За языком до Киева - Успенский Лев Васильевич (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
Есть третья карточка: ЗЛАТОПОЛЬ, населенный пункт под Киевом. По-видимому, название означает «Золотое поле», не «Златополис». Порывшись в еще не разложенном по алфавиту материале, я вижу два балканских «золотых» топонима: ЗЛАТНА — река в Чехословакии, ЗЛАТИЦА — город в Болгарии (на рубеже XIX и XX веков). Судя по всем признакам, в районах обоих объектов золото навряд ли когда-либо добывалось…
У меня нет оснований считать чистой случайностью эти данные: общее число карточек в моей картотеке достаточно велико, чтобы в нем отражались уже некоторые закономерности. Но все же я хочу перестраховаться.
Я беру старую энциклопедию Брокгауза и Ефрона.
В ней есть одно добавление: ЗЛАТАРИЦА, деревня в Болгарии, в 20 верстах от Тырнова. По словарю «златар» — либо златокузнец, ювелир, либо же золотоискатель. Таким образом, тут можно думать по-разному.
Названия на «золото» представлены здесь, кроме моих, еще следующими образцами: ЗОЛОТОВСКАЯ станица — явно от фамилии Золотов. ЗОЛОТОЕ — каменноугольный рудник (тут, очевидно, определение «золотое» является просто хвалебным эпитетом), ЗОЛОТУХИНО — село в Астраханской губернии, связанное со словом «золотуха», а не «золото», и два села в Воронежской губернии, именуемые ЗОЛОТЫЕ КЛЮЧИ.
Совершенно ясно, что они к золоту имеют такое же отношение, как тургеневская Малиновая Вода к малине.
Заглядываю в «Атлас командира» (тридцатые годы): там есть обширный перечень топонимов. Они не могли войти в мою картотеку, ибо в нее вносятся только те из них, которым кем-либо дана правильная или неправильная этимология, объяснение значения. В атласе таких толкований не дано.
Я нахожу тут десять названий. Некоторые из них, вполне возможно, связаны с золотопромышленностью: ЗОЛОТАЯ в Якутии (в атласе сказано, что это «поварня»; возможно, золотоискательской артели), ЗОЛОТИНКА в бассейне Алдана, в местах, хорошо известных как золотоносные. Относительно других — поселок ЗОЛОТИЦА на берегу Белого моря, второй ЗЛАТОПОЛЬ в Киевской области, ЗОЛОТОЙ МЫС в Татарском проливе, селение ЗОЛОТОЕ на Волге, южнее Саратова, — трудно утверждать что-либо определенное. Золото издавна стало в человеческом сознании символом высшей красоты и достоинства. Называя дочку «золотко мое», ни одна мать не думает, что она сделана из желтого металла. Называя ближайшую гору или мыс, а тем более место своего обитания «золоченым» словом, человек далеко не всегда имеет в виду добычу на них золота. Возьмите известный болгарский курорт ЗОЛОТЫЕ ПЕСКИ, название, многократно повторенное теперь на самых разнообразных побережьях, — ни там, ни на ЗОЛОТОМ ПЛЯЖЕ под Ялтой золота не добывают. Название значит просто «великолепные пески», «отличный пляж», и только.
Одним словом, если вспомнить, что «на земле весь род людской чтит один кумир свяще-е-енный!», топонимика явно недостаточно воспевает хвалу этому прославленному кумиру, «желтому дьяволу».
Нетрудно подтвердить сказанное и иноязычными доказательствами. Просто удивительно, как ничтожно число географических названий в Германии, например, в которые входит слог «гольд» — золото. ГОЛЬДАУ в немецкой Швейцарии, ГОЛЬДБЕРГ, ГОЛЬДАП, ГОЛЬДИНГЕН в разных областях довоенной Германии — вот, пожалуй, и всё, если не говорить о микротопонимике.
Несколько чаще «золотые имена» фигурируют у тюркских народов Азии.
Золото у тюрков означается словами, близкими к «алтын», «алтун», «алтан», в разном звуковом оформлении. Вероятнее всего, из этого тюрко-монгольского слова возникло название реки АЛДАН, золотоносного притока Лены. Многие ученые склонны подозревать ту же основу и в имени АЛТАЙ. Правда, по другой версии ороним выводится из тюркских слов «алатау» — «пестрые горы» или «алтой» — «громадная гора». Были и другие предположения.
И все-таки «золото» соблазняет. Не следует забывать, что еще старец Геродот описывал Алтай как страну, на горах которой, выше всех других племен и народов, выше «исседонов» и «одноглазых аримаспов», обитают «стерегущие золото грифы».
Покончив со «златом», надо несколько слов сказать и о «булате». Сравнительная редкость топонимов, связанных с понятием «железо» (а также «медь» и «бронза»), представляется тоже достаточно неожиданной.
В моих материалах представлено не больше десятка географических имен, построенных на слове «железо» и его производных, если говорить о русской топонимике. Притом значительная их часть связана не с самими рудными залежами, не с указанием на какие-то горнозаводские работы, при них производившиеся, а на косвенные признаки залегания в глубине земли железистых пород, главным образом на минеральные, железистые воды, всегда живо интересовавшие человека. Таковы названия ЖЕЛЕЗНОВОДСК у нас на Кавказе, ФОРЖ-ЛЕЗ-О — «железные» источники во Франции…
Разумеется, определенная часть таких топонимов возникла, так сказать, «на производственном фундаменте». В бассейне Камы была некогда речка ЖЕЛЕЗЯНКА, позднее получившая имя Каменки. По историческим данным, на ней в конце XVII века монахами ближних монастырей был учрежден «железный завод» и при нем ЖЕЛЕЗНЕНСКИЙ поселок. Есть населенный пункт, именуемый ЖЕЛЕЗНЕНСКОЕ, в Западной Сибири на железной дороге Омск — Павлодар.
Попробуйте обратиться к справочникам. «Краткий топонимический словарь» В. Никонова прибавит вам одно-единственное имя: ЖЕЛЕЗНОГОРСК в Курской области. Оно дано новому городу в 1962 году.
Попытайтесь разыскать по справочникам аналогичные топонимы в других странах. Вы увидите, что их там тоже до чрезвычайности мало. ЭЙЗЕНАХ да ЭЙЗЕНБУРГ в Германии, РАУТУТУНТУРИ (железные горы) в Финляндии, бывший РАУТУ, ныне Сосново, под Ленинградом, несколько гор и горных хребтов в тюрко-язычных частях Азии, носящих имена ДЕМИРТАУ, ТЕМИРТАУ, ДЕМУРДАГ — тоже железные горы… И — кончено.
Все это заставляет призадуматься. Во-первых, вряд ли можно настаивать на упрощенной и наивной схеме: все, что существенно для человека в его жизни, получает прямое отражение в топонимике, и чем существенность значительнее, тем больше географических имен, ее отражающих, мы должны обнаружить.
На деле все обстоит несравненно сложнее. Особенно сложно нам теперь устанавливать такие соответствия для прошлых времен, для давней, нередко трудно для нас представимой общественной психологии.
Во-вторых, не исключена возможность, что важные отрасли хозяйства, производственной деятельности человека бывали зафиксированы в топонимах не прямо по названию добываемого сырья, а косвенно, через названия производственных зданий, строений, рудничных сооружений… Вот, например, — хотя это и не относится непосредственно к железу — весьма часто встречающийся элемент очень многих славянских топонимов БУДА, БУДЫ. Его можно наблюдать на огромном пространстве, от Средней Европы до Днепра.
«Буда» — строение, здание. Обычно под этим словом разумелось не всякое строение вообще, а шалаши и временные постройки всевозможных добытчиков — углежогов, дегтярников, собирателей сосновой смолы — живицы. Мы можем ни разу не встретить в большом лесном районе имени, в которое входило бы упоминание об угле, дегте, поташе. Тем не менее производство всех этих важных человеку веществ было отмечено многочисленными Будами, вокруг которых позднее возникли уже более крупные поселения: БУДА КОШЕЛЕВСКЛЯ возле Гомеля, БУДА МАРЧИХИНА на границе Сумской и Брянской областей. Подите теперь определите, о каком именно производстве каждое из названий хранит память? Ведь вполне возможно, что даже столица Венгрии БУДАПЕШТ стоит на месте некогда курившейся здесь лесной буды, и не исключено, что буда была построена не по дегтярной, а по рудной, доменной необходимости.
В Белоруссии, на Украине и в граничащих с ними областях РСФСР течет немало речек, носящих имена РУДНЯ, РУДА, РУДКА. По-украински «рудый» — красный. Считается, что такие реки (а вслед за ними и названные по ним поселения) получили свои имена по цвету воды. Но цвет воды нередко зависит от наличия в бассейне речки болотной железной руды, именно руды! И кто еще скажет наверняка, что хотели закрепить в памяти древние называтели речонок: просто ли их цвет или то, что где-то поблизости они подозревали присутствие железа?
