Сверхъестестественное. Научно доказанные факты - Кернбах Сергей (книги без сокращений .TXT) 📗
перемещений во времени. Сняты документальные фильмы: например, «Discovery Channel»
развил интересную теорию «странных рунических символов на летающем колоколе». Для
нашего обзора интересно отметить некоторые из описаний Витковского, относящиеся к
действию на биологические объекты: «Но самым необычным и смертоносным было
воздействие на органические материалы... наиболее частыми были разрушение тканевых
структур, свёртывание и расслоение жидкостей (в том числе крови) на чётко разделённые
фракции... Самые необычные изменения в органических материалах отмечались в случае с
зелёными растениями: в течение первой фазы, длившейся около пяти часов после
завершения испытаний, растения блекли или становились серыми, что подразумевает
химический распад или разложение хлорофилла... характерными чертами [колокола]
являются: использование очень высокого напряжения, упор на феномен „разделения
магнитных полей", наличие сжатия вихря, создание устройством очень сильных магнитных
полей, вращение объёмных элементов как средство достижения вышеуказанных эффектов»
[293].
Использование электрических и магнитных полей, наличие вращения, а также
отсутствие радиации и сильное воздействие на биологические организмы характерны и для
современных торсионных генераторов [274]. Джозеф Фаррелл [293] сам связывает идею
скалярных генераторов с проектом «Колокол» и приводит ссылки на Г.И. Шипова. Нужно
отметить, что физик Вальтер Герлах (1889-1979), один из авторов эксперимента Штерна —
Герлаха по открытию спина электрона, упоминаемый Фарреллом в связи с этим проектом,
занимал должности президента общества Фраунгофера с 1949 по 1951 год и вице-президента
Немецкого исследовательского общества с 1951 по 1961 год. По словам авторов,
исследовавших этот проект [293; 294], Герлах был одним из руководителей «Колокола» (нам
удалось лишь найти свидетельства того, что Герлах руководил атомными исследованиями во
времена национал-социализма [295]). Поскольку Герлах в послевоенное время имел доступ к
существенным исследовательским и финансовым ресурсам, странно, что тематика
«Колокола» всплыла не в послевоенное время, а только после 2000 года.
3. Поскольку технологическое развитие Германии на тот момент превосходило
технологии союзников, то посредством операций «Скрепка» и «Осоавиахим» (см. [296; 297;
298; 299]: операции «Скрепка» (Paperclip) и «Осоавиахим» — это американские и советские
послевоенные операции по депортации и вывозу немецких специалистов в стратегические
области ракетной техники, аэродинамики, электроники и т.д.) эти технологии были
«адаптированы» странами-победительницами. Это касалась в особенности ракетной и
высокочастотной техники, ядерных и биофизических исследований. Специалисты, члены их
семей, а также исследовательские организации, оборудование и производственные мощности
были вывезены в СССР и США. По некоторым данным, до 5000 немецких специалистов
работали на советскую военную промышленность [299].
«Профессор Герц вскоре обосновался в Агудзере, что в семи километрах от Синопа
(Сухуми, Абхазия)... Главная роль в этом проекте, безусловно, отводилась немецким
специалистам. Это были учёные первой величины. Манфред фон Арденне до войны
возглавлял крупнейший Физический институт. Густав Герц был лауреатом Нобелевской
премии (1925). Петер Тиссен возглавлял в Третьем рейхе все работы, связанные с
химической промышленностью. Макс Штеенбок — один из ведущих специалистов
знаменитой фирмы „Сименс" и т.д.» [300].
При этом множество вопросов вызывает связь советских и немецких нетрадиционных
работ — как предполагают многие авторы [301; 302], такая связь имела место. Например,
первые послевоенные сообщения о влиянии импульсно-модулированного электромагнитного
излучения на слуховые ощущения человека относятся к 1956 году [230]. Однако мы знаем,
что собственная советская программа Турлыгина/Михайловского по исследованию влияния
ЭМ-излучения на мозг была закрыта ещё в 1930-е годы, многие учёные были
репрессированы [206; 303]. Откуда такой внезапный успех в этом направлении? Институты
фон Арденне и Герца работали в советской Грузии (Макс Штеенбок был разработчиком
первого бетатрона), в Грузии мы находим также следы ранних психотронных работ [304]. По
словам очевидцев, ещё в 1950-х в Агудзере проводились исследовательские работы по
гипнозу и сверхслабым излучениям биологических организмов.
Имеется описание того, что AEG поставляла оборудование для секретных проектов
типа «Колокол» [293]. Указывается, что немецкие специалисты из AEG, где и производилась
высокочастотная техника времён войны, принимали участие в становлении НИИ-160, позже
НИИ «Исток» [296]. Также приводятся фрагменты «Воспоминаний» академика
Н.Д.Девяткова:
«В нашем Наркомате электротехнической промышленности были получены по линии
военной разведки сведения, что в Берлине в подвалах Рейхстага обнаружено производство
секретной электронной аппаратуры. Руководством наркомата было принято решение срочно
командировать меня и А.П. Федосеева для выяснения, какая аппаратура там производилась
во время войны. Нам быстро присвоили воинское звание майор, выдали обмундирование,
вручили командировочные предписания и самолётом отправили в Берлин... После находки
СВЧ-триодов нам стало ясно, что найденные в Рейхстаге обгоревшие каркасы были
испытательными стендами этих ламп, а может быть, и какой-то другой радиоаппаратуры...
Третий отсек был забит различной технической документацией в толстых папках-
скоросшивателях. Такая плотная упаковка спасла документы от пожара, который, по-
видимому, был в этом помещении. Снаружи многие папки обуглились, но документы не
сгорели. В течение нескольких дней мы приходили в это помещение и знакомились с
документами. Много было технологической документации фирм „Телефункен" и „Сименс", а
также большое количество протоколов технических совещаний специалистов по
электронике, которые проводил доктор Штаймель... В дальнейшем вся документация была
вывезена, разобрана и использована...
Я приступил к исполнению обязанностей заместителя директора по научной части
(НИИ-160 „Исток") с 15 мая 1948 года... Тематика института была очень широкой. В плане
разработок значились не только СВЧ-приборы, но и электронно-лучевые приборы,
генераторные и модуляторные лампы, кенотроны, тиратроны, газоразрядные стабилизаторы,
резонансные разрядники, приёмно-усилительные лампы. Гамма приборов СВЧ включала
многие классы: магнетроны непрерывного и импульсного действия, клистроны генераторные
и усилительные, отражательные гетеродинные клистроны, лампы бегущей волны — входные
и средних мощностей, лампы обратной волны, амплитроны и другие усилители М-типа»
[296].
Интересно, что в другом интервью мы находим фамилию акад. Девяткова и упоминание
лампы обратной волны в совершенно других исследованиях НИИ «Исток»: «Семинар был
поставлен по инициативе Н.Д. Девяткова — члена-корреспондента АН СССР, научного
руководителя НИИ „Исток" (г. Фрязино, Моск. обл. — Прим. авт.) и заведующего отделом 16
„Сверхвысокочастотная электроника" ИРЭ АН СССР. Лампы обратной волны дали
возможность начать работы в нетрадиционном для радиоэлектроники направлении в
биологии и медицине. Первые очень интересные результаты экспериментов, поставленных
по предложению Н.Д. Девяткова и М.Б. Голанта, были получены в 1965 году, когда был
установлен резонансный отклик живых биологических объектов при воздействии на них
дискретными волнами миллиметрового диапазона» [305].
В других источниках [26] указывается, что высокочастотное оборудование НИИ
