Древний Восток - Струве Василий Васильевич (читать книги полностью .TXT) 📗

В поэме о Гильгамеше вавилонский поэт говорит: всякому человеку суждена в жизни любовь, дружба, мужественные делано суждена ему и неотвратимая смерть. Человек бессилен против природы, которая для вавилонян олицетворялась в виде воли богов. Но герои поэмы бросают вызов богам, смело устремляются в борьбу с мировым порядком — и правыми оказываются они, а не несправедливые, хотя и побеждающие боги, И вопрос о смерти и бессмертии, так волновавший мысль человека в древности, решается мужественно и, по существу, правильно: человек смертен, но бессмертны его дела.

Город Вавилон [56]

Поезд, бегущий через плоские, как скатерть, сухие равнины нынешнего Ирака, проходит близ станций и городка Хилле недалеко от низких холмов, как будто изрытых гигантскими оспинами. Если подойти поближе, то эти низкие холмы покажутся Исковерканными подобием глубоких окопов, рвами, ямами, среди Которых возвышается лабиринт полуразрушенных; выветрившихся глиняных стен. С начала нашего века здесь велись грандиозные раскопки, раскрывшие нам древний город Вавилон — город, умерший около 2000 лет назад, но слава которого намного пережила его.

И вот перед нами траншеи археологов. В глубине этих траншей осыпающиеся стены из сырцового кирпича, да кое-где среди скудной степной травки большие квадратные обожжённые кирпичи с оттиснутыми на ’ них клинописными надписями — ими некогда были вымощены дворы чертога знаменитого Навуходоносора…

Несколько десятков лет назад на Евфрате, выше Хилле, была построена плотина, — изменившая уровень реки. В связи с этим поднялись и подпочвенные воды; поэтому археологи не могли докопаться до тех глубоких слоёв, где скрыты остатки города Хаммурапи и других древних царей.

Путник, приближавшийся в дни Навуходоносора к городу Вавилону с севера, вдоль берега Евфрата, видел издали длинные желтоватые стены с зубцами и башнями, а вдалеке, на покрытом дымкой синем небе, голубую вершину храмовой башни. Иногда же на солнце сверкали золотые блестки от гигантских золочёных рогов, укреплённых на самом верху.

Необыкновенная крепость стен Вавилона широко известна.

К их зрелищу приготовляет уже громадная стена, которой Навуходоносор приказал перегородить всю страну от Евфрата до Тигра у города Сиппара, желая уберечь Вавилонию от судьбы её древней соперницы — Ассирии. Но, входя в огромные ворота, путешественник невольно поражается мощностью стен, усиленных ещё рвами и дополнительной стеной со стороны поля.

Дорога ведёт на юг, вдоль финиковых пальмовых рощ и садов, тянущихся по берегу реки. По левую руку остались высокие белые стены летнего дворца вавилонских царей. Путник ещё не вступил в пределы города: здесь, за стенами, он проходит только заповедное пространство, где во время осады должно укрываться окрестное население и скот, где в случае нужды можно будет посеять хлеб, чтобы городу не грозил голод. Здесь видны кое-где огороды, а чаще — только пустыри и редкие домики. Надо ещё идти быстрым шагом более получаса, чтобы, наконец, подойти к стенам собственно города.

Вот, наконец, Евфрат отходит вправо, и дорога вступает в пространство между двумя высокими стенами. За правой скрывается большой северный дворец Навуходоносора, а левая охраняет подступы к нему и к городским воротам. Дорога подымается немного в гору. Между плоскими белыми выступами башен в стене вделаны большие голубые фризы из изразцов, окаймлённые жёлтым и белым орнаментом; на голубом фоне выпуклым рельефом изображены шествующие белые и золотистые львы. Но глаз не останавливается на них: в конце подъёма дороги, там, где белые стены немного расступаются, образуя род площади, возвышается синяя громада ворот — двух массивных башен с аркой посередине, облицованных изразцами. Во всю высоту их поверхности по синему фону шествуют белые и золотистые ряда диких быков и драконов. Пройдя через обычную площадь под сводами ворот, где по углам стоят бронзовые статуи и толпится всякий пёстрый народ, путник входит, наконец, в город Вавилон.

Обращают на себя внимание ворота — они проложены во всей толще двух могучих, высоких стен. По верху между зубцами образовалась целая улица в 12 метров шириной. По ней свободно могут проехать одновременно несколько колесниц. А по ту сторону стен — опять широкий ров, ограждённый ещё одной низкой стеной. Низкой, впрочем, лишь по сравнению с главной стеной, достигающей высоты нашего двух-трёхэтажного дома.

Наконец, путешественник в городе. Перед ним прямая, как: стрела; линия плит, розовых по бокам, белых в середине; ими вымощена середина длинной улицы. Слева, среди пальм, высокие белые стены храма, за ним, в отдалении, неровные ряды, жилых домов. Справа — опять высокие белёные стены, украшенные только вертикальными углублениями и выступами башен. Это главный дворец царя. Дворец ничем, кроме огромных размеров, не отличается от всех восточных домов: тот же двор, куда открываются двери многих комнат, те же белёные стены без окон. Но только здесь не один двор, а целых четыре — огромных, как рыночные площади, — сообщающихся между собой через арки. А вокруг дворов не одно жильё, а десятки сросшихся между собой домов, со своими внутренними двориками, здесь живут придворные, дворцовые ремесленники и прислуга дворца, размещаются караулы и отряды Телохранителей.

Посол или гонец времён Навуходоносора (VI век до н. э.), проходя этими дворами, увидел бы в одном, дворе выстроившихся часовых, в другом — пёструю толпу придворных, послов и зависимых царьков, дожидающихся допуска к царю Вавилона. Оглядываясь кругом, он с удивлением увидел бы большие деревья, возвышающиеся над какой-то башней в северном углу дворца. Ему бы объяснили, что это висячий сад, построенный Навуходоносором для Своей жены, дочери индийского царя, тосковавшей по горным лесам своей родины в плоской и безлесной Вавилонии. Сад воздвигнут на многоэтапной башне; внутри каждого яруса устроены прочные кирпичные своды, а сверху на всё сооружение положены уступами каменные плиты, залитые асфальтом и переложенные рядами тростника. Поверх этой подкладки лежит толстый слой Земли, на уступах разбит сад. С большим трудом, с помощью огромного водоподъёмного колеса, на канатах, кожаными вёдрами рабы ежедневно поднимают воду из Евфрата. Греки впоследствии назвали этот сад «висячими садами Семирамиды». Они считали его одним из чудес света. Однако сад, на наш взгляд, не был особенно велик — всего несколько десятков метров в ширину и длину.

Но вот раскрылись ворота одной из трёх огромных арок в западной стене дворца, и толпа придворных проходит в следующий, главный двор. Что же? И здесь те же белёные стены, а в них те, же дверные проёмы..

Вся пёстрая толпа вдруг поворачивает налево, и перед ней открывается, наконец, великолепное зрелище. Перед ней высокая стена, покрытая синими изразцами с золотисто-жёлтым орнаментом в виде стилизованных пальм. В стене — три арки, сквозь них виден продольный зал. В глубине средней арки — возвышение в нише, подобно тому, как бывает в храмах в глубине святилища, где возвышается статуй божества. Здесь же, на возвышении, — золотой фон и на троне величественная, пышная живая фигура: царь. Вокруг, ниже возвышения, в тени толпятся приближённые. Только так могут видеть люди, да и то только избранные, великого царя Вавилона.

Но вернёмся опять на улицу перед дворцом. Идём по ней дальше на юг. Здесь всегда много народа, снующего из конца в конец большого города; здесь можно в праздничные дни видеть великолепные процессии во главе с царём и с жрецами, несущими статуи богов, священные ладьи и значки на высоких шестах, а в будни — колесницы военачальников и послов, караваны верблюдов, гружённых чёрным деревом и сосудами благовоний из Южной Аравии, или ослов, нагружённых хлебом — царской податью с крестьян или платой арендаторов богатым хозяевам — ростовщикам, живущим в столице; финикийцев, привёзших серебро и олово из далёкой Испании, мидян, пригнавших на продажу коней с гор Армении или Ирана.