Интервью длиною в годы: по материалам офлайн-интервью - Бондаренко Светлана Петровна (книги бесплатно txt) 📗
andry. СПб, Россия — 15.10.03
Грин — это все-таки автор романтический. Что само по себе, между прочим, удивительно, если учитывать, какую тяжелую и горькую жизнь он прожил. Впрочем, может быть, он как раз спасался от тягот своей жизни на улицах Лисса и в бухтах Зурбагана. Пока меня тянуло к романтике, я Грина любил, но с возрастом, когда я научился помаленьку находить свою сумрачную прелесть в каменных джунглях реализма, когда главным для меня стала достоверность текста, Грин сделался в моем представлении излишне легким, простоватым, слишком уж далеким от реальности. Процесс вполне распространенный — возрастная смена литературных кусов. В 40 уже не видишь прелести литературы, предназначенной для тинейджеров, а в 60 — вообще ничего, кроме, «фактической» литературы читать не тянет.
Расскажите, пожалуйста, в чем, на Ваш взгляд, состоят достоинства и недостатки Трилогии о д'Артаньяне Дюма? Почему она Вам нравится? Почему нравилась раньше? Изменилось ли Ваше мнение о ней за последние десять, двадцать, сорок лет? Как часто менялось мнение? Ну, не обязательно это, а вообще любые Ваши мысли об этой вещи?
Владимир Романовский. Нью-Йорк, США — 18.07.01
Трилогия Дюма — одна из самых любимых моих книг. Достоинства ее очевидны, я подчеркну только, что для меня это — прежде всего роман о друзьях и дружбе, равного которому в мировой литературе поискать. О любви вот написано много и сильно, о смерти, об одиночестве… А вот о дружбе? «Три товарища» Ремарка, и все, пожалуй. Больше ничего в голову не приходит из классики. Да вот еще и трилогия Дюма-пера. Что касается недостатков, то они чудовищны: безудержное чисто французское словоблудие — прежде всего. Чего стоит только вся история любовных приключений молодого Людовика вперемежку с интригами, интрижками и прочей разменной дребеденью придворного бытия. Бр-р-р! Впрочем, при перечитывании всю эту лабуду можно пропускать. Что я обычно и делаю. Говорят, что трилогия не избежала судьбы многих и многих романов Дюма, которые он отдавал на поток и разграбление своим «белым рабам». Очень похоже. Причем, сильнее всего это видно в последней книге («Десять лет спустя»). Но зато какова концовка! За эти последние слова д'Артаньяна («Атос, Портос, до скорой встречи. Арамис, прощай навсегда!») можно простить автору все. И я прощаю. С нежностью и восхищением.
«М&М» (Мастер и Маргарита) — одно из Ваших любимых произведений. Было бы интересно знать, как Вы трактуете это произведение? Что для Вас самое ценное в нем? И какая, по-Вашему, его главная идея.
Вашкевич Максим. Минск, Беларусия — 15.10.03
Ни за что не взялся бы определять «главную идею» МиМ! Это — история о творчестве, любви и судьбе добра в мире злой силы и бездарности. И еще о многом. Не менее важном.
В нескольких ваших книгах упоминалось имя Хемингуэя. Скажите, а повлияли ли его книги на ваше мировоззрение? Его «трагический стоицизм» и т. д.
Илья. Благовещенск, Россия — 09.01.00
Хемингуэй оказал на наше творчество самое решительное влияние. Он учил нас лаконизму, благодаря ему мы поняли, какую огромную роль играет в художественной литературе подтекст, «недосказанное». Помните его «теорию верхушки айсберга»? Что же касается «трагического стоицизма» и вообще его отношения к жизни, как к «балансированию на краю», то это нас, разумеется, впечатляло поначалу, но с годами восторги наши по этому поводу в значительной мере поутихли. Хэм был замечательным художником, но ни мыслителем, ни, тем более, «учителем жизни» он отнюдь не был. Да и не стремился он к этому никогда. Он был безусловно одним из величайших индивидуалистов XX века и способен был вызвать — да! — уважение, но никак не преклонение.
Как Вы относитесь к творчеству Джека Лондона? И какое произведение считаете наиболее удачным у этого писателя?
Горбунов Сергей. Санкт-Петербург, Россия — 17.06.00
Замечательный писатель! Лет 20–30 назад я считал его среди любимейших. Из романов чаще всего перечитывал «Майкл, брат Джерри» и «Бунт на „Эльсиноре“» (хотя явный расистский душок и раздражал меня, помнится). Но лучше всего у него, конечно, были рассказы — и «северные», и «южные». Они, по-моему, и сегодня читаются, как новые, с иголочки — не скажешь, что им без малого 100 лет.
Солженицын «Архипелаг Гулаг». Когда Вы ее впервые прочли и какое впечатление она произвела?
Пачкова Наталия. Алчевск, Украина — 17.06.05
Будто весь мир обрушился. Невозможно было знать все это, — и жить как прежде.
Как бы вы могли охарактеризовать современный этап в развитии русской литературы; например, как вы относитесь к творчеству Набокова, Довлатова и Пелевина (и относите ли первого вообще к русской литературе)?
Дмитрий. Хайфа, Израиль — 20.09.00
Набоков — замечательный писатель, безусловно глубоко и по-настоящему русский (даром что всю жизнь прожил вне России). Довлатов — вообще явление в нашей литературе уникальное. По чистоте и прозрачности языка, по умению строить сюжет буквально из ничего, по способности своей увлечь, развлечь и вообще покорить читателя у него почти нет равных в современной литературе. А Пелевин… Он очень талантлив, хорошо работающее воображение, тонкое чувство языка и современности. Философия его мне чужда, вот что. Эти унылые идеи о том, что мир кем-то придуман или, хуже того, мира вообще нет, а есть некие вариации Пустоты, берклеанство это доморощенное пополам с дзен-буддизмом…
Нет, это не для меня. А вот «Генерация П» — это хорошо. Это про нас. Что и тр.
Знакомы ли Вы с творчеством Пелевина, и если да, то как Вы к нему относитесь?
Vlad. СПб, Россия — 28.08.98
Знаком. Считаю его одним из интереснейших писателей новой России. Правда, больше всего мне нравится ранний его роман «Омон Ра» и некоторые рассказы. Более поздние вещи — не мои. Они, в общем, оставили меня равнодушным, хотя написаны — чисто стилистически — безукоризненно.
Насколько, на Ваш взгляд, сопоставимы достижения современных лидеров мейнстрима с лидерами российской фантастики и что более матери-истории ценно: «Зона справедливости» Лукина или «Андеграунд» Маканина, «Гравилет» Рыбакова или «Упраздненный театр» Окуджавы (примеры беру первые пришедшие на ум)? Насколько справедливо, что современная критика упорно игнорирует достижение фантастов «четвертой волны»? Или эти достижения весьма относительны?
Александр. Жлобин, Белоруссия — 25.08.03
Это — старая проблема. Я размышляю на эту тему уже лет пятьдесят. Меняются имена литераторов и литкритиков, а суть остается прежней. Видимо, фантастика обладает-таки некоей особой спецификой, которая побуждает читателя, воспитанного на мейнстриме (а это и есть типичный литературный критик) делить литературу на «прозу и фантастику». Причем под «фантастикой», как правило, понимается фантастика плохая и только плохая, а про хорошую принято говорить: «Ну какая же это фантастика! Это — литература». Господь с ними со всеми. Какая мне разница: арбуз — плод, овощ или ягода? Главное, чтобы было вкусно и много.
Было бы интересно узнать ваше мнение по поводу книги Михаила Веллера «Всё о жизни», если вы знакомы с этим произведением. Насколько серьезно вы к этому произведению относитесь?
Артём. New York, USA — 12.05.99
Произведение это серьезное и достойное всяческого внимания. Однако оно совсем «не мое». Как говорится, «Веллера мы любим и ценим не за это». Я вообще равнодушен к философии вообще и к философской системе Михаила Веллера, в частности. Предпочел бы перечитать «Самовар» или «Легенды Невского проспекта».
Как Вы относитесь к творчеству Вадима Шефнера. Знакомы ли вы? Мне кажется, что стиль АБС и Шефнера в чем-то схож…
Михаил Виноградов. СПб, Россия — 12.05.99
Очень люблю этого писателя. Он прекрасен и ни на кого не похож. Встречался с ним неоднократно и могу засвидетельствовать, что он и человек вдобавок превосходный (а это среди писателей явление нечастое). Насчет сходства его с АБС — не знаю, не знаю, по-моему, никакого сходства нет, но, может быть, со стороны виднее?
