных по железной дороге преступников, особо опасных рецидивистов, напали на караул, тяжело ранили трех конвоиров, забрали оружие и боеприпасы. На трассе бандиты остановили „Икарус“ с 30 пассажирами, ехавшими из Кзыл-Орды в Сарыачаг.
Преступники потребовали подготовить самолет для вылета в южную страну.
При въезде в аэропорт грохнули отвлекающие гранаты. Операция по захвату преступников длилась 3 секунды. Разбив окна, парни из подразделения по борьбе с терроризмом ворвались в «Икарус». Бандиты были расстреляны на месте».
Какие похожие сообщения, и какие разные судьбы у заложников. Откуда они, эти парни, сумевшие уничтожить бандитов и сохранить 30 жизней? Тоже из «Альфы». Из регионального алма-атинского подразделения антитеррористической группы «А».
Теперь, правда, оно уже стало самостоятельным.
ГОД 1994. БОЙ В МАРСЕЛЕ
В тот день, срочно прервав свои рождественские каникулы, премьер-министр Франции Баладюр возвратился в Париж. Там его уже ждал кризисный комитет.
Дело в том, что 24 декабря 1994 года на аэродроме имени Бумедьена в Алжире был захвачен аэробус А-300 компании «Эр-Франс». Днем он вылетал в Париж, шли последние приготовления к взлету, когда в самолете появились четверо молодых людей в форме обслуживающего персонала алжирской гражданской авиации.
Они вытащили припрятанные автоматы Калашникова, и дружный крик террористов «Аллах акбар!» возвестил пассажиров о том, что самолет захвачен.
Чего хотели эти люди? Они требовали вылета в Париж. В подтверждение серьезности своих намерений террористы отобрали из состава пассажиров двух человек — алжирского полицейского и торгового атташе посольства Вьетнама — и расстреляли их. Тела выбросили на площадку перед лайнером.
Филипп Легорю, бывший командир спецподразделения ГИГН, узнал о захвате по дороге в Нормандию, куда он ехал на рождество к родителям. Высадив семью на ближайшей железнодорожной станции, он тут же помчался в Париж в штаб-квартиру авиакомпании «Эр-Франс».
Весть о теракте в Алжире застала нынешнего руководителя ГИГН капитана Дени де Фавье дома, в пригороде Парижа. Он поднял подразделение по тревоге, отдал необходимые распоряжения по подготовке к боевым действиям и сам выехал в окрестности Версаля, где была расквартирована группа ГИГН.
Тем временем события набирали обороты.
Террористы требовали вылета, но командир алжирских спецсил «Ниньяс», окруживших аэропорт, не собирался уступать. Исламские фундаменталисты, вот уже несколько лет ведущие скрытую войну с правительством страны, попортили ему немало крови, и теперь он решил поквитаться с бандитами.
Он не собирался принимать ничьей помощи, в том числе и от французов. Алжирцы собирались в лоб штурмовать аэробус, используя взрывчатку для пробивания брешей в обшивке самолета.
В Париже понимали, что это может обернуться большими жертвами. Пойди «ниньясы» на такой штурм, повторилась бы трагедия, которая произошла десять лет назад на Мальте.
Франция принимала самые энергичные действия, чтобы убедить правительство Алжира согласиться с предложениями Парижа. Переговоры французских министров и их партнеров велись постоянно и к вечеру достигли апогея.
Террористы выдвинули ультиматум: если им будет отказано во взлете лайнера, они станут убивать заложников каждые полчаса. Следом за этим требованием в эфир полетела мольба молодого повара, работавшего в посольстве Франции. «Разрешите им вылет, — просил повар, — они убьют меня».
А тем временем подразделение ГИГН под руководством капитана Дени де Фавье уже более часа находилось в воздухе. Поздней ночью 25 декабря бойцы французской группы антитеррора оказались в аэропорту Пальма де Майорка и только тут узнали, что их самолет не впускают в Алжир.
Французы убеждали алжирцев, что в случае проведения операции ГИГН может оказать техническую и консультационную помощь, а также беспокоились за жизнь заложников, и в первую очередь за повара, который уже стоял под дулом пистолета.
Алжирцы, в свою очередь, успокаивали французов: террористы, мол, блефуют и никого расстреливать не собираются.
Но утром труп повара скатился по ступеням трапа. Премьер-министр Баладюр немедленно позвонил своему алжирскому коллеге Мокдаду Сифи, и между ними состоялся «горячий» разговор. Подчиняясь приказу премьер-министра, взбешенный руководитель «Ниньяс» наконец отдал разрешение на вылет самолета. Через два часа захваченный лайнер покинул аэродром имени Бумедьена и взял курс на Марсель.
Тем временем стали известны имена террористов. Их идентифицировала как алжирская полиция, так и французская разведка. Руководил группой Абдулла Яхья, жестокий уголовник. Он был известен спецслужбам как участник нескольких террористических актов. Это означало, что Яхья обладает определенным опытом и его нельзя недооценивать.
