UKRAINA: От мифа к катастрофе - Ваджра Андрей (читать хорошую книгу txt) 📗
Сейчас та же самая ситуация. После 16 лет интенсивной украинизации в «нэзалэжний», для бóльшей части малороссов «ридна мова» нечто вроде особого русско-польского жаргона, служащего деловым языком правящих классов общества, своеобразной латынью, на которой пишутся официальные документы, публично выступают и общаются чиновники, политики, журналисты и т.д.
Но когда современный малоросс оказывается в неофициальной обстановке, когда общается с друзьями, близкими, любимыми он переходит на свой родной русский язык или малорусское наречие. Понимаете в чём отличительная черта языковой ситуации на Украине? У нас не двуязычие, как принято считать, а триязычие. Думаю где-то 95% населения современной Украины говорит и думает или на русском языке, или на малорусском наречии (суржике). И лишь ничтожная горстка дрессированных «свидомых украйинцив» принципиально изъясняются на литературном украинском языке. Даже последняя партия «свидомых», отштампованная массовой пропагандой во время событий «оранжевой революции» (их в своих статьях я именовал «оранжоидами»), при всей своей ненависти ко всему русскому, как обычные русские люди, говорят и думают на русском, читают русские книги, смотрят русские фильмы, слушают русскую музыку и т.д.
Д.Р.: Чем можно объяснить такую, мягко говоря, странную ситуацию?
А.В.: У «свидомых» нет ресурсов и времени качественно промывать мозги населению. Раньше на обработку кандидата в фанатики украинской идеи уходили годы, в течение которых он должен был освоить «ридну мову» и перечитать необходимый минимум ортодоксальной литературы. Это была, можно сказать, ручная настройка. С новичком плотно работал целый коллектив «свидомойи» интеллигенции, методично программируя его новое «Я». Именно после подобной «инсталляции» у нормальных людей возникали внезапные «прозрения», когда русский человек вдруг начинал чувствовать себя «украинцем» и любить как родной неродной «украинский» язык.
Но хочу сказать, что это не худший вариант, ведь, сколько людей, не выдержав накала национально-демократических реформ, неожиданно начинают себя чувствовать наполеонами или юлиями цезарями, а сколько таких, которые вдруг ощутили себя эльфами, гномами или хоббитами?! Ну, представьте, что будет, если сейчас у нас ещё в массовом порядке хоббиты появятся, и начнут борьбу за свое национальное самоопределение, под лозунгами возрождения тысячелетней хоббитанской культуры и языка, а так же создания независимой, демократической, соборной, европейской Хоббитании? А если они ещё решат отважно противостоять исчадию зла – Мордору, который, как доказал один авторитетный британский историк, языковед и культуролог (почти как пан Грушевский), на страницах своего многотомного научного исследования, находится на востоке.
Нет уж увольте, пусть лучше вместо хоббитов и орков будут «украинцы». (Смеется).
Как вы понимаете, тут уже политика на грани психиатрии.
Но сейчас ручная обработка «свидомыми» зазевавшихся малороссов не отвечает задачам современной украинизации. Тут нужна конвейерная штамповка сознания. Массовое, так сказать, производство, а специалисты, которые могли бы организовать такой процесс, среди наших «свидомых» отсутствуют. Для этого необходимы поляки, немцы или большевики. А без них у местной «свидомойи» публики ничего путного не получается. Максимум на что она способна, это принудить телевизионные каналы сделать на корявом украинском смешные титры к русским фильмам и передачам, либо перевести на страшный украинский язык русский дубляж западных фильмов, когда их герои говорят сразу на трёх языках, сперва на английском, потом на русском и в довершении на украинском. Особенно впечатляют советские и российские актёры, вдруг заговорившие на «мове», или Чуковский, Барто и Маршак на украинском для детей. Думаю, что пора переводить Маринину и Донцову… Бред, конечно полный, но так наши славные украинизаторы понимают возрождение украинского языка.
Однако, несмотря на всю свою немощность, «свидоми» успевают инфильтрировать в сознание своего подопечного основной элемент «украйинства» – жёсткую, истерическую русофобию. Получается странный, наспех сделанный полуфабрикат, который я называю «оранжоидом». Человек думает и говорит на русском, ментальность и мышление у него русское, он всецело находится в рамках русской культуры, но при этом люто ненавидит всё русское и русским себя не считает! Вот вам и тяжёлое наследие майдана. (Смеется). Впрочем, даже этого низкокачественного «украинского» материала, если так позволите выразиться, хватает для того, чтобы подготовить необходимое количество пушечного мяса для политических баталий.
Полноценных «свидомых», прошедших полный курс «убивания в себе москаля», как и сто лет назад, на Украине крайне мало. Они представляют собой ничтожную, но крикливую кучку маргиналов, обосновавшихся в мелких националистических партиях, традиционно набирающих на выборах менее 1% голосов. Они существуют в пределах статистической погрешности.
Д.Р.: Я так понимаю, что завершающий штрих в создании украинского языка был сделан большевиками?
А.В.: Да. Точнее они систематизировали и стандартизировали галицийский жаргон, более широко наполнили его польскими словами и новоязом и объявили его (в сентябре 1928-го постановлением СНК УССР) «украйинською мовою», которая является родной для всех «украинцев» (бывших малороссов). Предложение наиболее радикально настроенных товарищей перейти с кириллицы на латиницу были оценены как преждевременные. Народ к этому шагу, необходимому для успешного развития самостоятельной украинской культуры, надо было подготовить. [59]
По поводу советского языкостроения очень хорошо высказалась украинский языковед Олена Курыло: Ни один литературный язык, кроме украинского, не претерпел в процессе своего развития такого внезапного изменения за недолгое время, только с революции 1917 года. Это понятная вещь. И тут быстро нужно было дать выражения этим новым культурно-национальным формам жизни, нужно было творить новые слова, новые синтаксические, новые фразеологические обороты. [60] И это действительно так! Выражали всё, что хотели и при этом в самой извращенной форме.
Никакая национальная шовинистическая петлюровская жовто-блакитная власть не могла бы сделать столько, сколько сделала Коммунистическая партия и Советская власть, [61] – безопеляционно заявлял «красный» украинофил Рачко. И с ним сложно не согласиться. Ведь после того как рухнул Союз, вместе с ним рухнуло всё то, что принято называть «украинской культурой». Это казенное чудо испарилось вместе с советской властью, а новая, «вильна» и «нэзалэжна» культура, которая должна была возникнуть в «видроджений» Украине, так за 16 лет и не появилась. Рачко как в воду глядел.
Впрочем, ситуация с языком сложнее, чем это может показаться на первый взгляд. Дело в том, что у широких народных масс нет адекватного понимания не только того, что собой представляет украинский язык, но и простых знаний о том, что такое язык русский. Думаю, что и в России таких людей не слишком много. А это очень важный вопрос.
Д.Р.: Хорошо. Давайте попробуем подвести итоги. Что получается, если сжато обобщить изложенные вами факты?
А.В.: Во-первых, русский литературный язык не является производным от великорусского наречия, а результатом синтеза западнорусского (малорусского и белорусского), восточнорусского (великорусского) наречий и церковнославянского языка. Основой русского литературного языка, начавшего формироваться примерно в XVII веке, всё-таки в большей степени является западнорусское наречие. Во-вторых, то, что сейчас называется украинским литературным языком, представляет собой смесь галицийского подгорского диалекта с большим количеством польских и, в некоторой степени, немецких слов. Создание этого языка было инициировано во второй половине XIX века польской интеллигенцией, в рамках проекта «Ukraina», предполагавшего раскол русского народа и отторжение Малороссии от России в виде марионеточного государства. Польско-малоросским украинофилам, объявившим себя украинской нацией был просто необходим свой отдельный, особый язык.
