Загадочный Волжский - Белимов Геннадий Степанович (онлайн книга без .txt) 📗
Биополе было настолько сильным, что это давало серьезный повод для размышлений.
— Не замечали за собой в последнее время необычных способностей? — осторожно интересуюсь этим у Макаровых в свой очередной приезд.
Супруги удивленно переглянулись: «Замечали…»
— Да уж рассказывай все, — решает Вячеслав Михайлович, муж Алевтины. — Неспроста же люди приехали, для исследований. — И сам продолжил: — Похоже, мать стала у нас лекарем. Руками чего–то поколдует — и все, боли нет. Мне зуб заговорила, в своем селе родных и знакомых лечила. Не сразу мы за ней это заметили, случайно получилось, а после проверили — точно, лечит! Идет облегчение больным. Даже воду пробовала заряжать — лучше иного лекарства действует. Родственница в селе маялась желудочными болями, Аля ей зарядила воду — пей, мол, пройдет. Так в следующий наш приезд та несколько банок принесла: заряди, о болях стала забывать… Конечно, может, это от самовнушения, а может, что–то на самом деле есть… Ты, мать, пробуй, пробуй, хоть нас полечишь. Тут, в степи, поликлиник нет…
— А как вы считаете, здесь действительно вредно жить?
— Когда ветер в нашу сторону, думаем, хорошего мало. Вся «химия» на нас. Хотя в Волжском, да и в Волгограде, наверное, не лучше, но куда денешься? Это инопланетяне могут улететь, а нам только остается прозревать помаленьку да ликвидировать вредные производства. Может, они нас об этом–то и предупреждают?
Расставаясь, мы договорились об обмене новой информацией, если она будет. Макаровы не возражали. Лишь бы, мол, на пользу науке пошло. Да, действительно, лишь бы на пользу…
Однако после грянувшей перестройки и больших перемен, произошедших в стране после развала СССР, подшипниковому заводу стало не до собственных сельхозугодий, и хозяйство ликвидировали. Куда уехали Макаровы, и как сложилась их жизнь, мне, к сожалению, неизвестно. Может, откликнутся, прочитав про себя в книге?..
Ночное рандеву с пришельцем
О пришельцах, которые якобы запросто гуляют по земным весям, не раз сообщали средства массовой информации. Правда, доверия к фактам подобного рода мало. «Ну почему же тогда они не приземлятся на Красной площади?» — резонно вопрошают скептики. Что ответить? Наверное, не пришло еще время для официальных контактов — так можно сказать…
И все же истории о пришельцах волнуют воображение. Тем более, если о них рассказывают люди авторитетные, ничем предосудительным, никакими выдумками не запятнавшие себя в прошлом. И особенно, если они могут предъявить доказательства общения с внеземлянами.
Подобная невероятная история произошла несколько лет назад с жителем Волжского, полковником в отставке… Впрочем, все по порядку.
Весть о встрече волжанина–пенсионера с существом из иного мира до меня дошла спустя много месяцев после события. Но происшедшее, похоже, настолько ярко отложилось в памяти моего собеседника, словно произошло накануне. Ну, это понятно — не каждый день случается беседовать с инопланетянами.
Однако поначалу мы с моим собеседником разговаривали не о самом событии, а о космонавтике.
Оказалось, что у Алексея Тихоновича Берочкина, кадрового офицера, участника Великой Отечественной войны, имеющего звание полковника в отставке, интереснейшая судьба. С 1960 по 1972 годы он служил на Байконуре и лично знал всех первых космонавтов. Его батальон в те годы охранял гостиницу космонавтов, но это было просто дополнительной нагрузкой для них: настоящая служба включала дежурства на ракетных установках стратегического назначения вблизи космодрома. Со временем у Алексея Тихоновича образовался целый альбом, где были автографы многих космонавтов, в том числе Титова, Поповича, Николаева, Комарова, Гречко, Рукавишникова, Берегового, Елисеева и других. Когда он увольнялся из армии по выслуге лет, космонавты вручили ему медаль Ю. Гагарина, посвященную 10-летию полета первого космонавта Земли. Медаль Алексей Тихонович хранит как дорогую память, потому что сам видел старт корабля «Восток»; хоть и немного, но лично общался с Гагариным, тяжело потом переживал его гибель и гибель Владимира Комарова, которого тоже неплохо знал.
— Дружбы я ни с кем из них не водил — все–таки у нас разный возраст и разное служебное положение, — честно признался Алексей Тихонович, — но знакомы мы были хорошо. Я ведь в их гостинице по долгу службы частым гостем был… Иногда вместе ездили порыбачить на Сыр — Дарью, а то за арбузами на бахчу, которую за городом содержал мой батальон.
Беседуя, мы перебирали черно–белые фотографии, снятые на знаменитом Байконуре. Я рассматривал пусковые установки близ стартовых позиций, узнавал на снимках лица космонавтов.
Да, судьба завидная…
Но только позже я понял, почему мы начали с космонавтики. Моего собеседника, видимо, тревожил вопрос, как я отнесусь к необычному рассказу о пришельце, и он счел нужным немного рассказать о себе, о своем прошлом. Подстраховался малость, хотя, конечно, с первых минут я видел в нем серьезного человека, которому можно доверять, и, кстати, выглядевшему моложе своих 76-ти лет, даже сохранившему военную осанку.
— Это произошло в ночь с 9 на 10 ноября 2000 года, — наконец начал он рассказ о главном для меня. — Я проснулся во втором часу ночи от света в спальне. Окно моей комнаты выходит на проспект Ленина, на Центральный рынок, но свет уличных фонарей не дает такой яркости. Глянул в соседнюю комнату, где спит внучка, думал, там включили люстру. Нет, темно… И тут вдруг увидел высокого человека напротив себя у двери на лоджию. От неожиданности я, помню, грубо заругался — дескать, как ты сюда попал, что тебе здесь надо?! Я подумал, что кто–то залез ко мне через лоджию из местного ворья. Сел на кровати, схватил костыль, стоявший в изголовье.
— А ты что так ругаешься? — последовал спокойный ответ. — Ты что, в Бога не веришь? — и человек приложил правую руку к левой стороне груди: дескать, я пришел с миром.
«Причем тут Бог…» — начал было Алексей Тихонович и вдруг осекся. Только сейчас он смог рассмотреть нежданного гостя.
Пришелец был ростом под два метра, очень хорошего телосложения — как пловцы, которых часто показывают по телевизору. И одет почти так же: в обтягивающий тело блестящий серый костюм с манжетами на руках и под горлом. Вид, как у земного человека. Короткая стрижка, цвет волос в полумраке трудно было определить, лицо выразительное, чем–то напоминает актера Александра Михайлова. По годам — не более сорока. На протяжении всей встречи от него исходили доброжелательность и любопытство, никакой агрессии. И Алексей Тихонович как–то сразу успокоился, ему стало интересно, костыль отложил на кровать.
— Откуда вы прилетели и для чего? — спросил он так, словно визиты пришельцев стали делом обыденным в жизни землян.
— Издалека… — последовал неопределенный ответ. — Мы не только здесь, но и по всей Земле летаем. Смотрим, что вы тут понаделали. Мы изучаем вас, и долго еще будем изучать. Смотрим, как вы загрязнили планету…
— А у вас чище? — немного обиделся за соплеменников Берочкин.
— Да, чище. У нас нет таких труб и таких ужасных технологий. У нас другие технологии, они не загрязняют планету.
— И какова же у вас продолжительность жизни? — полюбопытствовал Алексей Тихонович. Он совсем осмелел и разговаривал с пришельцем, как с равным себе, без робости. «А что мне бояться? — прокомментировал он этот момент. — Я свое прожил, в войну такого повидал…»
Ночной гость ответил, что живут они, по земному исчислению, более ста лет, и в свою очередь поинтересовался возрастом волжанина. Тот ответил, что ему пошел 76‑й год, и почему–то посетовал — мол, ни возраст, ни нынешнее положение его не радуют.
— А в чем тебя ущемили? — спросил гость.
— Да как сказать? Не меня одного… Пенсия как у военного у меня хорошая, грех жаловаться, но дети, племянники, внуки обделены. У кого–то нет работы, кому–то мало платят… Я, старик, им же порой и помогаю. С медициной — вообще кошмар. Такие цены на лекарства… Ну и что, что я 30 лет в армии отслужил, потом 20 лет в школе военруком, а льготы на лекарства — только на аспирин. Надо сейчас сделать простенькую операцию — плати 650 рублей плюс лекарства, плюс шприцы и т. д. — Алексей Тихонович показал на бородавку, примерно с горошину, возникшую на правом веке и изрядно досаждавшую ему. Она появилась года три назад и все более разрасталась.
