Сокровенный смысл жизни. Том 3 - Ливрага Хорхе Анхель (мир бесплатных книг .TXT) 📗
Моим первым учителем эзотерической философии был пожилой профессор, немец по фамилии Шмит. Мне было тогда 17 лет. Помню, однажды он рассказал мне историю своего друга, также пожилого господина, жившего в Лондоне и очень увлекавшегося астрологией.
Истинным ученикам, которые из жизни в жизнь на своем ученическом Пути дают обет служения на благо людей, при изучении астрологии запрещается вычислять дату своей смерти. Учителя, боги считают, что мы были бы не в состоянии жить нормально и полноценно, если бы знали, когда умрем. Даже у того, кто уже не привязан к физическому миру и, соответственно, не верит в смерть, могут оставаться дети, ученики, о которых еще нужно заботиться, дела или книги, которые нужно закончить. И если человек знает, когда придет его смерть, это может плохо повлиять на всю его дальнейшую жизнь и оставить неиспользованными многие пока скрытые возможности. Поэтому, хотя для того, кто владеет истинным знанием астрологии, вычислить собственные «точки смерти» (ибо у нас их несколько) не представляет труда, он никогда не делает этого.
Чтобы понять то, что каждый человек имеет несколько «точек смерти», мы можем представить нашу жизнь в виде конуса; мы входим в него и движемся по спирали снизу вверх. Первую «точку смерти» мы минуем относительно легко, потом проходим через остальные; в них мы можем спастись, а можем умереть. Эти круги постепенно сужаются, пока мы не доходим до последней точки, которой уже не избежать.
Также запрещается вычислять «точки смерти» людей, которые нам дороги, которых мы любим.
Итак, профессор Шмит рассказал мне о том, как его друг вычислил собственную «точку смерти»: он определил не только когда, но и каким образом умрет. Он узнал, что погибнет от удушения. И несмотря на все его познания, реакция его была несколько упрощенной: он уехал жить в пустыню Сахара, пребывая в полной уверенности, что при отсутствии людей уж как-как, но от удушения умереть не сможет. Но он забыл определить в своем гороскопе способ удушения. И умер в тот самый роковой день, который сам вычислил, задохнувшись в песках во время сильного самума, знойного ветра пустыни.
Геродот рассказывает историю одного правителя, который приказал удалить из своего царства все колесницы, запретив также любым колесницам из соседних государств пересекать границы его владений. Оказывается, какой-то прорицатель предсказал, что причиной его смерти станет колесница. В этом царстве произошел государственный переворот, и один из восставших убил властителя, вонзив в его сердце меч. Последнее, что увидел умирающий, была рукоять меча с выгравированной на ней колесницей – символом царского дома, к которому принадлежал убийца.
Все эти близкие по смыслу истории, рассказанные разными людьми, приводят нас к мысли о том, что существует Предопределенность, неумолимая Судьба, которой подвластно все и вся.
Индийская философия говорит о Дхармане – законе, управляющем Вселенной и всеми ее обитателями; она также учит, что существует Садхана – смысл жизни и предопределенный путь, на протяжении которого этот смысл проявляется. Она утверждает, что существует Карма – закон действия (акции) и реакции.
Индусы представляли Дхарму как широкий путь, по которому нужно идти; его никому не избежать. В чем же тогда может быть свобода выбора, которая дана человеку? Как понять, кто из идущих по этому пути плохой, а кто хороший, кто поддается инстинктам, убивая все человеческое, а кто идет вслед за высокими, священными мечтами своей Души? Философы Индии говорили, что свобода выбора состоит в том, чтобы идти по этой стезе быстрее или медленнее. Каждый раз, когда мы слишком удаляемся от оси пути и бьемся о его края, мы страдаем, мы чувствуем боль, и эта боль пробуждает в нас осознание того, что нужно возвращаться к центру.
Боль всегда была инструментом пробуждения сознания; мы по-настоящему умеем ценить только то, что однажды потеряли.
В каждом из нас живет тихий голос, тот голос совести, который в Гималаях называли Голосом Нади; он направляет нас, объясняет, что мы должны делать, и помогает разобраться, хорошо или плохо то, что мы уже совершили. Но обычно мы его не слышим – в основном потому, что у нас нет привычки обращать на него внимание. Его звучание мы воспринимаем так же, как гул водопада или шум ветра, колышущего ветви деревьев, и он остается не замеченным нами. Мы забываем, что это голос Бога в нас самих, голос нашей бессмертной Души, нашего Высшего «Я», нечто самое священное и таинственное, что мы имеем; это загадочное Нечто будет по-прежнему обращаться к нам даже тогда, когда физически мы покинем этот мир. Этот внутренний голос подсказывает нам, каков наш собственный путь, вплетающийся в Великий Путь, в Великую Предопределенность, которая проявляется во всем.
Итак, существует ли свобода выбора? К сожалению, в том материалистическом мире, в каком нам приходится жить, людям удалось до совершенства развить диалектический способ мышления в самом плохом смысле этого слова – для нас вещи бывают либо черными, либо белыми, либо хорошими, либо плохими. Я говорю «к сожалению» не потому, что я против аксиом или против какой бы то ни было системы оценок, а потому, что не всегда автоматически становится черным то, что не является белым, и наоборот. Увлекаться такой диалектикой, созданной из крайностей и абсолютистских утверждений, попадать в ловушку подобного догматизма в самом деспотическом его смысле очень рискованно. Рассматривать и объяснять подобным образом все, что происходит в природе, опасно, потому что такой подход рано или поздно приведет нас ко многим ошибкам и к столкновениям не только с другими людьми, но также и с самими собой: мы будем вечно терзать себя и страдать, так как нам придется постоянно выбирать между двумя крайностями. В действительности этот выбор часто оказывается ложным, искусственным и иллюзорным, ибо является плодом нашей фантазии.
Так предопределенность или свобода выбора? А почему бы не предположить, что есть и то, и другое? Почему одновременно не могут существовать оба понятия – при условии, что мы перестаем рассматривать их как две взаимоисключающие, абсолютные крайности?
В проявленном мире не существует абсолютных оценок, все зависит от того, с кем и с чем мы сравниваем то, что оцениваем.
Итак, все имеет свою судьбу. Все проявленное на данном этапе эволюции имеет искру сознания, в которой отражается то, ради чего оно существует, отражается его собственная судьба. На самом деле судьба эта является лишь только отправной точкой, с которой начинаются новые пути, открываются новые дали, о которых мы не могли даже мечтать.
Все мы идем навстречу собственной судьбе. Чем дальше мы продвигаемся по пути, тем более открываем, что судьба имеет свою метафизическую сторону. Далеко за пределами нашего физического тела и физического мира есть загадочное Нечто, и оно постоянно зовет нас, направляя все наши шаги, подобно отцу, ведущему по пути любимого сына.
Но все это может прекрасно сочетаться со свободой выбора, которую мы также должны понимать не как нечто абсолютное, а, скорее, как нечто более или менее относительное. Внутри великого метаисторического движения по пути эволюции мы можем создавать нашу собственную историю, и мы в ответе за все, что создаем, за все, что делаем. Ибо хотя верно, что все повторяется, движется и возвращается на круги своя, однако ничто и никогда не бывает таким, каким было прежде. То, что происходит сейчас, в данный момент, – уникально и неповторимо. В таком виде, в такой форме оно никогда больше не вернется и в каком-то смысле никогда не существовало. Поэтому каждое мгновение ценно и священно именно тем, что мы делаем, пока оно длится, тем, что мы делаем здесь и сейчас, поскольку оно никогда больше таким не будет. И потому мы в ответе за то, что происходит с нами каждое мгновение, за то, чтобы не опускать руки и не опускаться самим. Ибо тот, кто, веря в абсолютную неизбежность судьбы, позволяет, чтобы его несло течением жизни, рискует превратиться в бревно, которое может разбиться в щепки. Каждому человеку дан шанс, возможность идти по пути, в своем ритме и согласно своим способностям; но какими бы ни были его ритм и способности, он должен двигаться вперед, постоянно совершенствуясь и очищаясь.
