Черная книга - Эренбург Илья Григорьевич (книги онлайн полные версии бесплатно .TXT) 📗
Семьи, родственники, даже знакомые, прощаясь, жали друг другу руки, целовались. Иногда люди, слившись в прощальном поцелуе, простаивали под градом ударов несколько секунд и, тесно прижавшись друг к другу, вся семья, неся детей на руках, шла в яму.
К концу расстрела, когда дно ямы было уже заполнено, палач, став в проходе, приказывал жертве бежать по трупам и расстреливал ее на ходу. Если выстрел был неудачный и человек был еще жив, то сверху выстрелами из винтовок и из пистолетов жертву добивали.
Были случаи, когда по истечении 10-15 минут расстрелянный еще шевелился под трупами своих собратьев.
Под руководством работника СД шуцманы начинали перетряхивать и просматривать одежду и обувь расстрелянных. Одежда просматривалась особенно тщательно. Это делалось потому, что в складках одежды, под подкладкой, в поясах брюк могли быть ценности.
Все ценности укладывались в мешок, который находился у работника СД. Туда же укладывались зажигалки, перочинные ножи, кожаные портфели, портсигары, бумажники.
Новые вещи: платья, платки, сапоги, ботинки, пальто и еще недошитый материал разбирали участники экзекуции, иногда вырывая друг у друга из рук и бранясь.
Таким образом в этот день было расстреляно около 400 граждан Советского Союза — мужчин и женщин всех возрастов, а также и детей. Это продолжалось примерно около четырех часов (от 7-8 до 11-12 часов дня).
Второй массовый расстрел еврейского населения в г. Каменец-Подольском, о котором я также знаю, так как участвовал и в этом расстреле со своими подчиненными во втором кольце оцепления, был примерно в конце ноября или в декабре 1942 года.
В это время в гетто, в районе улиц Свято-Юрской и Зеленой, находилось около 4800 чел. евреев, в подавляющем большинстве специалисты разных профессий, в том числе и медработники.
Об этом расстреле мне было известно от начальника жандармерии лейтенанта Райха накануне утром. Через командира первой шуцманской роты вахтмайстера Крубазика, Райх приказал мне вызвать к вечеру из участков состав второй шуцманской роты, которой я командовал. Процесс этого массового убийства был такими же, как и в Старой Ушице, и разнился только в некоторых деталях, о которых я расскажу ниже.
Как только было расставлено оцепление (через 5-10 минут после приезда Райха), подъехали три грузовые машины с евреями из гетто. Машины были сверху закрыты брезентом и из них в сопровождении жандармов, работников СД, вышли около 50-60 человек и были направлены к месту казни, где они и раздевались. Так продолжалось все время расстрела, примерно до 17.00-18.00, т.е. около 12 часов. Евреев привозили группами в 40-60 человек.
Как я впоследствии увидел и узнал, по всему городу: в парках, скверах, на стадионе, на базарной площади, в селах, близлежащих к месту расстрела, небольшими группами до взвода проводили занятия солдаты из состава гарнизона Каменец-Подольского.
В этот период состав немецкого гарнизона в Каменец-Подольском был около 2000—3000 солдат молодого возраста. Они проходили подготовку и впоследствии уехали на фронт.
Люди, рывшие ямы, были отведены за казармы.
Здесь ”работали” два палача от СД попеременно: когда один из них уставал, он шел отдыхать, залезал в машину, где были уже заранее приготовлены закуска и водка. Его место занимал другой. Так они менялись на всем протяжении расстрела. Водкой подкрепляли свои силы не только палачи. Время от времени к машине, если это жандарм — к жандармской, работник СД — к гестаповской, подходил тот или иной участник казни, влезал в кузов, съедал бутерброд, пил водку, закуривал сигарету и возвращался снова ”работать”.
Случаев побега, как я говорил выше, был только один. Мужчина средних лет, пробежав за второе кольцо оцепления метров 70-100, был на ходу расстрелян.
Из разговоров я узнал, что ночью накануне дня расстрела убежало из гетто около 500 человек. О готовящемся расстреле евреи знали по-видимому накануне. Впоследствии было выявлено ן постройках свыше 200 человек. Эта часть евреев также через некоторый отрезок времени была расстреляна. Когда, где — мне не известно.
Сколько человек из числа убежавших было поймано вновь, я также не знаю. На протяжении 1943 года в жандармерию было приведено примерно около 6-8 человек евреев. Одного из них — агронома Гартмана я видел. Его привели летом 1943 года из с. Лянцкорунь, Чемеровецкого района, где его прятала на чердаке местная крестьянка. Фамилии не помню. По распоряжению капитана Отто он был передан в СД.
Вещи и ценности, как и в первом случае, были забраны: ценности — в СД, а новые вещи — участникам экзекуции.
В этот раз было уничтожено около 4 тысяч граждан Советского Союза — стариков и старух, больных и инвалидов, мужчин и женщин, специалистов, малолетних детей, даже грудных.
В этом же числе были расстреляны, не ручаюсь за точность, так как я четыре раза выезжал за город, около 20-30 человек русских из тюрьмы; их привозили на грузовой машине и вместе с евреями, партиями в 6-8 человек, расстреляли.
г. Каменец-Подольский, 25.5.44 г.
4. Выдержки из дневника захваченного в плен обер-ефрейтора 513-го резервного батальона полка ”Люблин” дивизии ”ГГ” Карла Иоганнеса Дрекселя
1.4.1942 года — Произведен в старшие ефрейторы.
25.9.1942 года — Направлен во вторую роту 513-го резервного батальона в Холме, и помещен в казармы для военной подготовки
С 15.10 по 30.10.1942 года — Отпуск.
1.11.1942 года. Кампания против евреев. Расстреляно десять тысяч евреев — от глубокого старика до крохотного ребенка. Все свалены на повозки и доставлены к массовым могилам. Вид жуткий.
3.11.1942 года. Облавы на евреев. Ежедневно уничтожают от трех до четырех тысяч евреев. Колоннами их гонят в последний путь. С заплаканными глазами они уходят в тот мир. Отставать — значит укоротить жизнь. Умерщвляют их газом и током высокого напряжения. От сыпного тифа и от кровавого поноса погибли девяносто тысяч русских. Обхватив колючей проволокой, их таскали через болото.
Утро 6.11.1942 года. Три с половиной тысячи евреев. В жилые кварталы бросали связки гранат. Днем и ночью. Пять евреев. Душераздирающее и расслабляющее переживание. Холодная ночь.
8.11.1942 года — Поставлены вне закона мать с ребенком на руках, убиты ударом приклада.
12.11.1942 года. Был в гетто, а потом на массовых могилах. Ограбление живых и мертвых. Четыре дня подряд нечеловеческое обращение с евреями. Давали нюхать уксус.
Женщин, которые только что разрешились от бремени, детей и стариков принуждали становиться на колени, еле живых, похожих на скелеты, вытаскивали и стреляли в них без разбора. В самых жестоких страданиях, каких еще не знало человечество, погибали люди. Дома опустошены. Трупы в течение шести дней лежали в домах. Раздеты как мужчины, так и женщины. Они производят жуткое впечатление. Несмотря на все это, я проникаю, крадучись, в дома. Я ищу тех, которых я бы хотел выстрелом избавить от мучений. Ни один солдат сам не заходит в это гетто. Двери и окна трещат.
20.11.1942 года. Сорок евреев вытащили из укрытий. Девушек не нашли.
4.12.1942 года. Кругом лежат мертвые. Старые дома сносятся. Вспыхнула эпидемия кровавого поноса и сыпного тифа.
10.12.1942 года — Партизан стрелял в нашего командира роты.
12.5.1943 года — Отправляемся на борьбу с партизанами.
4.6.1943 года — Борьба с бандитами в Замошье. Троицу провели в походе.
12.3.1943 года — Направлен в качестве охраны в Люблин.
11.12.1943 года — В опорном пункте Уланов.
16.1.44 года — В опорном пункте Краснихин.
5. Из показаний ефрейтора Христиана Фарбера
В прошлом году, перед тем как я попал в плен (3 ноября 1942 года), я был свидетелем страшного зверства, совершенного в одной большой деревне около Холма.
Одним эсэсовским подразделением жестоко было убито около трехсот человек — мужчин, женщин и детей, в большинстве евреев. Маленькими группками мужчины становились в один ряд перед ямой, которую они сами для себя рыли. Они уничтожались пулеметным огнем. Та же участь постигла и других. Кругом стоял страшный стон и крик, так как не каждый был смертельно задет пулеметной очередью. Эти тяжело раненые также были засыпаны землей, причем из эсэсовцев особенно отличился как убийца фельдфебель Иозеф Шмидт из Фрайбурга. Если кто-нибудь из мужчин или женщин пытался бежать, то за ними гнались и подстреливали их, как зайцев. Маленьких детей хватали за ножки и ударяли головой о стену.