Шотландия. Автобиография - Фруассар Жан (книги бесплатно без регистрации .txt) 📗

Молю Тебя никому не раскрывать, что я Тебе написала, иначе со мной станут обращаться хуже прежнего; они похваляются, что немедля узнают от своих друзей, если я попытаюсь к Тебе обратиться. Поверь подателю сего письма, как мне самой. Дай Тебе Боже уберечься от бед, и да дарует Он мне терпение и милость, чтобы мои мольбы дошли до Тебя и чтобы я однажды смогла поведать больше, чем написала, осмелившись потревожить Твой покой.

Закон против роскоши, 1581 год

У шотландского парламента имелись экономические причины настаивать, чтобы население носило одежды, изготовленные из шотландских материй; однако главной целью этого закона было утверждение статуса: никому, кроме венценосных особ и знати, не позволено носить одеяния из дорогого сукна.

Его королевское величество и парламент сей страны считают великим злоупотреблением со стороны подданных из числа простого люда, что они в подражание его величеству и благородным людям носят дорогие одежды из шелка всех сортов, шерсти, батиста с кружевами и отделкой золотом и серебром, а также шелковые и шерстяные плащи из отрезов, привезенных из других стран, вследствие чего цены на сии ткани выросли настолько, что более невозможно покупать их без того, чтобы не причинить себе тяжких неудобств; учитывая же, что Господь даровал сей стране достаток материалов для производства указанной одежды, буде население станет прилежно трудиться над сим в своих домах, очевидна причина, по коей столько появилось нищих среди бедняков, каковых надлежит занять полезным трудом во благо страны.

Радея о благополучии страны и народа, постановлено, чтобы никто из подданных его величества ниже достоинством, нежели герцоги, графы, лорды парламента, рыцари или джентльмены с поместьями, не имеющий двух тысяч мерков свободного годового дохода или пятидесяти чалдеров земли, ни же их жены, сыновья или дочери вправе после первого мая следующего года примерять или носить на себе, будь то даже изнанка или отделка, сукна с золотом или серебром, бархата, атласа, дамаста, тафты, равно как и кружев, каймы или шитья золотого, серебряного или шелкового, как и шерсти, батиста или шерстяного сукна, сотканного и привезенного из иных стран под страхом штрафа в пятьдесят фунтов для всякого джентльмена и ста фунтов для всякого йомена за каждый день, в который сам он, его жена, сын или дочь совершает сие преступление. А также постановлено, что бедных надлежит привлекать к труду в сей стране на производстве шерсти, и потому запрещается вывозить из королевства шерсть под страхом конфискации указанной шерсти и всего прочего движимого имущества отправителей, перевозчиков и владельцев указанного имущества в пользу суверена сей земли.

Обычаи горцев, 1582 год

Джордж Бьюкенен

Ученый, видный протестант и бывший наставник королевы Марии (которую позже обвинил в соучастии в убийстве ее супруга, лорда Дарнли), Джордж Бьюкенен оставил потомкам далеко не безгрешную, но весьма живописную «Историю Шотландии», которая включает следующее описание горцев-хайлендеров.

В своем питании, манере одеваться и вообще во всем домашнем хозяйстве привержены они вековой бережливости. Охота и рыбалка обеспечивают их пропитанием. Они варят дичь в воде, каковую наливают в брюхо животного, ими убитого, а на охоте порой едят сырое мясо, попросту выдавливая из него кровь. Пьют они бульон от сваренного мяса. На пирах они нередко подают сыворотку, выдержанную несколько лет, и пьют ее жадно; сей напиток называют они «бланд», но гораздо чаще утоляют жажду простой водой. Они выпекают подобие хлеба, не слишком неприятного на вкус, из овса и ячменя, потому что иного зерна в сих краях не произрастает, и, благодаря немалому опыту, наловчились искусно печь пироги. Едят они поутру обыкновенно мало, затем идут на охоту или вовлекаются в иное занятие, частенько оставаясь без пропитания до самого вечера.

Их радуют пестрые одеяния, особенно в полоску, а излюбленные их цвета — багрянец и синь. Их предки носили пледы разнообразных цветов, и многие до сих пор сохранили сей обычай, однако большинство ныне предпочитает темные оттенки, словно в подражание побегам вереска, чтобы, когда приходится целый день лежать в зарослях, выслеживая зверя, одежда тебя не выдала; так, скорее обернутые одеждой, нежели ее носящие, встречают они студенейшие бури и порою даже ложатся спать прямо в снегу.

В своих домах они также ложатся наземь, а полы устилают папоротником или вереском, корнями вниз и листьями вверх. Таким образом устраивают они себе ложа, каковые могут поспорить мягкостью с тончайшей периной, а своим оздоровительным свойством намного последнюю превосходят; вереск ведь, обладающий природной способностью впитывать влагу, вытягивает из тела лишнюю жидкость и восстанавливает здоровье того, кто спит на нем, так что люди, утомленные ввечеру, утром полны жизненных сил.

Все они не только яростно презирают подушки и одеяла, но и в целом привычны к грубости и скудости, вследствие чего, когда доводится им побывать в иных сторонах, отказываются они от подушек и одеял, заворачиваются в собственные пледы и так ложатся спать, убежденные, что сии поистине варварские удобства вполне скрасят им тяготы жизни.

Плач Марии Шотландской на казни, 8 февраля 1587 года

Мария Шотландская

После бегства Марии из Лохлевена ее войско было разгромлено при Лэнгсайде отрядами регента Морэя, и свергнутая королева бежала в Англию, уповая на защиту «сестрицы». Вместо этого она оказалась в заточении и провела девятнадцать лет в различных «золотых» тюремных клетках, от Карлайла до Фотерингея. Поскольку то обстоятельство, что она по-прежнему жива, создавало угрозу католической реставрации, Елизавета всячески старалась изолировать Марию, но только когда последняя — вольно или невольно — оказалась вовлеченной в заговор с целью убийства Елизаветы, был отдан приказ о казни шотландской королевы. Приводимое ниже письмо Марии к королю Франции Генриху III было написано в ночь перед казнью.

Мсье кузен, бросившись по воле Божьей — за грехи мои, полагаю — в объятия моей венценосной сестры и королевы и проведя в злоключениях почти двадцать лет, ныне я наконец-то осуждена ею и ее парламентом на смерть; я потребовала назад свои бумаги, каковые они забрали, чтобы изложить свою последнюю волю, и тщательно их изучила, но не нашла ни способ освободиться, ни распоряжения о том, чтобы тело мое переправили, как я того желаю, в Ваши земли, где относились ко мне как подобает, как к королеве, Вашей сестре и Вашему давнему союзнику.

Сегодня после ужина мне огласили приговор, а поутру, в восемь часов, казнят как преступницу. У меня нет привольного досуга, чтобы подробно изложить Вам все случившееся, но буде Вы пожелаете выслушать моего врача и слуг, столь часто мною понапрасну отвергнутых, Вы услышите правду: как я, хвала небесам, презираю смерть и объявляю себя невиновной во всем, что мне приписывают, пускай я на самом деле и нахожусь в их власти. Католическая вера и притязания на корону, каковую вручил мне сам Господь, — вот два главных пункта моего обвинения; и все же они не позволят мне поведать народу, что гибну я за веру, ибо опасаются за крепость собственной; потому-то и забрали у меня моего духовника, хотя он и остался в доме. Я не могу добиться, чтобы его пустили исповедать меня и причастить; мне настойчиво советовали принять последнее утешение от их священника, какового привезли сюда намеренно. Податель сего письма и его товарищи, почти все — Ваши подданные, засвидетельствуют перед вами, как я держалась в последние часы своей жизни.

Осталось мне лишь попросить у Вас, наихристианнейшего короля и моего кузена и давнего союзника, каковой всегда мне покровительствовал, чтобы Вы доказали свою доброту и выказали христианское милосердие, утишив муки моей совести и облегчив мою душу и совершив то, чего я уже не смогу сделать, а именно — вознаградить моих несчастных слуг, выплатить им все, что причитается, и помолиться за королеву, которая некогда тоже носила титул наихристианнейшей, и которая умрет католичкой, лишенная всякого достояния. Что же до моего сына, я рекомендую его Вам, как он того заслуживает, сама же не могу нести за него ответ. Я отважилась послать Вам два редких камня, полезных для здоровья, желая Вам счастливой и долгой жизни. Примите их как дар от своей любящей сестры, которая умирает, успев восхвалить Вашу доброту. Снова я прошу Вас позаботиться о моих слугах. Прикажите, если будет к тому желание, чтобы отслужили по мне обедню, и в память Иисуса Христа, Которого я утром, после гибели, буду молить за Вас, позаботьтесь о надлежащих выплатах по моему завещанию.