Предавшие СССР - Стригин Евгений Михайлович (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗

«За два года перестройки сменилось 60% секретарей обкомов и райкомов. Пришли вроде под знаменем перестройки новые, в большинстве своём сравнительно молодые люди. А что изменилось?». [320]

4.4.4. Главная проблема заключалась в том, что смена кадров осуществлялась путём замены одного представителя номенклатуры на точно такого другого. [321] Хотя и пытались поменять на лучшего.

Самым ярким показателем этого служит перевод в Москву и, которые должны были сменить прогнивших ставленников, но, в конечном итоге, предали ту самую партию которая вознесла их на вершину власти. Кстати, подбирал эту смену, один из немногих, которые ещё пытались сделать как лучше, но получилось уже, как и должно было получиться.

Просто выбирать ему было ни откуда. В послесталинское время номенклатурный слой успел разложиться снизу до верху и не верил в коммунистические идеалы. Верили они в одно: в личный интерес, хотя привыкли произносить старые лозунги о чести и совести нашей эпохи. [322] Исключения, разумеется, были, но они и были исключениями из общего правила.

Вообще в обществе была подорвана вера в коммунистические идеалы. Инстинктивно народ мечтал примерно о том же. Но как можно верить в глупую ложь, которая с 1961 года была написана в Программе КПСС (ведь это основной документ партии, её конституция!) и издавалось многомиллионными тиражами. Хрущёвская программа КПСС, которая бездумное обещала построить коммунизм за двадцать лет и перегнать США за ещё более короткий срок, сделала своё чёрное дело.

Простые люди не верили во власть, а власть верила только в личную выгоду. Имитация деятельность, замена дел красивыми словами стало привычным, это было уже в крови у номенклатурных работников. Исключения смотрелись белыми воронами в стае чёрных воронов. При таком состоянии умов и характеров предпринятые попытки выйти из кризиса были обречены на провал.

На словах порой ещё принимались хорошие решения и ставились нужные цели. На деле они просто забалтывались и не решали задачи. В отличие от, который иногда ошибался в методах, но в конечном итоге достигал своей цели, новый правители были совсем другими. Словами они заменяли дела. А дела, даже самые нужные слишком часто проваливали.

4.4.5. Одной из первых мер была антиалкогольная кампания. Проблема для нашей страны сложная и многогранная. Не отрицая необходимость преодоления пьянства и алкоголизма, нужно признать, что бороться с этими негативными явлениями надо уметь, с наскоку это не получится. И не получилось. Довольно быстро это стало очевидным. Резко возросло самогоноварение, возникли многочисленные очереди за спиртными напитками, вместо выпускаемой государством водки, некоторые стали потреблять спиртосодержащиеся жидкости и одурманивающие вещества.

«Антиалкогольная компания в условиях 1985 г. была больше, чем преступлением. Она была ошибкой. Прежде всего, потому, что мощно стимулировала рост теневой экономики…

Вместе с тем эта кампания впервые породила в обществе серьёзные сомнения не столько даже в компетентности, сколько в минимальном политическом и государственном здравомыслии нового руководства». [323]

Правда, не следует забывать положительное, а именно, что в 1985-1987 годах во всех возрастных группах населения снижалась смертность, существенно упал травматизм, улучшилось состояние общественного порядка. [324] Как не следует забывать также, что массовое недовольство антиалкогольной компанией выражало только агрессивное меньшинство, которое, если бы не потребляло самогон, спивалось бы на государственной водке. Но, тем не менее, огромные очереди за алкоголем и прочие проблемы бросались в глаза.

первоначально публично поддерживал антиалкогольную компанию, доказывал тем, кто выражал несогласие, [325] обещал: «…В утверждении норм трезвости никакого отклонения не будет. Задачу эту мы намерены решать твёрдо и неукоснительно». [326] Это утверждение не было оговоркой. В июле 1986 году подтвердил, что отступать в этом деле нельзя. [327] Вот так клянётся в верности, а сам же изменяет.

Это он клялся пока ждал быстрого результата. Но в США в своё время уже обломали зубы на сухом законе, нам пришлось столкнуться с такой же проблемой. [328] При этом, наши правители не обращали внимание на чужой печальный опыт такой борьбы.

Между прочим, стоило бы только внимательно проанализировать опыт американской попытки ввести «сухой закон», чтобы понять, чем и как это может кончиться в нашей стране. Американцы знали, чем такая ретивость оканчивается. Это вызывает у некоторых даже определённые вопросы о возможности иностранного влияния, [329] но реальных доказательств не известно.

Для решения алкогольной проблемы нужен работоспособный государственный аппарат, а его и не было. Была показуха и безынициативность сверху донизу с небольшими исключениями.

Главный перестройщик почувствовал это и тоже быстро перестроился. Вскоре запел уже другую песню. Сначала просто отошёл от явно не особенно популярных мер, предоставляя иным лицам расплачиваться народными симпатиями за решение, которое он принимал совместно с другими членами руководством партии. Потом и сам стал критиковать перегибы, явно пытаясь свалить ответственность на других. [330] Уже в этом выразился характер : подставлять других, прикрываясь ими. Типичное проявление номенклатурного поведения послесталинского времени.

«…Все, кто добивались этой меры, как-то рассосались, пропали за горизонтом, а под лучами быстро накаляющегося общественного негодования остался для ответа один. Хотя между прочим, под законами против пьянства нет его подписи». [331]

«Идейный и практический вклад в это дело старательно замалчивался; замалчивается и по сей день, — писал в 1993 году. — А ведь решение, и не одно, принимало Политбюро ЦК КПСС во главе с Генеральным секретарём». [332] Наши перестроечный СМИ, действительно, особо не сообщали этой банальной истины, откровенная критика Генерального секретаря была под запретом. Гласность гласностью, но меру в СМИ знали.

Но пока это были мелочи. Однако не мелочью был фактический провал антиалкогольной кампании. Видимо, это сослужило не лучшую службу для некоторых лиц, ретиво проталкивающих такое постановление. понял, что его подвели. И подвели по крупному. Точнее, он и сам подвелся, но нельзя же было признавать свои ошибки даже самому себе.

4.4.6. Равнение на было неустойчивым и недолговечным. Гораздо более выгодным казался курс на искоренение сталинизма, подразумевая под этим реабилитацию пострадавших в те годы (см. пункт настоящей книги), развитие гласности и демократии. Выгодным, прежде всего, потому, что к этому и компанию подталкивали «мудрые либералы» внутри страны и потому, что это устраивали Запад гораздо больше, чем жёсткий прагматичный сталинизм.

С нашими «мудрыми либералами», во многом, все просто, они часто генетически не переваривали людей в погонах, которые для них и олицетворяют сталинизм. Как будь-то гражданские не были сторонниками ?

Но мнение либералов для власти не особенно важно, народ в массе своей далёк от либеральных мечтаний. Наших либералом же можно по пальцам пересчитать, а если ещё учитывать, что «страшно далеки они от народа», то на них можно было бы рукой махнуть. Но был ещё один железный аргумент в пользу критики сталинизма.