Спецназ - Суворов Виктор (читать книги регистрация TXT) 📗
Глава 10. Боевая учеба
Был холодный серый день с порывистым резким ветром и рваными облаками, застилающими небо. Мы с заместителем начальника отделения спецназа 17-й армии находились рядом со старым железнодорожным мостом. За много лет до этого здесь строили железную дорогу, но, по каким-то причинам, она была брошена недостроенной. Здесь остался только мост через свинцового цвета реку. Он казался ужасно высоким. Вокруг был огромный пустынный лес, покрывавший огромные пространства, где скорее можно встретить медведя, чем человека.
Шли соревнования спецназа. Мы с подполковником были посредниками. Маршрут, который проходили соревнующиеся, имел много десятков километров в длину. Солдаты, вымоченные дождем, с красными лицами, нагруженные оружием и снаряжением, старались пройти этот маршрут за несколько дней – бегом, быстрым шагом, снова бегом. Их лица покрывала отросшая грязная борода. У них не было пищи, а воду они добывали из ручьев и озер. Вдобавок, по дороге им встречалось множество неприятных и непредвиденных препятствий.
На нашей контрольной точке оранжевые стрелки предписывали солдатам пересечь мост. На середине моста следующая стрелка указывала на перила на краю моста. Солдат, долго плевшийся позади своей группы, вбежал на мост. Усталость гнула книзу его голову, и так он добежал до середины моста, а затем, еще через некоторое время, он резко остановился. Он вернулся назад и поглядел на стрелу, указывающую на край. Он поглядел через перила и увидел следующую стрелу на топком островке, находящемся несколько в стороне и заросшем камышом. Она была огромной и оранжевой, но еле видной на расстоянии. Солдат озадаченно присвистнул. Он влез на ограждение со всем своим оружием и снаряжением, и, не смотря на опасность, прыгнул. Пока он падал, он попытался выразить его отношение к судьбе и спецназу на хорошем солдатском языке, но крик превратился в долгий тягучий вой. Он с грохотом пробил черную ледяную воду и долго не появлялся. Наконец его голова появилась из воды. Была поздняя осень и вода была ледяной. Но солдат вплавь направился к отдаленному островку.
На нашей контрольной точке, где солдаты один за другим прыгали с высокого моста, не было никаких средств для помощи солдату, попавшему в трудную ситуацию. И не было также ничего для спасения. Мы, офицеры, были только наблюдателями, для того, чтобы быть уверенными, что каждый из них прыгнул с самой середины моста. Остальное нас не касалось.
– Что будет, если кто-то из них утонет? – спросил я офицера спецназа.
– Если кто-то утонет, то это значит, что он недостаточно хорош для спецназа.
Это значит, что он недостаточно хорош для спецназа. Это предложение выражает целую философию боевой подготовки. Старые солдаты передают ее молодым, которые воспринимают это как шутку. Но очень скоро они обнаруживают, что никто не шутит.
Боевая учебная программа для спецназа выработана по рекомендациям ведущих экспертов Советского Союза по психологии. Они установили, что в прошлом учеба проводилась неправильно, основываясь на принципе движения от простого к более сложному. Солдата сначала учили прыгать с небольшой высоты, укладывать свой парашют, правильно приземляться и так далее, с последующим обучением по выполнению настоящих прыжков с парашютом. Но чем длиннее процесс предварительного обучения, чем больше солдата заставляют ждать, тем больше он начинает бояться прыгать. Опыт, приобретенный в предыдущих войнах, также показывает, что резервисты, которых обучали только несколько дней, а затем бросили в бой, в большинстве случаев действуют очень хорошо. Их иногда очень мало обучали, но у них всегда было достаточно мужества. Доказано, что это противоречие также истинно. Во время Первой Мировой Войны лучшие Российские полки стояли в Санкт-Петербурге. Они охраняли Императора и их обучали для действий только в наиболее критических ситуациях. Чем дольше продолжалась война, тем меньше стремились охранные полки драться. Война продолжалась, превращаясь в бессовестное мошенничество, но, в конце концов, возросла вероятность ее быстрого окончания. Чтобы завершить ее Император решил использовать свою охрану...
Революция 1917 года не была революцией. Это был просто переворот, совершенный гвардейцами всего лишь в одном городе огромной империи. Солдаты больше не хотели воевать; они боялись войны и не желали зря умирать. В стране было большое количество партий, каждая из которых поддерживала войну до конца, и лишь одна из них призывала к миру. Солдаты доверились именно этой партии. Между тем, полки, дравшиеся на фронте, понесли огромные потери, и их моральный дух был очень низок, но у них и помыслов не было разбежаться по домам. Фронт рухнул только тогда, когда рухнула центральная власть в Санкт-Петербурге.
Партия Ленина, захватившая власть в такой огромной империи посредством штыков напуганных тыловых гвардейцев, сделала правильные выводы. Сегодня солдат долго в тылу не держат и они не проводят много времени в учебе. Рассудили, что более мудро будет бросить молодого солдата прямо в битву, перевести тех, кто останется жив, в резерв, пополнить свежими резервистами и – снова в бой. Название «гвардейцы» впоследствии присваивалось только в бою и только тем подразделениям, которые несли тяжелые потери, но продолжали сражаться.
Постигнув эти уроки, командиры ввели и другие изменения в методы боевой учебы. Эти новые принципы, в первую очередь, были испытаны на спецназе и дали хорошие результаты.
Наиболее характерная черта в обучения молодого солдата спецназа – это не дать ему времени подумать о том, что перед ним. Он должен встречаться с опасностью, страхом и неприятностями неожиданно и не имея времени, чтоб испугаться. Когда он преодолеет это препятствие, он будет гордиться собой, своей отвагой, решительностью и способностью рисковать. И, соответственно, он не будет бояться.
Неприятные неожиданности всегда ожидают солдата спецназа на первом этапе его службы, иногда в наиболее непредвиденных ситуациях. Он входит в учебную комнату, а ему бросают на шею змею. Он поднимается утром и спрыгивает с кровати, чтобы внезапно обнаружить огромную серую крысу в своем сапоге. Вечером в субботу, когда, казалось бы, вся тяжелая неделя позади, его хватают и бросают в маленькую тюремную камеру с рычащим псом. Первый прыжок с парашютом тоже связан с неожиданностями. Достаточно короткий курс инструктажа, затем в небо и – прямиком – вон из люка. А если он разобьется? Обычный ответ: он не хорош для спецназа!
Позже солдат пройдет полное обучение, как теоретическое, так и практическое, включающее способы борьбы со змеей вокруг шеи или крысы в сапоге. Но зато солдат идет в свои учебные классы без какого бы то ни было страха перед тем, что там произойдет, потому что большинство самых страшных вещей уже позади.
Одним из наиболее важных аспектов полной боевой подготовки является техника выживания. В Советском Союзе есть масса мест, где нет людей на тысячи квадратных километров. Метод состоит в выброске небольшой группы из трех или четырех человек на парашюте в абсолютно незнакомое место, где нет людей, нет дорог, нет ничего кроме слепящего снега от горизонта до горизонта или жгучих песков, простирающихся насколько видит глаз. У группы нет ни карты, ни компаса. У каждого есть автомат Калашникова, но всего лишь один патрон боезапаса. Вдобавок, каждый имеет нож и лопатку. Снабжение пищей минимальное, иногда нет вообще никакого снабжения. Группа не знает сколько придется идти: день, пять дней, две недели? Люди могут использовать свой боезапас как хотят. Они могут убить оленя, лося или медведя. Этого будет достаточно для всей группы на длительное путешествие. Но что, если нападут волки, а боезапас закончился?
Чтобы сделать занятия по выживанию более реалистичными, группа не берет с собой радиопередатчика, и они не могут передать сигналы бедствия, что бы в группе не случилось, пока не встретят первых людей на своем пути. Часто все начинается с прыжка с парашютом в наиболее неприятных местах: на тонкий лед, в лес, на горы. В 1982 году три советских военных парашютиста совершили прыжок в кратер вулкана Авачинск. Прежде всего, им надо было выбраться из кратера. Два других советских военных парашютиста несколько раз начинали учения с приземления на вершину Эльбруса (6 642 м). Успешно пройдя весь маршрут выживания, они проделали то же самое на самых высоких горах Советского Союза – на пиках Ленина (7 134 м) и Коммунизма (7 495 м).
