Фашистская Европа - Шамбаров Валерий Евгеньевич (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
О, Гитлер готов был союзничать с кем угодно: и с коммунистами, и с сепаратистами. Баварское правительство стало вести себя независимо от Берлина, и нацисты поддержали его. Между тем о замыслах Коминтерна узнали в Париже и Лондоне. Державы Антанты переполошились. Вместо собственных эгоистичных интересов наконец-то принялись помогать центральному германскому правительству, подталкивали к более решительным действиям.
В конце сентября на территории Германии было введено чрезвычайное положение. Из Берлина потребовали от Баварского правительства в полной мере подчиниться, арестовать нескольких офицеров, возглавлявших радикальные формирования, закрыть за подрывные призывы нацистскую газету «Фелькишер беобахтер». Не тут-то было! Глава Баварского правительства фон Кар, командующий военным округом генерал фон Лоссов и начальник полиции фон Зайссер закусили удила. Объявили, что Берлин нарушает права Баварии. Подчиняться отказались. Командующий Рейхсвером фон Сект отстранил Лоссова от должности, но баварские начальники и ему не подчинились. Объявили на своей территории «осадное положение», войскам округа приказали принести новую присягу, не берлинскому, а Баварскому правительству.
Силы нацистов на волне назревающей смуты росли. Численность их партии достигла 56 тыс. человек. И о том, чтобы их использовать, задумывались не только в Москве. Американским историком Дж. Халльгартеном был найден еще один интересный документ. В сентябре 1923 г., как раз в разrap политического кризиса, посла США в Германии Хьютона посетил немецкий угольный и металлургический «король» Стиннес. Он предлагал: «…Надо найти диктатора и дать ему необходимую власть. Этот человек должен говорить понятным народу языком, и такой человек уже есть. В Баварии началось большое движение…». Описывался и путь привода к власти нового лидера: «Президент назначит диктатора, который покончит с парламентским режимом. С коммунистами безжалостно расправятся, и в Германии воцарится порядок. Тогда США смогут без опаски вкладывать капиталы в немецкую промышленность».
Спустя 10 лет реализуется именно этот механизм. Но в 1923 г. он оказался неподходящим для американской и мировой финансово-политической закулисы. Обстановка в Италии и Германии слишком сильно отличалась. Муссолини действительно сумел осуществить поворот к стабильности и порядку. А в Германии дальнейшие потрясения и падение социал-демократического правительства выводили на первую роль коммунистов. Разведывательные службы предоставляли исчерпывающую информацию и о дальнейших планах Кремля. В Центральную и Западную Европу ворвутся советские дивизии, которые уже накапливаются на границах. В общем, заполыхать могло круто. Зарубежных политиков и круги мирового бизнеса подобный поворот никак не устраивал.
Но и в советском руководстве обозначились совсем иные взгляды. Главный поборник и теоретик «мировой революции», Ленин, лежал больной в Горках, и становилось ясно, что его состояние безнадежно. А разжигание германской революции и война в Европе выдвигали на первое место Троцкого! Он уже начал считать себя чуть ли не Бонапартом! Все больше наглел, не хотел ни с кем считаться… Имело ли смысл для Сталина подыгрывать ему, а при этом рисковать всем Советским государством? Имело ли смысл для Каменева, Зиновьева, Бухарина поддерживать авантюру, чтобы посадить Троцкого себе на шеи?
Как в коммунистических верхах, так и на западе возникали одинаковые мысли. Не лучше ли, если революция в Германии как-нибудь заглохнет? Стоило ли удивляться, что она в самом деле стала глохнуть. Посыпались сплошные накладки, нестыковки. Немецкие коммунисты переругались между собой и раскололись на враждующие фракции. Непонятным образом испарялись средства, выделенные на подготовку восстания (позже выяснилось, что ленинский уполномоченный Рейх попросту украл их, сбежал в США и стал весьма солидным предпринимателем).
Сталин созвал Политбюро, обрисовал сложившуюся картину и сделал вывод – «революционную ситуацию» переоценили, готовность сомнительная, восстание надо отменить. Троцкий протестовал. Кричал, что нужно дать команду, и все покатится само собой. Но соратники поддержали не его, а Сталина. Революцию похерили. Впрочем, подготовка запуталась в такой неразберихе, что даже сигнал «отбой» дошел не везде. Где-то его не получили, где-то не послушались. В Польше началось восстание в Кракове. В Германии Тельман поднял красных боевиков в Гамбурге, были провозглашены «советские правительства» в Саксонии и Тюрингии. Войска без особого труда ликвидировали разрозненные очаги мятежей.
Но и нацисты не отказались от своих замыслов. Уж слишком свежим был пример марша Муссолини на Рим. Гитлер загорелся повторить его. 8 ноября, когда баварский министр-президент фон Кар выступал перед промышленниками в пивной «Бюргербройкеллер», ее окружили 600 штурмовиков. Гитлер ворвался в зал с револьвером, выпалил в воздух и крикнул: «Национальная революция началась!». Выходы заняли вооруженные штурмовики, в вестибюль вкатили пулемет. А Гитлер в отдельной комнате уговаривал баварских правителей Кара, Лоссова и Зайссера войти в руководство этой революции. После долгих споров вырвал согласие. Объявил нацистам, собравшимся в пивной, о создании «временного правительства».
Однако Кар, Лоссов и Зайссер благоразумно удалились – якобы для того, чтобы отдать распоряжения о походе на Берлин. На самом же деле они поспешили оторваться подальше от Гитлера. Выехали из Мюнхена и принялись рассылать прокламации, что не имеют к «национальной революции» никакого отношения, их согласие вырвано под дулом револьвера. Но теперь и они осознали, какую угрозу представляют нацисты. Баварское правительство объявило запрещенными НСДАП, военизированные организации «Оберланд» и «Рейхскригфлагге». Полетели приказы полиции и воинским частям – усмирить мятеж. Они совпали с указаниями центрального правительства. Правда, Рем с отрядом боевиков «Рейхскригфлагге» успел захватить штаб военного округа. Но солдаты и полицейские сразу оцепили его.
Начало похода намечалось на 9 ноября – одновременно с выступлениями коммунистов. Но по красным парторганизациям уже передавалась команда отменить восстание. У нацистов обнаружилась другая проблема. Команда-то передавалась прежняя: вперед, на Берлин! А сама партия вдруг стала таять. Назаписывали много новых членов, каждый функционер силился доложить цифру побольше. Теперь же распространялись правительственные воззвания о запрете партии, на улицах появились военные и полицейские патрули, и большинство членов НСДАП поджали хвосты. Из 56 тыс. на места сбора явилось лишь 3 тыс., да Штрейхер привез несколько сот из Нюрнберга.
Но появился Людендорф, и возникла надежда, что войска подчинятся популярному генералу, перейдут на сторону Гитлера. А пока колонна дойдет до Берлина, будет обрастать сочувствующими. Нацисты выступили к центру Мюнхена, чтобы соединиться с отрядом Рема, засевшим в штабе округа. Во главе шли Гитлер, Геринг, Людендорф. Молодой экзальтированный Гиммлер нес знамя. Часть штурмовиков была вооружена, на машине везли пулеметы. Мост через Изер был перекрыт полицейскими, но Геринг выбежал к ним и объявил, что в колонне находятся заложники, баварские министры. Кричал, что при сопротивлении их перебьют. Полицейские растерялись. Из колонны подскочили штурмовики и разоружили их, шествие двинулось через мост.
На площади Мариенплатц митинговал Штрейхер с нюрнбергскими нацистами. Они присоединились к основным силам. Повернули на улицу Резиденцштрассе, которая вела к осажденному штабу округа. Но эту узкую улицу перекрыло около 100 полицейских под командованием майора Хунглингера. Пропускать нацистов он отказался. Стали переругиваться, Людендорф с адъютантом зашагал к оцеплению, игнорируя команду остановиться. За ним потянулась часть нацистов. В это время раздался чей-то выстрел – то ли случайный, то ли провокационный, – и полиция открыла огонь.
Перестрелка вспыхнула и угасла мгновенно. Погибли трое полицейских и 16 нацистов. В голове колонны стреляли, кричали раненые, а в хвосте не видели, что происходит, поднялась паника. Люди побежали. Людендорф как шел, так и продолжал идти – полицейские направляли оружие в сторону, чтобы не задеть генерала. Он прошел сквозь цепь и был арестован. Рем сдался через два часа. Гитлер в давке упал и сломал ключицу, его вывезли в пригородное поместье, там его и взяла полиция. Раненый Геринг бежал в Австрию. Однако суд над участниками «пивного путча» получился вполне «демократичным». То бишь беззубым. Людендорфа оправдали – его авторитет был слишком высоким. Остальные руководители получили минимальные сроки заключения, рядовых нацистов не судили вообще. Гитлер был приговорен к пяти годам тюрьмы условно с испытательным сроком четыре года.
