Штрихи к портретам: Генерал КГБ рассказывает - Нордман Эдуард Богуславович (библиотека электронных книг .TXT) 📗
В Узбекистане у меня остались товарищи и друзья. Это придавало мне силы, не позволяло озлобиться на «весь белый свет». В 1980-х годах, когда в адрес узбекского народа шли потоки грязи и клеветы, я решительно защищал его честь и достоинство. Помню, как в 1989 году в «Правде» тормозилась статья Валентина Архангельского «Узбеки, братья мои». Я использовал свои дружеские связи и возможности, и статья вышла на целую страницу. А сколько было потрачено нервов, энергии и сил доказывать Комиссии Верховного Совета СССР, рассматривавшей «узбекское дело», чью-то невиновность! Одному Аллаху известно.
Об Узбекистане, его людях у меня остались самые добрые воспоминания.
НИКОЛАЙ РЫЖКОВ
Николай Иванович Рыжков родился в 1929 г. в Донбассе. Вырос в шахтерской семье. Познал труд рабочего, инженера, начальника цеха, директора гиганта советской индустрии «Уралмаша».
В 1975 году его выдвинули первым заместителем министра тяжелого и транспортного машиностроения. В 1979–1982 гг. он – первый заместитель председателя Госплана. В 1982–1985 гг. – секретарь ЦК КПСС. А с 1985 по 1990 год – Председатель Совета Министров СССР. От рядового инженера до главы правительства – таков его путь.
Его отличали высокий профессионализм, конкретность, деловитость.
Его любят люди за чуткость, заботу, доброжелательность, строгость к себе и подчиненным. Это – человек дела.
Он убежден, что все доброе в нем от людей. И он старался платить людям тем же. Что такое руководитель правительства с добрым сердцем и руководитель, равнодушный к людским бедам, думающий только о своем благе, о счетах в «забугорных» банках, мы теперь знаем не понаслышке.
Глава правительства Рыжков никогда не отдал бы приказ пролить кровь людскую и расстрелять Верховный Совет. Не позволил бы ограбить народ, обесценить саму жизнь.
На первых выборах Президента России мы потеряли возможность иметь человечного, мудрого, честного лидера. Только боязнь М.С. Горбачева иметь во главе России сильного и честного человека не позволила ему в то время согласиться на выдвижение Председателем Верховного Совета РСФСР Н.И. Рыжкова. В результате пришел Ельцин. Выиграли от этого народ, страна? Пусть каждый ответит сам себе. Я же скажу – мы упустили шанс.
* * *
Кремлевский дворец съездов. Идет заседание съезда народных депутатов. Рыжков сделал обстоятельный отчет о состоянии экономики страны. Предложил конкретные меры выхода из кризиса. В том числе повышение цен на ювелирные украшения, меха и прочие товары не первой необходимости. Обосновал необходимость незначительного повышения цен на хлеб и другие продукты.
Я на всю жизнь запомнил звонкий голос депутата Анатолия Собчака, его позу и театрально вытянутую руку в сторону Н.И. Рыжкова: «Вы посмотрите на этого человека. Он предлагает повысить цену на хлеб… на 20 копеек. Уму непостижимо, как это может себе позволить Председатель Совета Министров. Какой же он глава Советского правительства после этого…». И с не меньшим пафосом требовал от съезда депутатов строгой кары для Рыжкова.
Сидевшие рядом со мной возмущались: откуда появился демагог Собчак, кто он такой? Его еще только начинали узнавать. Он завораживал слушателей зажигательными речами, подавал надежды.
* * *
Страшнейшее землетрясение в Армении. Разрушенный Спитак. Людское горе. Н.И. Рыжков – среди людей, открытым сердцем прикоснулся к кровоточащим ранам. Беду людскую воспринял как свою…
На месте принимал решения. В Армению шли эшелоны со стройматериалами, палатками, продуктами. Большая страна шла на помощь маленькой Армении.
Николай Иванович Рыжков не сдержал эмоций – смахнул слезу с глаз. Его слезы были искренними. «Слабость проявил. Плачущий большевик», – закричали недоброжелатели. Да не слабость то была! Это было высочайшее проявление человечности. Не каждому дано такое. Равнодушному к чужому горю не уронить слезу.
Благодарная Армения поставила ему памятник. Пожалуй, в конце XX века действующему политику памятника не ставили нигде в мире.
* * *
Н.И. Рыжков был тверд в принятии решений. Не менял своих взглядов по нескольку раз в день. Ошибался? Конечно же, не без этого. Но если его убеждали, умел отказаться от своего мнения. Приведу пример. Не знаю с чьей подачи, но он стал настаивать на ликвидации Госкоминтуриста СССР как министерства. Это было, на мой взгляд, в то время нецелесообразным. Строились гостиницы, кемпинги. Открывались новые туристические маршруты. Годовой доход перевалил за 1,5 миллиарда долларов. Упростился порядок выезда за границу. И вдруг ликвидация… Наши соперники радовались – убирали с рынка мощного конкурента. Объединить «Интурист» со «Спутником», профсоюзным туризмом хотели. Под благим поводом – поможем слабым.
Я, в то время заместитель председателя Госкоминтуриста, написал записку в ЦК КПСС. Объединять мощное хозяйство со слабым – это уже было. Объединяли сильный колхоз со слабыми. И получали, как правило, еще одного бедняка. «Из двух бедных – одного богатого не сделаешь» – эта неформальная фраза в деловом письме привлекла внимание членов Политбюро. Николай Иванович звонит председателю Госкоминтуриста В.Я. Павлову: «Слушай, что это за Нордман работает у тебя заместителем? Что он пишет в ЦК?». Рассердился Николай Иванович на мою дерзость и непротокольные выражения. В.Я. Павлов был человеком далеко не «смелого десятка», на конфронтацию никогда не шел, тем более что собирался на пенсию и заступаться за ведомство не хотел. В общем, предотвратили в то время ликвидацию нашего комитета…
* * *
Конец апреля 1986 года. Авария на Чернобыльской атомной станции. Мир в тревоге: что будет дальше? Ожидали худшего – прогорания поддона под 4-м блоком, выхода радиации в подземные воды, загрязнения вод бассейна Днепра, а дальше – Черное море, Босфор, Средиземное. Могла быть большая беда. Чернобыль сильно ударил по международному туризму. Убытки были миллиардными. 9 мая мне предстояло ехать во главе делегации в Хельсинки на пленарное заседание ВТО (Всемирная туристическая организация). Перед поездкой собрал максимум информации. Академик Е. Велихов, глава Гидромета Ю. Израэль проинформировали меня, что тревога позади, надеются на лучшее.
На пленарном заседании ВТО все с тревогой смотрели в сторону советской делегации, ждали информации. Мое выступление планировалось 13 мая, но генеральный секретарь ВТО попросил меня выступить раньше, так как все с нетерпением ждали информации. Делать нечего. Поднялся на трибуну:
– Дамы и господа, все последние дни мы с тревогой ожидали в Чернобыле худшего. Но критическая точка пройдена. Удалось локализовать очаг. Днепр остается чистым, а это значит, воды Черного, Средиземного морей также останутся чистыми.
Делегаты облегченно вздохнули. Генсек ВТО задал вопрос: «Насколько достоверна информация? Могут ли делегаты сообщить ее своим правительствам?». Я ответил, что информация надежная. Журналисты бросились к телетайпам. В вечерних выпусках газет на Западе появились срочные сообщения. Мне же пришлось по просьбе нашего посла Л. Соболева давать шифровку в Москву о том, что в 108 стран ушла успокаивающая информация. Правда, посол, мой однокашник по учебе, посетовал:
– Почему же ты не согласовал свое выступление в посольстве?
– Не мог, не было времени на согласования.
Между прочим, М.С. Горбачев выступил по телевидению только 15 мая. Выступление должно было стать мировой сенсацией. Выжидали, что будет в Чернобыле.
«Интурист» опередил с информацией. Высочайшего поручения на такую инициативу не было.
Интересна реакция Н.И. Рыжкова: «Никогда не думал, что «Интурист» так может ошеломить, дать информацию в 108 стран мира. Это надо же…».
