Восхождение Запада. История человеческого сообщества - Мак-Нил Уильям (бесплатные полные книги .txt) 📗
Тем не менее индийские мусульмане тяжело переживали утрату власти и своего положения. Все это нашло скрытое выражение в реформированном и обновленном исламе, близком к модели ваххабизма [1054], а он, в свою очередь, подготовил дорогу для открытого недовольства мусульман, вылившегося в восстание сипаев 1857 г. Восстание на время поколебало позиции Британии в Индии, но завершилось оно разгромом восставших и одновременным концом существования как империи Моголов, так и ее наследницы — Ост-Индской компании [1055].
4. ИСЛАМ В АФРИКЕ И ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ
Разлад в старых центрах мусульманской цивилизации не остановил продвижение ислама в Африке. Напротив, темпы исламизации возрастали, особенно в XIX в. Обращением в ислам частично занимались торговцы и праведники, частично местные завоеватели, строившие свои государства на принципах ислама. Кроме того, разрушение племенного уклада в результате работорговли открывало двери для ислама в прежде языческих районах, так как люди, лишенные старых культурных традиций, часто находили в исламе привлекательный путь для перестройки своего умственного и духовного мира. Так, например, в Восточной Африке истовая борьба за религиозную чистоту, характерная для аравийских ваххабитов, вызвала живой отклик у скотоводческих и полускотоводческих групп населения. В других местах свободные формы веры, допускающие различные культы и компромиссы с языческими обычаями, были более очевидны [1056].
В Юго-Восточной Азии тоже ощущалось более энергичное в плане доктрины утверждение принципов мусульманства. И хотя столкновения с англичанами, голландцами и испанцами вынуждали мусульман кое-где к серьезному отступлению [1057], постепенный процесс обращения населения материковой части и отдаленных островов продолжал расширять географические рамки ислама в той части света.
Г. ИНДУИСТЫ И БУДДИСТЫ В АЗИИ В 1700-1850 ГГ.
Начиная с XI в. воинственность распространяющегося в Индии и Юго-Восточной Азии ислама в сочетании с ксенофобией неоконфуцианства в Китае и Японии вынуждали индуистскую и буддийскую культуру, как правило, занимать оборонительную позицию. В силу этого индуисты и буддисты обладали уже длительным опытом сопротивления чужеземному культурному и политическому давлению до того, как в Азии стала проявляться сила европейцев. Этот исторический опыт сохранил свою действенность и в XVIII — начале XIX вв. Индуисты поддерживали в себе гибкость мышления и эмоциональную силу, впервые проявленные ими в ответ на натиск мусульман в XVI в. Буддисты же, напротив, укрылись за стенами своей священной рутины, стремясь свести к минимуму всякие нарушающие их покой контакты с пришельцами извне.
Проводимая буддистами повсюду политика самоизоляции могла в лучшем случае оттянуть их упадок. Так, на Дальнем Востоке усиливавшийся уход за монастырские стены привел к постепенному снижению значения буддизма в Китае [1058] и стремительному его упадку в Японии. В Юго-Восточной Азии обстановка была сложнее. Буддизм здесь стал защитой бирманского и сиамского национального самосознания, так что судьба религии была неразрывно связана с судьбой этих двух народов. Бирманские имперские амбиции привели к долгой и ожесточенной войне с Сиамом, длившейся почти всю вторую половину XVIII в., однако за исключением эпизодических вторжений Китая в Северной Бирме (1765-1770 гг.) это противостояние не привлекло внимания извне. Проводившаяся с начала XVIII в. политика по ограничению контактов с иностранцами удерживала европейцев на безопасном расстоянии, что было нетрудно, учитывая, что вся энергия Европы и все ее ресурсы направлялись на покорение Индии.
А вот в XIX в., когда Ост-Индская компания достигла вершины влияния, отношения Британии с буддийскими соседями Индии обрели новый оттенок. На Цейлоне конфликты с британцами [1059] привели к уничтожению в 1815 г. буддийского царства Канди. В 1768-1824 гг. британцы также нарушали суверенитет Сиама, заполучив плацдарм в Малайе благодаря договоренностям с местными мусульманскими князьями [1060]. Даже Бирманская империя уступила большую часть своего побережья тем же британцам после войны 1824-1825 гг. И все же эти демонстрации британской силы не вынудили буддийских правителей и религиозную верхушку Южной Азии предпринять сколько-нибудь серьезные попытки, чтобы перестроить свой образ жизни. Контакты с европейцами были все еще слишком новы, а буддийские культурные традиции слишком прочны, чтобы можно было вызвать подобную реакцию. Как и мусульмане, буддисты были физически потрепаны европейской экспансией, однако их дух оставался незатронутым вплоть до середины XIX в. [1061]
Индуистские сообщества Индии, и в частности Бенгалии, отнюдь не легко поддавались давлению европейцев. Точнее говоря, основная масса населения почти безразлично относилась к смене мусульманского господства христианским даже в районах, находившихся под прямым британским правлением. Религиозное рвение, получившее такое пылкое выражение в XVI в., по-прежнему привлекало чуть ли не всех индуистов, а кастовая система позволяла даже самым набожным и щепетильным легко приспосабливаться к присутствию европейцев в Индии. Обряда очищения после контактов с европейцами, совершаемого, как то предписывали древнейшие обычаи, было достаточно, чтобы выделить место для еще одной чужеземной общины среди всех разнообразных индуистских каст.
До начала XIX в. эти испытанные временем методы общения с иностранцами довольно хорошо служили индуистам. По мере того как слабела власть турок, персов и афганцев, возрастала сила англичан и французов. С точки зрения индуистов на смену одному иностранцу просто приходил другой, как это часто случалось раньше. Вплоть до 1818 г. или даже позже казалось, что европейское влияние на Индию может быть ограничено сравнительно поверхностным уровнем, которого достигали и прежние завоеватели. [1062]
После решающего разгрома сил маратхов британцами в 1818 г. исчезла всякая перспектива появления мощного индуистского государства и стройной индуистской культуры на руинах империи Моголов. Вместо этого британским чиновникам пришлось столкнуться с задачей управления значительно расширенной и необыкновенно пестрой индуистской империей. Многие из них были убеждены, что даже горсть британцев способна контролировать обширный субконтинент просто путем соблюдения и поощрения индуистских и мусульманских обычаев и традиций. Другие утверждали, что британское правление может быть закреплено только либеральными реформами, которые должны завоевать симпатии простого народа, предложив ему более высокий уровень справедливости, чем тот, который был ранее. Консервативная политика сохранения в неприкосновенности обычаев страны отвечала желаниям подавляющего большинства индийцев, и пока британское господство над Индией оставалось непрочным, эта политика доминировала в британских кабинетах, и в ней признавали только те изменения, которые диктовались военной или финансовой необходимостью.
К концу XVIII в. небольшая группа англичан, самым выдающимся из которых был Уильям Джонс, (ум. 1794), занялась исследованием индийских языков и литературы. В начале следующего столетия британские власти стали выделять официальные средства на поддержку таких исследований и на учебу индийцев в мусульманских и индуистских учебных заведениях. Но даже при намерении сохранить местные культуру и мировоззрение, вмешательство иностранцев, воспитанных в традициях европейского образования, не могло не сместить многих привычных ориентиров. Так, например, европейские ученые вскоре сосредоточили свое внимание на древнейших памятниках индуистской литературы в значительной мере потому, что тогдашняя филология стремилась объяснить первоначальные формы европейской речи путем изучения санскрита. Однако такие исследования выявили бесчисленные расхождения между ведическими и современными религиозными обрядами и верованиями. Пытливые индуисты поняли, что почти невозможно уйти от вопроса о том, как примирить народную религиозность и суеверия с их декларируемой ведической основой [1063].
1054
См. Murray T.Titus, Indian Islam (London: Oxford University Press, 1930), pp. 178-93.
1055
Заметки о крахе мусульман в Индии основаны на следующих работах: Cambridge History of India (Cambridge: Cambridge University Press, 1929), IV, V; R.C.Majumdar et al.y An Advanced History of India (London: Macmillan & Co., 1958), pp.645-783; Oxford History of India (Oxford: Clarendon Press, 1958), pp.455-672; Holden Furber, John Company at Work (Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1948).
1056
См. John Spencer Trimingham, Islam in the Sudan (London: Oxford University Press, 1949), pp.102-4; Islam in Ethiopia (London: Oxford University Press, 1952), pp.104-17; History of Islam in West Africa (London: Oxford University Press, 1962), p.l55ff; J.N.D.Anderson, «Tropical Africa: Infiltration and Expanding Horizon» in Gustav E. von Grunebaum (ed.), Unity and Variety in Muslim Civilization (Chicago: University of Chicago Press, 1955), pp.261-83.
1057
В Индонезии произошли два мусульманских восстания, инспирированных фанатичными движениями возрождения ислама: одно в 1750 г. на Яве, а второе в 1820 г. на Суматре. Оба они были не без труда подавлены голландцами. Подобные движения в Африке не столкнулись с вмешательством европейского оружия вплоть до конца XIX в., и наибольшие успехи ислама в Африке, несомненно, связаны с этим обстоятельством. По вопросу об исламских движениях в Ост-Индии (Индонезии) см. B.H.M.Vlekke, Nusantaray pp.201, 263; G.W.J.Drewes, «Indonesia: Mysticism and Activism», in G.E. von Grunebaum (ed.), Unity and Variety in Muslim Civilization, pp.284-310.
1058
Некоторым исключением могут служить тайные общества, придерживавшиеся в отдельных случаях буддийского (и даосского) учения и начавшие проявлять свою деятельность в виде спорадических бурных народных выступлений в конце XVIII - начале XIX вв. См. B.Favre, Les Societes secretes en Chine (Paris: Maisonneuve, 1933), p.89ff.
1059
Когда французы победили Голландию в период революционных войн, британцы захватили голландские владения на Цейлоне и в Индонезии, и только последние из них были возвращены Голландии по мирным договорам 1815 г.
1060
Когда в период правления Наполеона Франция аннексировала Голландию, Британия оккупировала голландскую Ост-Индию, чтобы опередить французов. Томас Стэмфорд Рэфлз взял на себя обязанности генерал-губернатора Явы и относящихся к ней территорий и исполнял их с 1811-го по 1816 г., и за это время он провел широкие либеральные реформы в надежде навсегда привязать Яву к Британской империи. Его дальнейшие действия в Малайе должны были в какой-то мере компенсировать потерю Ост-Индии, которая была возвращена Голландии в 1816 г.
1061
Замечания о буддизме в Южной Азии основываются на работах: D.G.E. Hall, A History of South East Asia (New York: St Martins Press, 1955), pp.315-460; John ECady, A History of Modern Burma (Ithaca, N.Y.: Cornell University Press, 1958), pp.3-86; Lennox A. Mills, Ceylon under British Rule, 1795-1932 (Oxford: Oxford University Press, 1933), pp. 1-205.
1062
См. Cambridge History of India, IV, 426-27. Возникновение независимых огромных индуистских государств, подобных государству маратхов, в промежутках между властью Моголов и европейцев не стало, как представляется, значительным стимулом для индуистской культуры. В светских делах правители маратхов довольствовались, как правило, тем, что копировали роскошь и методы управления своих предшественников Моголов, а в вопросах религии соблюдали традиционные индуистские обрядовые требования.
1063
Желание индуистов докопаться до истоков своей религии могло иметь также и неевропейские корни. Архаизм - совершенно естественный ответ для любой находящейся под угрозой культуры, и интересно отметить, что в точности параллельную реакцию продемонстрировали индийские мусульмане, для которых стремление вернуться к неоскверненной религии Корана означало наступление на последователей суфизма и индуистов. В этом вопросе мусульманам не нужны были стимулы от европейцев. Аравийские ваххабиты, например, с которыми встречались паломники, направляющиеся в Мекку, предприняли именно такое очищение, не дожидаясь западных ученых.
