Воля и сила варвара. Статьи - Белов (Селидор) Александр Константинович (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Так кто же мы, и какой образ нам следует культивировать? Ответ очевиден.
Легионарность много раз приходила на Русь и всегда вязла в нашем природном варварстве. Первую попытку предпринял Владимир — креститель. Не получилось. Убивая веру отцов, он не осилил варвара в своем народе. Третий Рим оказался насмешкой над первыми двумя. «Небесный Иерусалим», «Оплот царства Божия на земле» не много стоил. Он утонул в ядреной закваске дремучей души народа. «Дорога к Храму» не стала судьбой варвара. Да и сам он не стал крестоносцем.
Больше преуспел Петр Великий и хлынувшие в Россию благодаря его реформам немцы. Все эти бироны, листоки, голштейнские принцы и гессен-дармшгадгские принцессы. Общество разделилось на «просвещенную», то есть прозападную часть, и «непросвещенную», дремучую, почвенную, народную часть. Россия стала жить как бы по-европейски. У нас даже образовалось двойное столичье: Петербург — западная столица, и Москва — своя, варварская. Русская армия сделалась легионарной. Правда, всегда, в самые решительные минуты сражений, кто-то вдруг вспоминал о «русском» солдате, о том солдате, что отличался от уже привычного европейского типа, о «чудо-богатыре». На этом отличии и выезжали, когда не хватало легионарности.
Потом были большевики с их смешением варварской сути и легионарной формы социального мышления. И снова вывозил варвар. И тогда, когда строили Днепрогэс, и тогда, когда били немца под Москвой. Варвар всегда вывозил Россию.
Но «варвар» — понятие не стихийное, не символическое или условно-нарицательное. Варварство не только продукт беспощадной эпохи, не только форма исторического самосохранения русской нации, ни и ее национальная идея.
Что есть такого в варварстве, отчего бы мы были менее цивилизованны, чем Западная Европа? Экономическая отсталость, нравственное убожество, интеллектуальный провал? Чушь! Это наша экономика создавала скачковый перевес в вооружении в ходе Великой Отечественной войны, поднимала космические программы и содержала полмира нахлебников в лице коммунистических движений. Это наша нравственность создала великую русскую культуру и историческое величие русского человека, отдававшего свою жизнь то за беспомощных болгар, то за китайцев, терзаемых самураями. Это наш интеллект создавал лучшие в мире военные технологии, сделал половину всех мировых открытий в современной науке.
Чего же еще? Уровень жизни! Да, это — притча во языцех. Уровень жизни человека, заставляющий его однозначно и категорично оценивать достоинство государственного устройства. Но ведь уровень жизни варвара вовсе не обязывает его нищенствовать. Пониженная требовательность к быту есть результат не его дикости, а его свободы и выносливости, независимости от опеки цивилизации в том вопросе, который принято называть выживанием.
Разве сам народ отрекся от имуществеиного накопления и достатка? Его принудила к этому политическая система. Коммунизм — социальная религия бедных. Некий элемент психологии убожества. Бедность — это приговор, который вынесли коммунисты своему народу. Обогащение Системы за счет человека. Разве это не идеал легионарности? Коммунальные квартиры, очереди за дефицитом, охота за «нетрудовыми», то есть лишними доходами, «железный занавес», чтобы не видели, как живет весь другой мир, — вот коммунистическое проклятье русскому народу. Вот причина, по которой мы прокляты всеми, кто вкусил того же по нашей воле. Но разве коммунизм — русская идея? Может следует напомнить, кто его придумал? И кто организовал здесь революцию в 1917-ом году?
Нет, варвару не нужны пришлые учителя. И время уже не поглотит варвара. Это мы поглощаем время, изменяясь ровно настолько, чтобы не проиграть ему в главном — в возможности выжить и сохраниться. Выжить и держать за горло цивилизацию западных легионеров.
Так было, и так будет. Мы создадим новых технократических гениев в себе самих, как создавали раньше. Мы низвергнем саму логику западных аналитиков до полной беспомощности. Мы подчиним наших противников своей воле и силе.
ВРЕМЯ ПРОВОДНИКОВ.
«Без царя в голове», — говорят о человеке неорганизованном и сумасбродном. Без царя потому, что без идеи. Зачем человеку идея? Вероятно, за тем, чтобы чего-то достичь в жизни, ведь идея и есть наиболее рациональный и умственно организованный способ понимания того, чего ты хочешь. Однако, любое умственное достижение останется иллюзией, если вы и шагу не ступите к самоизменению, если вы, понимая чего хотите от жизни, останетесь в ней стоять на месте.
Нас иногда упрекают в том, что мы не можем организовать всеохватную работу на местах. Говорят это те, кто не видит чёткого различия между Действием, Целеполаганием и Организацией Действия и Целеполагания.
Организация работы должна, по меньшей мере. опираться на ясное понимание того, что именно следует организовывать, какую такую работу. Сегодня — время целеполагания, время построения своих взглядов на мироустройство, социальную справедливость, на вопросы управления Государством. Создаётся духовный базис Действия. Того, кто это не понимает, следует призвать к терпению или отпустить с богом за занавес партийно-политического спектакля. Каждый, кто осознаёт цели Новой Традиции, не станет тратить свою инициативность на политические пикеты, митинги или иные акции протеста. Кому они нужны?
Кого они трогают, кроме самих демонстрантов? К этим действиям все давно привыкли, власти не обращают на них внимания, а основная масса народа воспринимает их с меньшим интересом, чем изменение погоды.
Действие Новой Традиции ещё не вызрело. Его идея создаёт критическую массу к своему прорыву. В нашей кузнице сейчас закаливается булат. Наши сердца сейчас наливаются сталью. Это заставляет нас сконцентрироваться на внутренних процессах, выкинуть из головы пропагандистику и усилия популяризировать идею Воинского сословия. Популярной может быть только идея снижения цены на водку. Воинское сословие сейчас не нужно никому.
Оно не нужно военнослужащему потому что он не Воин. Оно не нужно воину, потому что он ещё не понимает, что это такое. Оно не нужно народу, потому, что одна его часть стремится вернуть старый порядок, другой его части нужно только собственное обогащение и ничего больше, а третьи попросту боятся милитаризации, считая её прямой дорогой к войне. Так кого мы выберем для популяризирования своих идей?
Выброс нашей социальной энергии — только дело времени. Это будет тогда, когда неистовые и неудержимые отринут от Источника, чтобы создать тотальную систему, чтобы наше триединство подчинило себе судьбу всех и каждого.
Сегодня— время проводников. Сегодня тот кто с нами, должен войти в пространство Источника и занять там своё собственное место. Сегодня мы никому не насаждаем обязанности. Каждый имеет Правник и Поручье, и они должны являться вектором вашей инициативы, социальной и политической совести.
ПРИНЦИП НЕРАВЕНСТВА
Левацкая убеждённость, что все люди равны, достойна умиления. За свою наивность. Равенство вообще можно считать одной из самых вульгарных идей теоретиков, ибо представление о нём опирается на примитивно — животный расчёт: если все имеют внешнее сходство — значит все равны.
Общинность сразу же опровергла эти выводы, наделив человека родовыми и национальными особенностями. Равенству приходится бороться с этими особенностями всеми вообразимыми и невообразимыми способами. Например, внушая человечеству некие «гуманитарные» ценности или мировое пролетарское единство. Реально не существует ни того, ни другого. В мире сложились разные формы цивилизации. То, что хорошо или плохо с точки зрения одной из них — диалектически обосновано по существу другой. Левые, как и демократы этого никогда не признают. Гуманитарные ценности западников — только лозунг их мирового деспотизма. С этим согласятся и левые, но они не признают преимущество националитета перед возможностями пресловутого интернационализма.
