Лубянка. Сталин и НКВД – НКГБ – ГУКР «Смерш» 1939-март 1946 - Коллектив авторов (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗

нерал «БУР»-КОМАРОВСКИЙ вел переговоры о капитуляции с командую-

щим германским и войсками в Варшаве обергруппенфюрером СС фон ден БАХ.

Для ведения переговоров «БУР»-КОМАРОВСКИЙ выделил в качестве

представителя главного штаба «Армией Крайовой» заместителя начальника

2 (разведывательного) отдела штаба полковника БОГУСЛАВСКОГО .

Докладывая в моем присутствии «БУР»-КОМАРОВСКОМУ о предложен-

ных немцами условиях капитуляции, БОГУСЛАВСКИЙ сказал, что фон ден

БАХ считает необходимым для поляков прекратить вооруженную борьбу

с немцами, так как общим врагом Польши и Германии является Советский

Союз .

При встрече с «БУР»-КОМАРОВСКИМ в день капитуляции я сказал ему,

что, возможно, фон ден БАХ прав, и «БУР»-КОМАРОВСКИЙ» с моим мне-

нием согласился.

Вопрос: Следует полагать, что такие настроения руководителей главного

штаба «Армии Крайовой» повлияли на принятие пред ложенных немцами ус-

ловий капиту ляции?

Ответ: Я не могу этого сказать. Мы реши ли капиту лировать потому, что

немцы име ли подав ляющее превосход ство в вооруженных си лах и обещали

считать сдавшихся уча стников варшав ского во сстания военнопленными.

Вопро с: Ориентируя уча стников «Армии Крайовой» на борьбу против Со-

ветского Союза в блоке с немцами, вы не могли действовать самостоятельно.

Покажите, какие связи вы имели с немцами.

Ответ: Я понимаю, что следствие имеет основание поставить мне такой

вопрос, тем более что своими заместителями я назначил офицеров главного

штаба «Армии Крайовой», сдавшихся немцам после варшавского восстания

и вернувшихся из немецких концлагерей, но утверждаю, что я лично каких-

либо связей с немцами не имел и никто мне подобных предложений не делал.

Вопрос: Однако следствие располагает достаточными данными о том, что,

после того как Красная Армия разгромила немцев в Польше, участники «Ар-

ДОКУМЕНТЫ

517

мии Крайовой» под вашим руководством вели активную подрывную работу

против Красной Армии. Вы это признаете?

Ответ: Да , признаю, что я и председатель подпольного совета министров

ЯНКОВСКИЙ не выполнили приказа советских военных властей, изданного

в январе 1945 года, о сдаче радиопередатчиков, оружия и боеприпасов. Я лично

дал указани е комендантам округов «Армии Крайовой» спрятать в надежных

местах оружие и боеприпасы , тщательно законспирировать местонахождение

радиопередатчиков.

Вопрос: Сколько у Вас было радиопередатчиков и где они находятся?

Ответ: К моменту моего ар еста в распоряж ении главного штаба «Армии

Крайовой» имелось 6 радиопередатчиков и в округах около 30 приемо-переда-

точных станций. Местонахождение этих радиопередатчиков мне неизвестно.

Радиостанции «Армии Крайовой» мы использовали для передачи лондон-

скому польскому правительству информации о политическом и военном по-

ложении в Польше.

Вопрос: И одновременно передавали шпионские сведения о дислокации и

состоянии находящихся в Польше частей Красной Армии?

Ответ: Я не давал указаний комендантам округов передавать польскому

лондонскому правительству какие-либо данные , кас ающиеся Кр асной Ар-

мии, но один такой ф акт мне известен .

В конце декабря 1944 года комендант Радомско-Кельцевского округа пол-

ковник «Мечислав» передал в Лондон радиограмму о дислокации советской

четвертой армии, действовавшей в районе г. Баранув.

В начале января 1945 года я, основываясь на информации того же «Ме-

числава» о накоплении советских войск в районе Баранува, сообщил генера-

лу КОПАНЬСКОМУ в Лондон, что в середине января ожидается начало

крупного наступления советских войск в Польше.

Мне неизвестны другие такие факты, но поскольку , как я уже показывал ,

в каждом округе «Армии Крайовой» имелись нелегальные радиопередатчики,

они, конечно, могли использоваться для передачи шпионской информаци и

о Красной Армии.

Вопрос: Следовательно, Вы признаете себя виновным в организации под-

рывной работы против Красной армии и нарушении элементарных законов

в тылу действующей Красной Армии?

Ответ: Да, в этом я себя виновным полностью признаю. Должен сказать ,

что все это делалось в контакте с подпольным советом министров.

Вопрос: Скажите точнее, в чем заключался этот контакт?

Ответ: В феврале 1945 года на заседании подпольного совета министров я

сообщил об издании мною формального приказа о роспуске «Армии Крайо-

вой» и оставлении тщательно законспирированных штабов для дальнейшей

нелегальной работы. Я сказал также, что нелегальным штабам дано указание

сохранить действующие радиопередатчики, оружие и боеприпасы.

На заседании совета министров присутствовали ЯНКОВСКИЙ, БЕНЬ,

ЯСЮКОВИЧ и «Траугут», фамилии которого я не знаю. Подпольный совет

министров одобрил мои действия, после чего на другой день я сделал инфор-

мацию на заседании главной комиссии «Рады едности народовой». На этом

заседании присутствовали: ЯНКОВСКИЙ, председатель «Рады едности на-

родовой» ПУЖАК и члены «Рады» - БАГИНСКИЙ, ЗВЕЖИНСКИЙ, УР-

БАНСКИЙ и ЧАРНОВСКИЙ. Я сообщил им, что издан приказ о роспуске

«Армии Крайовой», и оставил нелегальные штабы якобы для дальнейшей

ликвидационной работы . О сохранении действующих радиопередатчиков,

оружия и боеприпасов я им не говорил.

518 ___________________ ЛУБЯНКА. Сталин и НКВД — НКГБ — ГУКР »»СМЕРШ«. 1939 — март 1946

Вопрос: Почему?

Ответ: По договоренности с ЯНКОВСКИМ мы решили пока не говорить

«Раде едности народовой» об оставлении действующих радиопередатчиков,

оружия и боеприпасов и действительном назначении нел егальных штабов,

чтобы наши мероприятия не получили преждевременной огласки. Кроме то-

го, мы желали избежать возможного противодействия со стороны членов

«Рады едности народовой», так как всем им был известен приказ советского

военного командования об обязательной сдаче радиопередатчиков и оружия.

Только 25 марта 1945 года на объединенном заседании подпольного совета

министров и гл авной комиссии «Рады едности народовой», на котором при-

сутствовали ЯНКОВСКИЙ, его заместители БЕНЬ И ЯСЮКОВИЧ, предсе-

датель «Рады едности народовой» ПУЖАК и ее члены БАГИНСКИЙ,

УРБАНСКИЙ и ЧАРНОВСКИИ, я сообщил о действительном положении

вещей, то есть о том, что мы оставили действующие радиопередатчики и

спрятали оружие и боеприпасы. На заданные мне вопросы о количестве

имеющегося в нашем распоряжении оружия и боеприпасов я не мог дать

точного ответа и сказал, что информирую об этом по получении докладов с

мест, которые должны быть мне представлены к 1 апреля 1945 года. ПУЖАК

и другие члены «Рады» сказали , что , если от нас потребуют сдачи оружия и

боеприпасов , их прид ется сдать. Для того чтобы успокоить членов «Рады» , я

обещал это сделать , но в д ей ствительно сти сдавать оружие и боеприпасы

советским военным властям не собирался.

Протокол лично читал , все записано с моих слов правильно. ОКУЛИЦКИЙ

ДОПРОСИЛИ:

начальник следчасти по особо важным делам НКГБ СССР —

комиссар государственной безопасности ВЛОДЗИМИРСКИЙ

зам. начальника ГУВВ НКВД СССР - комиссар

государственной безопасности ПРОШИН

Протокол мне зачитан и на польском языке. Замечаний не имею. АП

РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 277. Л. 92-101. Подлинник. Машинопись.