Все оттенки порока - Фромм Эрих Зелигманн (читать бесплатно полные книги TXT) 📗
Из исповедей лесбиянок, первая из которых испытывает платоническую тягу к женщинам, а вторая – плотскую, приведенных в работах Хэвлока Эллиса и Штекеля, явствует, что и ту и другую больше всего возмущает принадлежность к женской половине рода человеческого.
«Сколько себя помню, – говорит одна из них, – я никогда не считала себя девочкой и постоянно была в смятении. Около пяти или шести лет мне пришло в голову, что, несмотря на то, что говорят окружающие, я если и не мальчик, то уж, во всяком случае, не девочка… Сложение моего тела казалось мне загадочной случайностью… Когда я еще едва начинала ходить, меня уже интересовали молотки и гвозди, мне хотелось сидеть верхом на лошади. К семи годам мне стало ясно, что все то, что мне нравится, не годится для девочки. Я была очень несчастна, часто плакала и сердилась, меня донимали разговоры о мальчиках и девочках… Каждое воскресенье я отправлялась на прогулку с мальчиками из школы, где учились мои братья… В одиннадцатилетнем возрасте в наказание за мои наклонности меня отправили в пансион… К пятнадцати годам, о чем бы я ни размышляла, я всегда думала как мальчик… Я была полна сочувствия к женщинам… Я стала защищать их и помогать им».
Вот что рассказывает Штекель: «До шестилетнего возраста, несмотря на то, что ей говорили окружающие, она считала себя мальчиком, по непонятным причинам одетым девочкой… В шесть лет она говорила себе: «Я стану лейтенантом, а если Бог сохранит мне жизнь, то и маршалом». Она часто видела себя в мечтах верхом на лошади, во главе армии, отправляющейся в поход. Она была очень способной, но расстроилась, когда из педагогического училища ее перевели в лицей, ей было страшно, что она станет слишком похожей на женщину».
Подобный бунт вовсе не означает, что девочке уготована судьба лесбиянки; многие девочки переживают такое же возмущение и даже отчаяние, когда узнают, что от того, что их тело сложено так, а не иначе, им навсегда придется отказаться от своих вкусов и стремлений; совершенно естественно, что будущую женщину возмущают ограничения, налагаемые на нее ее полом.
Вопрос о том, почему она их отвергает, некорректен, скорее следовало бы понять, почему она их принимает. Женский конформизм объясняется ее покорностью и робостью; но ее смирение легко может превратиться в бунт, если ей покажется, что общество не предоставляет ей достаточных компенсаций. Именно это происходит в тех случаях, когда девочка-подросток считает себя обделенной как женщина, именно в таких обстоятельствах ее анатомические данные приобретают значение. Если девочка некрасива, плохо сложена или считает себя таковой, она может отказаться от женского жизненного пути, к которому чувствует себя малоспособной; но было бы неправильно говорить, что она делает выбор в пользу мужеподобного поведения для того, чтобы компенсировать недостаток женственности; скорее возможности, предоставляемые ей взамен преимуществ, которыми располагают мужчины, но которыми она должна пожертвовать, представляются ей слишком скудными.
Но даже хорошо сложенные и красивые женщины, вступающие на путь самостоятельной деятельности или просто свободолюбивые, отказываются жертвовать собой ради мужчины; они хотят реализовать себя через поступки, а не через имманентное присутствие. Мужское желание, превращающее их лишь в предмет любви, так же неприятно им, как оно неприятно юношам; покорные женщины вызывают у них такое же отвращение, какое мужественные мужчины испытывают к пассивным педерастам. Они избирают мужскую манеру поведения отчасти для того, чтобы подчеркнуть отсутствие какой бы то ни было близости между собой и покорными женщинами; они надевают мужскую одежду, ходят мужской походкой, говорят языком, свойственным мужчинам, образуют с женщиной-подругой пару, в которой играют роль мужчины.
Подобная комедия – это действительно «протест против засилья мужчин», но она представляет собой лишь вторичный феномен; глубинным же является возмущение полного сил и независимого субъекта при мысли о том, что он должен превратиться в предмет для удовлетворения плотских желаний. Лесбиянками становятся многие спортсменки; они не могут смириться с тем, что их тело, знакомое с мускульным усилием, разрядкой, движением, порывом, превратится в пассивную плоть; их тело не жаждет чарующих ласк, оно активно взаимодействует с миром, отнюдь не являясь пассивным предметом; для них пропасть между телом для себя и телом для другого становится непреодолимой. Подобное сопротивление наблюдается также у деятельных женщин или женщин, занимающихся интеллектуальным трудом, для которых отречение от своей личности немыслимо даже в плотских отношениях.
Если бы равенство полов стало фактом действительности, это препятствие во многих случаях было бы устранено, но мужчины по-прежнему убеждены в своем превосходстве, а такое убеждение мешает женщине, которая его не разделяет, строить свои отношения с мужчиной. Следует отметить в то же время, что наиболее волевые и властные женщины без колебаний вступают в схватку с мужчиной; так называемая «мужеподобная» женщина зачастую испытывает влечение только к мужчинам. Она не желает ни поступаться своим человеческим достоинством, ни жертвовать своей женской судьбой, поэтому предпочитает войти в мир мужчины или даже овладеть им. Обладая неутомимой чувственностью, она не боится грубой страстности мужчины; ей легче, чем робкой девственнице, преодолеть сопротивление собственного тела и познать наслаждение в отношениях с мужчиной. Очень грубая и примитивная натура не видит унижения в половом акте; интеллигентная женщина, обладающая смелым умом, умеет его преодолевать; уверенная в себе, воинственная женщина весело вступит в поединок, из которого, как она убеждена, выйдет победительницей. Жорж Санд отдавала предпочтение молодым людям, «женственным» мужчинам, что же касается г-жи де Сталь, то она лишь с годами стала склоняться к молодым и красивым любовникам; по-видимому, она совсем не чувствовала себя добычей мужчин, поскольку подавляла их мощью своего ума и с гордостью принимала их поклонение. Русская императрица Екатерина могла даже позволить себе мазохистское упоение, поскольку и в любовных играх она оставалась непререкаемой повелительницей. Когда Изабелла Эхберардт в мужском костюме и верхом на лошади путешествовала по Сахаре, она нисколько не чувствовала себя униженной, отдаваясь какому-нибудь громадному пехотинцу. Женщина, не желающая подчиняться мужчине, отнюдь не всегда избегает его, чаще она пытается превратить его в орудие своего удовольствия. При благоприятных обстоятельствах – тут главная роль принадлежит партнеру – женщина просто забудет о противоборстве и будет полностью удовлетворена своей долей, точно так же как мужчина удовлетворен своей.
Как бы то ни было, женщине приходится значительно труднее, чем мужчине: ей нелегко примирить свою активную личность с пассивной ролью в сексуальных отношениях, поэтому многие женщины, вместо того чтобы тратить силы для достижения этой цели, просто отказываются от нее. Так, к лесбийской любви часто склоняются представительницы художественных и литературных кругов. И совсем не потому, что она является источником творческой энергии, а их сексуальное своеобразие свидетельствует о наличии какой-то высшей силы; дело скорее в том, что они заняты серьезной работой и не хотят терять время, разыгрывая роль женщины или вступая в борьбу с мужчиной. Они не признают верховенства мужчин и не хотят ни притворяться, ни бороться с ними; в любовных объятиях они ищут отдых, успокоение, развлечение и предпочитают не иметь дело с партнером, очень похожим на противника; таким образом, они избегают женской зависимости от мужчины. Разумеется, часто «мужественная» женщина сознательно принимает свою женскую долю или отвергает ее в результате своего гетеросексуального опыта. Из-за пренебрежительного отношения мужчин у некрасивой женщины развивается чувство обездоленности; высокомерный любовник может оскорбить гордую женщину. Все рассмотренные нами выше причины фригидности могут сыграть свою роль и при данном выборе. И чем сильнее недоверие, которое женщина испытывает к мужчине, тем весомее становятся все эти причины.
