Оккупация. Правда и мифы - Соколов Борис Вадимович (полные книги .txt) 📗
Кем же был Власов? Отнюдь не из последних по степени известности и уважения генералов Красной Армии, свою военную карьеру сделавший целиком при советской власти, которой был обязан всем. Андрей Андреевич родился в 1901 году в деревне Лома-кино Нижегородской губернии в семье крестьянина-середняка (впоследствии советская пропаганда превратила его в кулака). В 1920 году добровольно вступил в Красную Армию и успел повоевать против Врангеля. После Гражданской войны остался в кадрах сократившейся почти в десять раз Красной Армии, — значит, был сочтен политически благонадежным и в достаточной мере овладевшим военной профессией. В 1929-м окончил Высшие командные курсы «Выстрел», через год стал членом партии, а в 1935-м поступил на первый курс Военной академии имени М. В. Фрунзе. Но окончить ее не успел. В 1938 году Власова направили в составе военной миссии в Китай помогать генералиссимусу Чан Кай-ши драться с японцами. Здесь будущий создатель РОА удостоился китайского ордена Золотого Дракона. Когда в 1939 году миссия вернулась в СССР, Власова назначили командовать 99-й стрелковой дивизией в Киевский особый военный округ. Там он немало преуспел как в искоренении «вредительства», так и в повышении уровня боевой подготовки подчиненных. Дивизию признали лучшей в Красной Армии, Власова наградили орденом Ленина, присвоили звание генерал-майора и в начале 1941 года назначили командиром 4-го механизированного корпуса. После немецкого нападения корпус Власова понес большие потери, но сумел в относительном порядке отступить к Киеву. Андрей Андреевич удостоился благодарности и был назначен командующим 37-й армии и комендантом города (его армия непосредственно обороняла подступы к столице Украины).
Власов отличался беспощадностью как по отношению к противнику, так и к собственным солдатам. Сохранилось письмо одного немецкого офицера родным, где рассказано о неудачной попытке армии Власова взять в августе 1941 года не слишком важную высоту под Киевом, продолжавшейся три дня кряду. Густые волны атакующих выкашивались немецкими пулеметами, громоздя перед окопами горы трупов, но уцелевшие одиночки продолжали бежать вперед. Немецкий офицер: «Если Советы могут позволить себе тратить столько людей, пытаясь ликвидировать столь незначительные результаты нашего продвижения, то как часто и каким числом людей они будут атаковать, если объект окажется действительно важным?» В этом отношении Власов ничем принципиально не отличался от подавляющего большинства советских генералов и маршалов. Чрезмерный расход солдатских жизней тяжким грехом в Красной Армии не считался.
В сентябре 1941 года вместе с основными силами Юго-Западного фронта Власов оказался в окружении и целый месяц лесами пробирался к своим. Если бы он уже тогда питал ненависть к Сталину и советской власти и задумал создать Русскую освободительную армию, сражающуюся на стороне Германии за избавление России от большевизма, то ничто не мешало ему сдаться в плен еще под Киевом. Но Андрей Андреевич предпочел пробираться к своим. Его принял лично Сталин и направил формировать новую 20-ю армию, которая позднее действовала в контрнаступлении под Москвой. За успешное руководство войсками Власову присвоили звание генерал-лейтенанта и наградили орденом Красного Знамени. 24 января 1942 года командующий Западным фронтом Г. К. Жуков дал Власову следующую характеристику: «Руководил операциями 20-й армии: контрударом на город Солнечногорск, наступлением войск армии на волоколамском направлении и прорывом оборонительного рубежа на р. Лама. Лично генерал-лейтенант Власов в оперативном отношении подготовлен хорошо, организационные навыки имеет (они пригодились и при формировании РОА. — Б. С). С управлением армией справляется вполне».
В марте 1942 года Власова назначили заместителем командующего Волховским фронтом и послали во 2-ю Ударную армию, наполовину окруженную в волховских болотах. В апреле тяжело заболел командующий 2-й Ударной генерал Н. К. Клыков, и Власов был временно назначен на его место. Вскоре немцы практически полностью перерезали коммуникации армии. Остался лишь узкий двухкилометровый коридор, насквозь простреливаемый артиллерией. По свидетельству Хрущева, Сталин рассчитывал, что Власов сумеет спасти 2-ю Ударную армию, а потом собирался назначить его командующим Юго-Западным фронтом.
Однако немцам удалось рассечь боевые порядки армии. Власов вновь пытался лесами пробраться к линии фронта, но 11 июля 1942 года в деревне Туховежи Оредежского района Лейинградской области был выдан немцам местными крестьянами-староверами. Когда вражеские солдаты вошли в избу, где сидел Власов, он крикнул по-немецки: «Не стреляйте! Я генерал Власов».
3 августа 1942 года он обратился к германскому командованию с письмом, где предлагал создать русскую армию из военнопленных. Однако, повторю, вплоть до июля 1944 года РОА существовала лишь в пропагандистских целях. В эту армию формально вошли все части и подразделения русских добровольцев в вермахте, от рот до батальонов и полков, но фактически распоряжалось ими германское командование, а Власов не имел над солдатами и офицерами РОА никакой власти. Лишь в сентябре 1944 года после встречи Власова с Гиммлером началось формирование двух дивизий власовской армии. Но было уже поздно.
Власов выпустил ряд листовок, призывавших красноармейцев сдаваться в плен и начинать вооруженную борьбу со сталинским режимом. Критика советских порядков в этих листовках была справедлива, но вот образ немцев-освободителей доверия у населения и пленных не вызывал. Власов в письме «Почему я стал на путь борьбы с большевизмом», опубликованном в марте 1943 года, утверждал:
«Я видел, как тяжело жилось русскому рабочему, как крестьянин был загнан насильно в колхозы, как миллионы русских людей исчезали, арестованные, без суда и следствия. Я видел, что растаптывалось все русское, что на руководящие посты в стране, как и на командные посты в Красной Армии, выдвигались подхалимы, люди, которым не были дороги интересы Русского народа…
Я там, в болотах, окончательно пришел к выводу, что мой долг заключается в том, чтобы призвать Русский народ к борьбе за свержение власти большевиков, к борьбе за мир для Русского народа, за прекращение кровопролитной, ненужной Русскому народу войны за чужие интересы, к борьбе за создание новой России, в которой мог бы быть счастлив каждый русский человек.
Я пришел к твердому убеждению, что задачи, стоящие перед Русским народом, могут быть разрешены в союзе и сотрудничестве с Германским народом. Интересы Русского народа всегда сочетались с интересами Германского народа, с интересами всех народов Европы».
Позднее в коллаборационистских газетах Власов изображался едва ли не как новоявленный мессия, призванный спасти Россию от большевиков. Многие бойцы РОА считали его искренним бойцом с большевизмом.
Так, в симферопольской газете «Голос Крыма» 30 мая 1943 года можно было прочесть, как офицер РОА М. И. Пасичник «с особой радостью произнес: «Я видел генерала Власова!»
Эх, счастье Пасичника, что он не читал письма, которые его кумир в одно и то же время писал двум своим женам — законной и походно-полевой, каждую из которых уверял: «Ты у меня одна!» 14 февраля 1942 года в письме своей фронтовой подруге Агнессе Подмазенко, которая верила, что Власов на ней официально женился (он забрал у нее документы якобы для регистрации брака), Андрей Андреевич с восторгом описал встречу со Сталиным:
«Меня вызывал к себе самый большой и главный хозяин. Представь себе, он беседовал со мной целых полтора часа. Сама представляешь, какое мне выпало счастье. Ты не поверишь, такой большой человек и интересуется нашими маленькими семейными делами. Спросил меня: где моя жена и вообще о здоровье. Это только может сделать ОН, который ведет нас от победы к победе. С ним мы разобьем фашистскую гадину».
Только оказавшись в плену у «фашистской гадины», генерал в одночасье прозрел и превратился в идейного борца против «большого человека» и большевистского режима. Конечно, в подцензурных письмах ругать Сталина Власов никак не мог. И, вполне возможно, в глубине души по каким-то причинам не питал особо теплых чувств к Верховному Главнокомандующему. Однако у нас столько же оснований не верить в искренность заявлений Андрея Андреевича, что тяжелое положение рабочих и крестьян и преобладание на руководящих постах подхалимов подвигло его на борьбу с большевизмом бок о бок с германской армией.
