Боги и люди Древнего Египта - Уайт Джон Мэнчип (читать книги без .TXT) 📗
Для зажиточного египтянина, чья гробница сохранилась до наших дней, посещение кладбища было не более утомительным и печальным мероприятием, чем поход в гости к соседу или родственнику. Гробница (или просто могила) человека была его «домом вечности» точно так же, как пирамида была «домом вечности» для его суверена. Поскольку это был дом, в котором ему предстояло жить неизмеримо дольше, чем его земная жизнь, он делал все, чтобы этот дом выглядел как можно привлекательнее и чтобы там было все необходимое телу и душе для счастливой жизни на елисейских полях (рис. 35).
Рис. 35. Комната с погребальной мебелью внутри выбитой в скале гробницы
Если египтянин иногда пренебрегал своими земными делами, он всегда проявлял живейший интерес ко всем деталям жизни после смерти. Например, мы знаем крайне мало о природе и назначении души человека, а вот египтяне различали по меньшей мере четыре типа души и к каждому типу относились с величайшим уважением и бережностью. Так, конкретный человек обладал не только «Ка» (или первичной душой), но и другими душами тоже. «Ка» рождалась одновременно с рождением тела и вновь объединялась с ним в момент смерти. После смерти человека «Ка» жила в гробнице вместе с мумией, питаясь ежедневными подношениями, приносимыми жрецами или набожными родственниками. Ее непосредственным обиталищем была статуя покойного, которая находилась во внутреннем алтаре. Второй душой человека была «Ба», которая высвобождалась из тела в момент смерти и начинала бродить по свету, приняв ту или иную форму. Если «Ка» воплощала в себе единство тела и сути жизни, то «Ба» считалась чем-то сродни истинному духовному «я». Третьей душой была «Ах», или «реальный дух», который, собственно, и путешествовал в загробный мир и вкушал все прелести рая. Четвертая душа, «Сехем», судя по всему, была двойником «Ка».
В гробнице, таким образом, человек должен был обеспечивать существование связанной с его земной жизнью «Ка» и путешествующей с ним в Священные поля «Ах». Будучи очень скрупулезными людьми, египтяне заполняли свои гробницы всем тем, что только могло им пригодиться: они брали с собой еду и питье, свои лучшие стулья и кровати, тексты заклинаний и более легкое чтение, игры и предметы для развлечения, лучшие одежды и украшения и наборы чудесных миниатюрных фигурок – ушебти (рис. 34, фото 8, 9). Эти фигурки делались из камня, дерева или глины, а само слово «ушебти» означало «отвечающие». Когда усопшего призывали поработать на небесных полях, он перепоручал это задание «отвечающим». На наш взгляд, в этом есть смысл!
Если говорить о наиболее важных египетских местах захоронений, то их слишком много, чтобы называть каждое в отдельности. Однако среди самых ранних мы можем назвать несколько групп вырезанных в скалах захоронений. Среди них можно назвать захоронения правителей провинций. Шесть династий в Асване и Элефантине; захоронения в номе Харе в Дейр-эль-Бершехе и захоронения в номе Орикс в Бени-Хазане. (Номы – это административно-территориальные единицы Египта. Каждый из них имел свой собственный символ – тотем и сохранял свои обычаи, традиции и культы. Они, видимо, были последними остатками первоначальных родов или мелких государств, которые впоследствии объединились и создали Египет.)
Подобно аналогичным гробницам правителей крупных регионов в Меире и Квав-эль-Кебире, гробницы в Бени-Хазане относятся к периоду правления Двенадцатой династии эпохи Среднего царства. Все четыре группы гробниц находились в Среднем Египте, возможно, наиболее стабильном регионе страны в этот неопределенный период. Гробницы в Кваве располагались на полосе земли между Нилом и скалами и по своему стилю напоминали пирамиды-гробницы Древнего царства. Собственно пирамид там не было, но храм в долине возле кромки воды был связан с большим по размеру верхним храмом уже знакомым нам каменным проходом. Сами гробницы были выбиты в скале за храмом, что также было заимствовано у огромного храма-пирамиды, сооруженного в Дейр-эль-Бахри великим царем Ментухотепом предшествующей династии. Храм Ментухотепа отличался смелостью стиля, конус пирамиды как бы рос из длинных террас, выложенных черепицей. В Бени-Хазане, где некоторые захоронения относятся к отдаленной эпохе, известной как Первый промежуточный период, врезанные в скалу гробницы были расположены в живописном месте в излучине реки. Настенные росписи дают нам возможность бросить нескромный взгляд на периоды жизни Среднего царства. Любому человеку, разглядывающему портики и украшенные фресками потолки, становится ясно, что действительно «дом усопших» был изящной копией «дома живущих». Вместо несколько неустойчивых и непрочных колонн и потолков, сделанных из дерева, гипса и извести, строители обеспечивали обитателям гробниц жилища, подобные загородным домам и выполненные из долговечных материалов.
Постепенно врезанные в скалу гробницы получили широкое распространение среди представителей высших классов. Для царей гробница, по сути, становилась не домом, а дворцом в скале. Небольшая трехкомнатная усыпальница Тутмоса I положила начало типу гробниц, который стал популярным во время правления Восемнадцатой династии. В этих гробницах сразу от входа начинается крутая лестница, ведущая в небольшую прихожую, за которой следует большой зал с колоннами с примыкающими к нему кладовыми. В период Девятнадцатой династии Рамессиды удлинили и расширили гробницу, и в итоге она превратилась в огромный, роскошный дворец покойного Сети I. Выступающие из скалы на целых 300 футов его четыре пролета и пять лестниц вели вниз через четыре колонных зала к усыпальнице. Когда фиванские правители Нового царства решили высечь свои гробницы из скалы в знаменитой Долине царей, их главной задачей было обеспечить максимум секретности. Долина лежит за горной цепью на западном берегу Нила, напротив Фив (рис. 20). Она запрятана среди одиноких скал и переходит в просторы пустыни позади Дейр-эль-Бахри. Надпись, сделанная Ирени, знаменитым архитектором, чьи работы все еще занимают видное место в Карнаке, гласит: «Я руководил захоронением Его Величества (Тутмоса I) в горе; оно проходило в обстановке полной секретности; других свидетелей, помимо меня, не было».
Сначала предпринимались все меры предосторожности, чтобы скрыть входы в эту долину мертвых. Однако эти меры оказались тщетными. Грабители гробниц, объединившись в целые братства и разработав уникальнейшую методику поиска сокровищ и их добычи, опять оказались на высоте. Поэтому встревоженные фараоны опять вернулись к старым испытанным приемам, ложным ходам и ложным саркофагам, а также к огромным каменным глыбам, которые должны были в нужный момент сорваться с потолка и обрушиться на голову разбойников. Правда, это тоже не особенно помогало, но и сегодня нас часто повергают в изумление меры, предпринимавшиеся фараонами для защиты своих гробниц и своих останков. Правда, при этом следует помнить, что согласно верованиям древних египтян вместе с оскверненной или уничтоженной мумией погибали «Ка», «Ба» и другие компоненты души. Египтяне также твердо верили в то, что само существование двух земель зависело от сохранения в неприкосновенности тел их бывших царей, мудрецов и великих государственных деятелей, которые и после своей смерти могли укреплять и благословлять свое государство. Осознание египтянами абсолютной необходимости обеспечения преемственности поколений – это то, что пока еще не вполне понятно нам.
По иронии судьбы именно из-за того, что в результате столкновения погибло значительное число грабителей могил, и свершилось одно из величайших открытий. Это произошло в Дейр-эль-Бахри в 1881 году. Две противоборствующие группировки разбойников – это были настоящие династии, намного пережившие династии фараонов, – поссорились из-за того, кому должно принадлежать богатое царское захоронение; в конце концов этот вопрос привлек внимание турецких властей и известного немецкого египтолога Эмиля Бругша. После череды взаимных обвинений, предательств и признаний грабителей Эмиль Бругш приступил к раскопкам ранее не зарегистрированной гробницы в Бибан-эль-Молюке. Там в квадратной усыпальнице он откопал останки более двух дюжин царей, цариц, принцев и принцесс, а также высших чиновников. Их тела находились в полном беспорядке вместе с бесчисленным количеством мебели, сундуков, кувшинов и ваз. Вероятно, все это было перенесено сюда из каких-то других гробниц с целью отвлечь внимание преступников. Эта находка была настоящей сенсацией: ведь в этой гробнице были найдены мумии пяти фараонов Восемнадцатой династии, трех фараонов Девятнадцатой династии и Рамсеса III Двадцатой династии. Разве не вызывает изумления и уважения этот поступок благочестивых священников, которые когда-то давно под покровом ночи тайно собрались, чтобы спрятать в скромной, неприметной гробнице оскверненные останки когда-то могущественных правителей? Судя по всему, так случалось довольно часто. Например, мы знаем, что мумии некоторых царей перемещали таким образом по крайней мере три раза. Зачем надо было строить огромную скальную гробницу, если останкам все равно было суждено оказаться в общей жалкой могиле? Или быть выставленными в стеклянном гробу в Бостоне или Блумсбери? А днище и крышка гроба Рамсеса III впоследствии вообще были разделены и выставлены по отдельности: одна часть находится в Париже, а вторая – в Кембридже.
