Обман и чудачества под видом науки - Гарднер Мартин (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
«Окончательное подтверждение теории ожидается с первым межпланетным перелётом. В его успехе наш институт весьма заинтересован».
Подобно религиозным, научные секты живучи. Только Бёрдов лётный подвиг окончательно уничтожил Яму Симаса. Возможно, ледяную космогонию сможет сокрушить лишь высадка на безлёдную луну.
Что за фортовщина!
Рано или поздно наша книга должна дойти до Чарльза Форта. Он тяжёлая артиллерия антиастрономов, в реформировании науки главенствующую роль отвёл освобождённому воображению — не будет лучшего повода его представить.
Чарльз Гой Форт родился в Олбани, штат Нью-Йорк, в 1874 году. Ещё мальчика склонность к науке довела до коллекционирования минералов, жуков и… таксидермирования птицы. Но до колледжа так дороги и не нашёл. Какое-то время журналиствовал, сочинял роман (“Outcast Manufacturers”, 1909), выдал несколько рассказов (их опубликовал Драйзер в своём Smith's Magazine). Унаследовал скудную недвижимость, освободившую время на исследования. Оставшиеся 26 лет жизни шерстил старинные журналы и газеты, выписывая оттуда загадки, с наукой несовместимые. Бóльшая часть работы проделана в Британском музее. Позднее вернулся в штат Нью-Йорк (в Бронкс), где с женой Анной искал дальше через местную общественную библиотеку.
Форт был застенчивый медведище с русыми усами, как у моржа, и толстыми очками. Квартиру заставил обувными коробками, в которых заметки да вырезки. На стенах обрамлённые паучки-бабочки, а под стеклом куски асбестообразной грязи с неба. На досуге пасьянс “Super-Checkers”, им же изобретённый. Для игры требовалась тысяча человек на громадном столе в несколько квадратных гектаметров. Со слов писательницы Тиффани Тэйр, госпожа Форт «никогда даже не мечтала узнать о том, что происходит в голове её мужа. Она не прочла ни одной из его книг, а также ни одной другой».
Друзей у Форта Тэйр да Драйзер. Убеждённый в гениальности Форта, Драйзер домогается от своего издателя публикации первой (из четырёх) Фортовой книги — Книги проклятых. «Проклятые» у Форта суть идеи, изгнанные из научной догматики, своеобразные «потерянные души». Объявлены претензии на миссию «снять проклятье». Стиль книги увлекательный, напряжённый. Местами глубокая мудрость, сочный юмор, возвышенное красноречие.
Вторая книга, “New Lands” (1923), предварена Бузем Такингтоном. Немало американцев встретило её уже под чарами шумных нападок Форта на «учёное духовенство». В 1931 году Тэйр свела авторов на исторического масштаба банкет в Савойя-Плазе — так было создано Фортово общество. Среди основателей светила литературного небосвода вроде Александра Вулкота, Такингтона, Вени Гехта, Бёртон Рэско, Иоанна Каупера Пауиса.
Третьим фортовским шедевром стало “Lo!” («Вот!»).
«Заголовок мой, — признаётся Тэйр: — в книге об астрономах, согнутыми над их черновиками, которые тыкают в небе на искомую звезду или прочую диковинку, приговаривая: вот! — а глядеть-то не на что. Название Форт принял, едва только я предложила».
“Wild Talents” стали последней книгой Форта, вышедшей спустя недели после его смерти в 1932 году.
С 1937 года Тиффани Тэйр стала издавать Fortean Society Magazine (теперь он называется “Doubt”) за свой счёт. 32 ящика своей макулатуры Форт завещал Тэйр (Драйзер был в ярости) — одной из задач её журнала было всё опубликовать. Каждый выпуск приправляется заметками Форта. Предстояло сбить с толку академическое общество; предложить загадки, учёным умом не перевариваемые; распускать истории, не лестные для людей науки. Сплетню, например, о том, как британский астроном испортил свой телескоп, “Doubt” подхватила с радостью. Подобные истории стекались в журнал от корреспондентов (вроде чикагского Георгия Кристиана Бампа) и читателей.
В своей брошюрке фортовцы декларируют цели, на которые претендуют:
«Фортово общество является международной организацией мыслителей — людей обоего пола, чей образ жизни не заденет отмена никаких законов; чьи поступки сводятся не к условным рефлексам, а к жизнедеятельности головного мозга и причудам их… Ведущих учёных, физиков, медиков вместе с хиромантами, спиритами и христианами вплоть до одного католического священника…
Фортовское общество ищет спасения проклятым вопросам, многие из которых (без нас) полностью бы исчезли… Чем больше в наших рядах антивассерманистов, плоскоземельщиков, пацифистов, защитников лабораторных животных, противников вакцинации, тем лучше…
Мы принимаем только „доктрину“ фортистики — плод взвешенного суждения, объект окончательного признания, бесконечного вопрошания».
Явное сходство с деятельностью Нерегулярных бейкер-стритчиков. Как последние доказывают историчность Шерлока Холмса, так и тут обтачивается аргументация в пользу фортовой дичи, не менее истинной, чем «общепризнанная несуразица» обычной науки. По сути, здесь сплошной розыгрыш, однако много кто вроде Тэйр обманулся сам — искренне обижается, когда в фортистике обличают понарошность. Фортистическая корреспонденция, между прочим, датирована 13-месячными годами; летоисчисление в них начинается с года, который у нас называется 1931-м. 13-й месяц года назван, конечно же, «фортом».
Фортову философию науки лучше предварить его космологией.
Исполнено страсти недоверие астрономам. Первая половина “New Lands” почти полностью посвящена подтелескопным тупицам, лучше которых предсказывают даже астрологи. Все открытия звездословов — чистая случайность. Астрономы скрывают от общества крайнюю ненадёжность их «наук Средневековья».
«Они вычислили орбиту Урана, но Уран по ней не идёт. Выдумывают оправдание. Вычисляют орбиту по-другому. Из года в год разрабатывают объяснения, а маршрут планета избирает всё равно свой». Наконец, чтобы спасти своё лицо, «возмущение» Урана списывают на другую планету. Несколько лет тыкают телескопом в различные точки небосвода, пока случайно не находят Нептун. Непредсказумость Урана теперь объясняют непредсказуемостью Нептуна. Если астрономы хороши настолько, насколько претендуют, пусть сыщут какую-нибудь планету за Нептуновым кругом… К сожалению, это было написано за семь лет до открытия Плутона, но всё равно Форт смеётся последним: планета оказалась намного меньше, чем ожидали учёные.
Детали фортовской космологии не проработаны, но научный революционер предлагает соображения, не более чудные, чем идея Солнечной системы — «тонущего в стонах лазарета, воспалённого солнцем, обременённого кошмарными лунами да цивилизациями, заражёнными науками; пугающего здравомыслящие миры, посылающие нам золотые кометы в подаяние».
Земля сравнительно малоподвижна. «Может, она и вращается, но период вращения помещается в один год. Да, у меня тоже право мерить идеи по степени разумности, предлагать компромиссы». На традиционные «доказательства» земного вращения вроде маятника Фуко ответить у Форта есть что.
Суточное движение звёзд объясняется вращением непрозрачной околоземной сферы. Звёзды являются дырками в небосводе, через которые виден занебесный свет. Надо думать, мерцают звёзды от того, что небесная твердь дрожит. Она притом непрочна. «На местах, самых зыбких, возможны завихрения, что звёздные поры вращаются одна вокруг другой». Иной раз болиды прорываются через студенистые места небосвода, отрывая куски. У Форта целый архив о случаях выпадения студенистых осадков. Лётчиков предупреждает, что окажутся в положении «желейных ягод», хотя «было бы нелепо сказать, что всё небо студенисто; кажется более приемлемым, что студенисты только некоторые его области».
Туманности — это где светлые, где тёмные части небосвода. Некоторые могут быть выступами, «свисающими на манер громадных сталактитов с безбрежного округлого испода». Например, туманность Конская Голова «угрюмо противостоит многочисленным попыткам размешать её на фосфоресцирующие конфетти. В действительности это тень, кажущаяся твёрдой, подобная зданию Вулфордовского универсама во время предвыборных гонок и празднеств».
