Майкл Джексон: Заговор (ЛП) - Джонс Афродита (книги полностью .txt, .fb2) 📗
– Да.
– Вы сами отвезли её, правильно? Вы помните в каком месяце вы увезли её на Роллс-Ройсе?
– Это был декабрь или январь. Где-то в то время. У меня плохо с датами, – сказал Салас.
– И затем она вернулась. Когда? Меньше, чем через неделю?
– Я сказал бы, что в течении пары недель, что-то около этого.
– Она вернулась и несколькими неделями позже снова захотела уехать, верно? – спросил Мезеро.
– Правильно.
– И вы вновь организовали её отправку, верно?
– Да, я вызвал лимузин.
Когда Мезеро опрашивал Хесуса Саласа, присяжные узнали, что Джанет Арвизо никогда не жаловалась на то, как с ней обращаются в Неверленде, что её замечания касались того, что ей не понравились два немца – Дитер и Рональд. Так же у неё сложилась неприязнь к вниманию прессы, которому её семья подверглась после документального фильма Башира.
По словам Саласа, Джанет говорила о Джексоне только хорошее. Она уважала Джексона, и он ей очень, очень нравился. И, кажется, Хесус Салас был о Майкле такого же мнения. Салас сказал, что Майкл был очень щедр с подарками и иногда мог послать его в "Toys “R” Us", чтобы накупить игрушек тысяч на 11 долларов для раздачи их детям в Неверленде. Салас утверждал, что иногда для приезда на ранчо Майкл лично организовывал автобус для детей и их родителей, затем их собирали в группу и персонал мог раздать им игрушки. Всякий раз, когда это было возможно, Майкл мог выйти и повидаться с детьми во время раздачи игрушек. И все дети и их родители бежали обнять и поцеловать Майкла, поблагодарить его за бескорыстное доброе дело.
За двадцать лет, которые Салас проработал там, он видел тысячи детей, прибывающих в автобусах для посещения Неверленда, множество из которых приезжало из Лос-Анджелеса. Он сказал присяжным, что ранчо Майкла посещали дети со всего мира. Он прикинул, что видел сотни тысяч детей, посетивших Неверленд, для каждого из которых это было лучшим временем в их жизни.
Хесус Салас рассказал о "Дне семьи" в Неверленде, который Майкл устраивал для всех работников, по крайней мере, раз в год. Это было большое событие, длившееся весь день, все посторонние на ранчо отсутствовали. Таким образом, работники и их дети могли насладиться аттракционами, зоопарком, общим духом Неверленда, где каждый снова мог побыть ребёнком, и всё всегда было "за счёт ранчо".
Когда Мезеро перевёл тему со счастливых рассказов, он решил спросить о ситуациях непослушания, которые происходили с определёнными детьми. Хесус Салас сказал присяжным, что годы и годы он наблюдал, что дети часто выходили за рамки дозволенного. Иногда дети пытались проникнуть в комнаты персонала и кладовые. Иногда детей ловили, когда они брали дорогой антиквариат и предметы искусства. В другое время детей ловили, когда они пытались проникнуть в закрытый винный погреб – помещение, которое уже существовало, когда Майкл купил Неверленд.
Хесус Салас сказал, что насколько Майкл наслаждался игрой и весельем с детьми, настолько же часто он любил, чтобы его оставили одного в его танцевальной или записывающей студии, чтобы поработать над своей музыкой. Салас сказал, что Майкл мог проводить "часы напролёт" в своей творческой работе, оставляя решение ежедневных вопросов Неверленда своим работникам. Салас подтвердил, что Джексон позволял своим работникам ухаживать за 27 сотнями акров территории. Он упомянул, что у Майкла был целый отряд охраны по всему ранчо, потому что вокруг Неверленда не было никаких заграждений. Для протокола Хесус Салас сказал присяжным, что даже несмотря на незваных гостей, которых порой ловили на ранчо, никто из охранников Неверленда не носил оружия.
Майкл не хотел, что бы в Неверленде находилось какое-либо оружие.
Майкл больше беспокоился о безопасности детей.
Глава 18. Black and White
– Я люблю вас.
– Господь и правда на нашей стороне.
Майкл Джексон через телефон обращался к тысячам фанатов, которые непрерывно дежурили у здания суда во время процесса в Санта-Марии.
Когда два бывших работника Неверленда давали показания о том, что они были свидетелями различных форм развратных действий Майкла по отношению к юным мальчиками, поп-король пристально смотрел на присяжных и изучал их лица. Майкл старался установить с ними мысленную связь, и это выглядело так, словно он пытается прочесть их мысли. Бывшие работники заявили, что видели Джексона обнажённым вместе с мальчиками и несколько раз наблюдали, как он целовал и трогал мальчиков. Впервые члены жюри присяжных выглядели очень взволнованно.
По словам членов семьи Майкла, эти претензии бывших работников были совершенной ложью, особенно учитывая, что оба этих работника Майкла – Ральф Чэкон и Адриана Макманус – выдвигали гражданские иски против него, и проиграли. Некоторым наблюдателям в суде эти бывшие работники показались озлобленными, будто они имели зуб на Майкла. Несмотря на это, когда Ральф Чэкон начал описывать свою версию сенсационных подробностей, журналисты начали активно строчить в своих блокнотах. Когда показания стали более яркими и детальными, Тито Джексон вышел из зала заседания. Он выглядел рассерженным. Он явно полагал, что Майкл предан и продан обозлившимися людьми.
Ральф Чэкон – бывший охранник Неверленда, работавший там с 1991 по 1994 год. Он сказал присяжным, что подглядел за Джексоном в окно, и заявил, что видел обнажённую поп-звезду в душе с маленьким мальчиком.
Чэкон утверждал, что не один раз видел, как Джексон целовал и ласкал юного мальчика. Он рассказал, что его вызывали в суд для дачи показаний в 1994 году на слушание дела Джорди Чендлера, где он поведал ту же самую историю.
Когда Том Мезеро опрашивал Ральфа Чэкона, присяжные поняли, что в 1994 году бывший телохранитель отчаянно пытался оплатить свои счета. У Чэкона были финансовые трудности, и он сотрудничал с прокурором Санта-Барбары, пытаясь выудить у Джексона деньги. Присяжные узнали, что Чэкон и другие бывшие работники нанимали "медийного посредника", пытаясь продать таблоидам истории о Майкле Джексоне. Отвечая на вопросы, Ральф Чэкон предстал человеком, действующим из корыстных побуждений. Казалось, он обижен и зол, что его изображают как охотника за лёгкими деньгами.
Согласно Мезеро, в то время когда Чекон подал в суд на Джексона, он не только отчаянно пытался расплатиться за аренду жилья, но и к тому же хвастался перед соседям, что скоро разбогатеет, выступив "главным свидетелем" против звезды в суде. Хотя Чэкон и отрицал это – ещё до того, как гражданский иск попал в суд, бывший охранник уже считал свои потенциальные миллионы. В 1994 году он якобы говорил своим соседям, что в ближайшем будущем планирует сесть за руль 450-го Мерседеса-бенца.
Допрашивая с пристрастием Ральфа Чэкона, адвокат защиты спросил о встречном иске Майкла Джексона в гражданском суде, в результате которого Чэкону был вынесен приговор. Он выплатил 25 тысяч долларов за хищение личного имущества Джексона. Произошло неизбежное – судебные наблюдатели осознали, что Ральф Чэкон никаких причин на свой гражданский иск не имел, что он решил подать в суд на Майкла Джексона лишь потому, что он просто мог это сделать.
Чем больше Чэкон пытался защищаться от атак Мезеро, тем больше казалось, что бывшим охранником двигали алчность и жажда внимания прессы.
В своём гражданском иске Чэкон заявлял, что ему нанесён "ущерб" из-за того, что Майкл пристально посмотрел на него. В тот момент, когда Чэкон убеждал Мезеро в том, что взгляд Майкла "причинил ему боль", многие присяжные с усмешкой переглянулись. Охранник рассказал, что думал, будто его телефонные разговоры в Неверленде записывались, и он составил дополнительную претензию против Джексона. Когда он посетовал, что ему был причинен "моральный вред" тем, что его разговоры прослушивались – несколько присяжных, казалось, еле сдерживались от смеха.
