СВР. Из жизни разведчиков - Полянский Алексей Иванович (библиотека электронных книг .TXT) 📗

Срочных проблем было более, чем достаточно. Приходилось крутиться и мне, и моим сотрудникам буквально с утра до вечера, чтобы успеть сделать все, что требовалось.

Как раз в это время мы открывали пункт связи, на котором замыкались несколько нелегалов, осевших в Западной Европе и США.

Возглавлял его «Михель» — чистейшей воды русак из Подмосковья, превратившийся в 1947 году в типичного австрийца, в жилах которого текла толика чешской крови. Таких в Вене было пруд пруди.

Четвертый район, примыкавший с юга к Рингу, наводнили потомки выходцев из Чехословакии. На вывесках то там, то здесь мелькали чешские и словацкие фамилии.

Выходили газеты и журналы на чешском и словацком языках.

А список местного футбольного клуба «Фаворитен» мало чем отличался от перечня имен игроков в командах Праги, Братиславы или Брно.

Пока я возился с «Фредом», «Михель» оформлял вид на жительство в Вене своей радистке «Рите», прибывшей сюда из Западного Берлина. Более двух лет она проходила подготовку в советской зоне оккупации Германии — Саксонии и Тюрингии, а затем поселилась в западной части немецкой столицы. Мы легендировали ее, как невесту «Михеля». Он долго хлопотал, чтобы австрийские власти разрешили ей приехать в Вену. Там должна была состояться свадьба, которую влюбленные — их разметал в разные стороны, по легенде, конечно, послевоенный хаос — терпеливо добивались длительное время.

Надо отдать должное «Михелю».

Энергичный, очень контактный, в меру услужливый, всегда вежливый и приветливый, он успешно преодолел бюрократические препятствия, все уладил и утряс.

Свадьба молодого коммерсанта, удачно начавшего собственное дело три года назад и ныне владевшего небольшой, но прибыльной импортно-экспортной фирмой «Алтекс», доброго католика и законопослушного гражданина, имевшего влиятельные связи в районном бургомистрате, стала заметным событием в округе.

К сожалению, я по понятным причинам не мог присутствовать на свадебном обеде в ресторане «У тигра», прекрасном гастрономическом заведении на широкой Пратерштрассе, упиравшейся прямо в гигантское «Чертово колесо» — самый приметный аттракцион на «Площадке чудес» в лесопарке «Пратер». Конспирация есть конспирация!

Но я был не в силах утерпеть и решил все же взглянуть хотя бы одним глазом на свадьбу нелегалов. Не доходя с десяток шагов до входа в ресторан, я смешался с кучкой зевак, которые встречали любопытными взглядами участников свадебного застолья, выбиравшихся из подъезжавших автомобилей.

Наконец прибыл фиакр с молодоженами, только что скрепившими брачными узами свою жизнь перед святым алтарем.

«Михель» в смокинге был просто неотразим. Он галантно подал руку «Рите», и она в длинном белом воздушном платье выпорхнула из коляски на тротуар. Собрались зеваки, задние приподнимались на цыпочки, чтобы увидеть счастливую пару.

Мне показалось, что «Михель», покидая экипаж, успел заметить меня и даже подмигнуть, вот, мол, мы какие!

Тут публика оживилась еще больше: появился, как и полагалось в конце съезда гостей, бургомистр второго района Вены. После прибытия «свадебного генерала» участники пиршества приступили к своим прямым обязанностям, а любопытствующий народ стал расходиться.

Ушел и я, испытывая законное чувство удовлетворения.

На моих глазах завершилась длившаяся несколько лет операция по созданию полноценной резидентуры связи. Скоро «Рита» сядет за свой быстродействующий передатчик, и самая важная информация от наших нелегалов из Западной Европы будет без задержки передаваться в Центр.

«Молодцы „Михель“ и „Рита“, — думал я, — как мастерски сыграли они этот трудный спектакль, сколько сил им это стоило».

Ведь брак был фиктивным.

К счастью, нашей паре нелегалов недолго пришлось лицедействовать. Они полюбили друг друга и стали настоящими супругами. У них родился сын, и большое счастье пришло в их дом.

На следующий день после свадьбы «Михея» и «Риты» пришла шифровка из Центра. На буду ее пересказывать. Вот она:

Раз, другой, третий пробежал я глазами эти сухие начальственные строки.

Значит, «Фреду» удалось изложить дело таким образом, что Центр встал на его сторону. Но ведь «А-восьмой» не виноват, я в этом совершенно уверен. И к чему такая спешка?

«Нет, не дам оговорить старика», — решил я.

Времени было достаточно, чтобы успеть провести комбинацию по проверке нашего старого помощника. Мне было противно это делать, но только таким путем можно было получить объективные доказательства того, что «А-восьмой» — не предатель.

«А-восьмой» был адвокатом, причем вполне преуспевающим.

Я уже упоминал, что он — адвокат. И не из последних. За его плечами почти четыре десятка лет практики.

Контора «А-Восьмого» помещалась в старинном пятиэтажном здании на площади князя Щварценберга. Там возвышалась конная статуя этого австрийского фельдмаршала, хмуро наблюдавшего, что делается на одном из самых оживленных мест столицы.

Окно кабинета нашего друга находилось на уровне головы медного всадника, и я подшучивал, что князь денно и нощно присматривает за тем, чем занимается наш помощник.

Контора использовалась нами, правда, очень редко, в крайне необходимых случаях, как почтовый ящик. Нелегалы, только кадровые сотрудники нашей службы, действовавшие на Западе, посещали под благовидным предлогом «А-восьмого» и оставляли у него сообщения, естественно, зашифрованные, и непроявленные минифотопленки с заснятыми документами.

А тот незамедлительно извещал меня, что получил почту.

Условный сигнал для этого был предельно прост. На двух подоконниках его кабинета стояло в горшках по четыре больших кактуса, которые хорошо просматривались с площади.

После получения пакета «А-восьмой» переставлял один кактус с левого подоконника на правый. А когда забирали почту, кактус возвращался на прежнее место.

Я не буду касаться деталей устройства контрольного пакета. Суть заключалась в том, что в него был вмонтирован крошечный индикатор, который обязательно прореагирует, если кто-то вскрывал пакет, пусть даже чрезвычайно аккуратно, а затем точно восстановил его прежнюю упаковку.

Этот трюк, конечно, может показаться примитивным, но он давал стопроцентную гарантию.

Недаром древние считали, что все гениальное — просто.

Если «А-восьмой» ведет двойную игру, то обязательно сообщит своим новым хозяевам, предположительно, американцам, что он получил почту. Те возьмут у него пакет на максимально короткий срок, вскроют и обработают содержимое. Затем восстановят упаковку в первозданном виде и вернут содержателю почтового ящика.

«А-восьмой» просигналит нам, мы заберем пакет и определим, что наш помощник ведет двойную игру. Значит, это действительно он выдал «Фреда», и мы примем по отношению к изменнику надлежащие меры.

Если же пакет не вскрывался, то подозрения в отношении нашего агента не имеют под собой никаких оснований.

Значит, «А-восьмой» верен нам, а «Фред» — опасный враль, которому не место в разведке.

Не теряя времени, я отправил ответную шифровку в Центр.

В ней я вновь выразил сомнения в версии «Фреда» и попытался убедить начальство в том, что подозрения против «А-восьмого» беспочвенны. А затем предложил передать через нашего старого помощника контрольный пакет и по результатам этой операции окончательно решить вопрос, как быть дальше.

На следующий день я получил ответ с согласием.