Выдающийся реалист - Еремин М. П. (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
Дружеский кружок литераторов, составивших так называемую "молодую редакцию" "Москвитянина", по своим эстетическим и общественно-политическим устремлениям не был единым и монолитным, как это изображают славянофильствующие мемуаристы. Такие члены этого кружка, как поэт и критик Алмазов, критик Эдельсон, знаток старинной русской песни и благоговейный ценитель православного богослужения Филиппов и теоретик кружка Аполлон Григорьев, в сущности, с начала 50-х годов примыкали, с незначительными оговорками, к официальной идеологии. Хоть они и не прочь были при случае поиронизировать над старомодной и прямолинейной терминологией откровенного реакционера Погодина, их сотрудничество с ним было вполне закономерно.
В этом содружестве занимал особое место Островский. На первых порах он, может быть, и не совсем отчетливо сознавал свои расхождения с членами "молодой редакции". Но постепенно он все более и более ясно видел, что в его творчестве их интересуют лишь те элементы идеализации патриархальности, которые, как это показал Чернышевский в своей статье о комедии "Бедность не порок", в корне противоречили действительно плодотворному началу творчества драматурга, с такой силой выразившемуся в "Своих людях". С самого основания "молодой редакции" Островский был в ней наиболее последовательным сторонником гоголевского направления. Именно поэтому он и привлек Писемского в журнал.
Не входя непосредственно в состав "молодой редакции", Писемский пытался противодействовать влиянию А.Григорьева, из статьи в статью твердившего об антихудожественности произведений писателей "натуральной" школы, о необходимости примирения с господствовавшей в то время действительностью. "Я не советую вам верить Григорьеву на слово, - писал он Погодину в одном из своих писем, - он завирается иногда". "Посоветуйте говорить об авторах, настаивает он в другом письме к тому же Погодину, - чем о своих началах", разумея под последними излюбленные философские и исторические рассуждения Григорьева*. Правда, эти попытки поссорить явного реакционера Погодина с проповедником чуть-чуть подновленного славянофильства Григорьевым были довольно наивны, но они, тем не менее, весьма характерны для Писемского. В конце концов он отходит от этого кружка, резко осудив свойственное большинству его членов "лицемерие, ханжество", "возмутительное, безмысленное славянофильство"**. С 1853 года он прекращает сотрудничество в "Москвитянине".
______________
* А.Ф.Писемский. Письма, М.-Л., 1936, стр. 47.
** А.Ф.Писемский. Письма, М.-Л., 1936, стр. 62.
В 1851 году он начал печатать свои произведения в "Современнике". Но и в этом журнале не все для него было приемлемо. До 1854 года то есть до вступления в редакцию "Современника" Чернышевского, критический отдел журнала находился под сильным влиянием сторонников "чистого" искусства А.В.Дружинина, П.В.Анненкова, В.П.Боткина. Именно с ними и спорил в то время Писемский. Так, например, он резко осудил статью Анненкова "Романы и рассказы из русского простонародного быта в 1853 году", в которой ее автор ополчался против "грубых изображений" крестьянской жизни и советовал живописать ее так, чтобы несчастья и тяготы были скрыты подобно тому, как "очертания крыльца и забора итальянской избы пропадают в гуще плюща и виноградника, обвивающих их со всех сторон"*. Особенное возмущение Писемского вызвала мысль Анненкова о том, что "при рассказах Писемского вы... извлекаете поучение и вывод не касательно быта, который описывается, а касательно искусства, с каким подступает к нему автор и им овладевает"**. В одном из своих писем он заявил, что Анненков "совершенно не понял того, что писал я..." "Вместо того, чтобы вдуматься в то, что разбирает, он приступил с наперед заданной себе мыслью, что простонародный быт не может быть возведен в перл создания, по выражению Гоголя, да и давай гнуть под это все"***.
______________
* П.В.Анненков. Воспоминания и критические очерки, т. II, СПб, 1879, стр. 48.
** П.В.Анненков. Воспоминания и критические очерки, т. II, СПб, 1879, стр. 68.
*** А.Ф.Писемский. Письма, М.-Л., 1936, стр. 71.
В статье Анненкова он вскрыл ту же тенденцию, с которой столкнулся и в писаниях А.Григорьева, - тенденцию к примирению с крепостнической действительностью.
В своей статье о втором томе "Мертвых душ", сравнив творческий метод Диккенса с методом Теккерея, Писемский высказал один из основных своих взглядов на литературу: "Один успокаивает себя и читателя на сладеньких, в английском духе, героинях, другой хоть, может быть, и не столь глубокий сердцевед, но зато он всюду беспристрастно и отрицательно господствует над своими лицами и постоянно верен своему таланту"*. Воспитавшийся на статьях Белинского, Писемский был глубоко убежден: талант тогда достигает расцвета, когда художник правдиво рисует действительность, не скрывая ее недостатков...
______________
* А.Ф.Писемский. Полн. собр. соч., т. VII, СПб, 1911, стр. 457.
3
После того, как был напечатан "Тюфяк", всем стало ясно, что в литературу влилась новая незаурядная сила. И естественно, что обсуждение первых произведений Писемского еще больше обострило старые споры о плодотворности основных направлений в русской литературе 40-50-х годов. Все противники критического реализма - от славянофильствующего Аполлона Григорьева до англомана А.В.Дружинина, - будто сговорившись, твердили о том, что произведения Писемского ничего общего с традициями "натуральной" школы не имеют, что он начинает какое-то особое направление в русской литературе. А.Григорьев в каждом произведении Писемского склонен был видеть явную полемику с "натуральной" школой. О "Тюфяке", например, он писал, что это "самое прямое и художественное противодействие болезненному бреду писателей натуральной школы", что Писемский в своих произведениях якобы развенчал "героев замкнутых углов (намек на повесть Некрасова "Петербургские углы". М.Е.) с их... им самим непонятными стремлениями, проводящих "белые ночи" (имеется в виду роман Достоевского "Белые ночи". - М.Е.) в бреду о каких-то идеальных существах, к которым не смеют подойти в действительности, или страдающих в действительности от этих же самых идеальных существ; только г. Писемский, может быть и даже вероятно, с душевной болью отнесся к этому герою как следует, комически"*.
______________
* "Москвитянин", 1853, No 1 (январь), стр. 29.
Но Григорьев не мог не видеть, что смысл произведений Писемского, как ни старайся, нельзя втиснуть в рамки такого толкования. Именно поэтому критик и обвинял Писемского в непоследовательности, укорял его в том, что он не овладел самым высоким идеалом эпохи - идеалом, провозглашенным Гоголем в его "Выбранных местах из переписки с друзьями". Писемскому, по мнению Григорьева, не хватало "определенного и вместе идеального миросозерцания, которое служило бы ему точкой опоры при разоблачении всего фальшивого в благородных, по-видимому, стремлениях, что вследствие этого, отрицательное начало легко может ввести его в безразличное равнодушие"*. Именно Григорьева и следует считать родоначальником легенды о безыдейности Писемского.
______________
* "Москвитянин", 1853, No 1 (январь), стр. 6-7, 29, 62.
Но если А.Григорьев отсутствие приемлемого для него определенного (религиозно-моралистического) миросозерцания считал недостатком, то А.В.Дружинин это же самое вымышленное идейное безразличие возвел в безусловное достоинство. Писемского он провозгласил одним из основателей "школы чистого и независимого творчества", школы, свободной от влияния Белинского, который, как тщился доказать Дружинин, направлял писателей на путь прямолинейного дидактизма. Так же, как и Анненков, Дружинин безоговорочно хвалил Писемского за то, что его произведения якобы не вызывают в читателе "побуждений филантропических"*, то есть, просто говоря, не возбуждают сочувствия к страдающим людям: "...г. Писемский наносит смертный удар старой повествовательной рутине, явно увлекавшей русское искусство к узкой, дидактической и во что бы ни стало мизантропической деятельности"**.
