Деза. Четвертая власть против СССР - Кожемяко Виктор Стефанович (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗
– Когда г-жа Дашкова говорит о том, что Ленин за всю жизнь ни копейки не заработал, а все время клянчил деньги у матери, то это, простите, заведомая ложь. Он получал заработную плату, когда после университета работал помощником присяжного поверенного в Самарском, а затем в Петербургском окружных судах. Будучи в ссылке, он трижды обращался к матери с просьбой о небольших «внутренних займах». И она присылала. Но он всегда отдавал долги из тех гонораров, которые получал за свои труды.
За «Развитие капитализма…» ему выплатили около 1500 рублей. За перевод двухтомника Сиднея и Беатриссы Вебб «Теория и практика английского тред-юнионизма» – около 1000 рублей. И на все эти гонорары – включая сборник «Экономические этюды…» и статьи в столичных журналах «Научное обозрение», «Жизнь», «Мир Божий», «Начало» – он выписал доверенность Анне Ильиничне, которая возвращала долги матери и пополняла «семейный фонд». Кстати, и она сама неплохо зарабатывала переводами.
Да о чем мы толкуем! Достаточно посмотреть на 55 томов ленинского Собрания сочинений, достаточно вспомнить всю его многолетнюю сверхнапряженную работу по созданию партии и руководству ею, а затем и по руководству Советским государством, чтобы каждому стало ясно: изображать Ленина каким-то патологическим бездельником, захребетником и сибаритом может только человек, лишенный элементарного стыда.
Что касается того, что Ленин любил отдыхать «на каких-то замечательных заграничных курортах», как утверждает мадам Дашкова, то она имеет в виду, наверное, письмо Владимира Ильича матери от 6 июля 1895 года. Но ведь это письмо писалось специально для цензоров, перлюстрировавших всю его переписку. На самом же деле он находился в эти дни в швейцарской деревушке Ормоны, где состоялась его встреча с Плехановым.
«Версия» – это выдумка
– Мне хотелось бы, Владлен Терентьевич, разобраться все-таки в понятии «версия», которое очень широко используется нынче во всякого рода сочинениях на исторические сюжеты, в том числе связанные с Лениным. Что же такое версия? Должны быть хоть какая-то фактическая основа, хоть какое-то документальное подтверждение тому или иному предположению, выдаваемому за историческую версию, или можно выдумывать все что угодно «с потолка»?
Я, например, с уважением относился к передаче «Постскриптум» на телеканале ТВЦ, которую ведет Алексей Пушков. Но после того, как он стал выдавать одну за другой «версии» о Ленине и его родных, мнение мое о передаче и ее ведущем резко изменилось. Чего стоит хотя бы такая «сенсация» этого профессора МГИМО: Александр Ильич Ульянов, старший брат Ленина, был внебрачным сыном Марии Александровны от известного террориста Каракозова, покушавшегося на Александра II! Таким оригинальным образом было объяснено, почему Александр Ульянов стал революционером: дескать, мстил за казненного отца. Как будто, кроме личной мести, не могло быть у него и у других шедших в революцию более масштабных причин и поводов…
– Это уж сенсация так сенсация. Конечно, под удобной оберткой «версии». Семья Ульяновых снимала, мол, в Пензе жилье у учителя словесности В.И. Захарова, у которого квартировал и гимназист Каракозов. Но вот неувязка: следствие по его делу выявило весь круг связей и личных знакомств Каракозова. Ульяновы там не упоминаются. И уехал Каракозов из Пензы в Петербург в 1860 году, а Александр Ульянов родился в марте 1866-го.
Кстати, это не единственная причудливая «версия», объясняющая судьбу брата Ленина стремлением к личной мести. Нынешняя большая и свободная пресса писала, например, о том, что Мария Александровна Ульянова в юности была любовницей то ли самого царя, то ли кого-то из великих князей. Не зря, мол, семья их жила в Петербурге в особняке лейб-медика императора Якова Виллие, а соседом был Иван Дмитриевич Чертков – адъютант великого князя Михаила Павловича, а затем – шталмейстер императорского двора. Так что, готовя покушение на Александра III, Александр Ульянов лишь мстил за честь матери.
Но вот беда – не лезет и вся эта пошлость в реальную хронологию! Мария Александровна вместе с семьей покинула столицу в 1841 году, когда ей исполнилось всего лишь 6 лет.
– В общем, под видом «версии» снова клевета, снова сплетня. Будет ли когда-нибудь этому конец?
– Презрение к клеветникам и сплетникам являлось одной из характерных черт Ленина. «Болтать и сплетничать, – писал он, – подогревать темные слухи, ловить и передавать дальше намеки, – о, интеллигентские кумушки такие мастера на это!.. Каждому свое. У каждого общественного слоя свои «манеры жизни», свои привычки, свои склонности. У каждого насекомого свое оружие борьбы: есть насекомые, борющиеся выделением вонючей жидкости». И Владимир Ильич заключает: «Кто видел хоть раз в жизни эту среду сплетничающих интеллигентных кумушек, тот наверное (если он сам не кумушка) сохранит на всю жизнь отвращение к этим мерзостным существам». Словно про нынешнее время говорилось! Теперь этим мерзостным существам – широчайший простор и в книжных издательствах, и в прессе, и на телевидении.
Я полагаю, очень важно не оставлять без должной реакции публикуемые гнусности о Владимире Ильиче Ленине и по возможности сохранить всю эту телепродукцию. Пройдут годы, и по ней наши потомки будут судить не только о создателях подобных фильмов, но и о времени, когда производство такого рода продукции было не только возможно, но и всячески поощряемо.
Можно ли перевернуть великого поэта?
Эта выставка была открыта в Государственном центральном музее современной истории России к 100-летию Александра Твардовского, а названа строками самого поэта: «Я ступал в тот след горячий. Я там был. Я жил тогда…» Пресс-релиз, подготовленный к открытию выставки, сообщил, что «главная идея архивно-выставочного проекта – юбилей как культурная провокация, лучше всего свидетельствующая о состоянии общества и его национальном самосознании». Но, замечу, это еще и свидетельство состояния умов тех, кто осуществлял данный проект, их восприятия личности и творчества Александра Твардовского. Надо сразу сказать, что организаторы выставки (а это прежде всего Федеральное архивное агентство и Российский государственный архив литературы и искусства) проявили хорошую инициативу и проделали значительную работу, представив обширный и во многом интересный материал. Здесь можно было увидеть документы, которые ранее были доступны лишь специалистам.
Оказался забытым
Любая подобная выставка, однако, есть не просто случайное собрание экспонатов, а отбор их, определенная выстроенность, несущая ту или иную тенденцию. Меня насторожило то, что услышал я уже при открытии: оказывается, центральная и чуть ли не решающая фигура при осуществлении проекта – известный литературовед Мариэтта Чудакова. Известна она в первую очередь своим лютым антисоветизмом. Что же получится, думал я, если антисоветчица взялась за толкование крупнейшего советского поэта?
Сама Мариэтта Омаровна своим выступлением мою настороженность подтвердила. Во-первых, основную тему выставки она определила как трагедию русского крестьянства (но разве в этой теме – весь Твардовский?). А во-вторых, поразила следующей мыслью: в историю журналистики Александр Трифонович уже вошел, однако у него, дескать, и свое место в поэзии.
Вот это открытие! Я-то считал, что вопрос о месте Твардовского в русской и мировой поэзии давно решен: классик. Выходит, однако, не для всех.
В самом деле, за последнюю четверть века, а особенно за два постсоветских десятилетия, имя Твардовского как поэта и его стихи не звучали почти совсем. Ни по телевидению, ни по радио. На слуху были и остаются другие имена. В результате «Литературная газета», вышедшая к 100-летию А.Т. Твардовского, вынуждена была сказать: «незаслуженно забытый советский поэт». И это как раз стараниями Чудаковой и ее единомышленников поэтический гений Твардовского оказался задвинутым куда-то на задворки, а если и упоминали о нем, то лишь как о редакторе либерального «Нового мира».
