Мифы Поволжья. От Волчьего владыки и Мирового древа до культа змей и птицы счастья - Муравьева Татьяна Владимировна
Лесные духи, бисюра, представлялись в образе девушек или женщин, реже — юношей в красной одежде и с русыми волосами.
От женщины-башкирки была записана быличка о том, как однажды ночью она ехала мимо болота на телеге, запряженной быком, и вдруг бык встал как вкопанный. «Удивившись, — рассказывает женщина, — я взглянула на дорогу: впереди, взявшись за руки, идут две девушки. При лунном свете на их спинах поблескивают длинные русые косы. Я тогда еще подумала: “Ведь русская деревня осталась далеко позади, и до нашей порядком еще шагать. Что же они здесь делают среди ночи-то?” Решив обогнать девушек, подхлестнула быка. Тот, к моему изумлению, даже не шелохнулся! Я крикнула по-русски: “Айт! Дорогу!” Девушки вдруг исчезли. Бык до самой деревни бежал трусцой. Оказывается, это были две бисюры».
Бисюры живут на лесных полянах, но могут поселиться и в доме. Известны случаи, когда бисюра вступала в любовную связь с человеком и приносила своему возлюбленному удачу.
Особым почитанием у башкир пользовались горы. Считалось, что они соединяют землю с небом, а людей — с богами. Поэтому многие торжественные обряды, моления совершались на вершинах гор.
Дух-хозяин горы, Тау-эйахе, может являться в образе человека, орла или змеи. Он охраняет покой своей горы, дает ей жизненную силу. Если Тау-эйахе по какой-либо причине покидает гору, она умирает — начинает осыпаться и в конце концов уходит под землю.
Оберег «бетеу»
Из фондов Национального музея Республики Башкортостан
Дух-хозяин дома, Ой-эйахе, — покровитель семьи. Он представлялся в виде длинноволосого старика, живущего под полом, и по функциям не отличался от домовых духов других народов.
Дух Тирмен-эйахе обитал на мельнице. Он являлся в образе старушки с лохматыми, засыпанными мукой волосами. Чтобы мельница работала исправно, должен вовремя дуть ветер, а мельничный пруд оставаться полноводным, и за всем этим следил дух мельницы. После каждого помола полагалось оставлять для Тирмен-эйахе немного муки или зерна.
Злыми духами башкиры, как и другие тюркоязычные народы, почитали чудовищных великанов дэвов (дивов), которые стали персонажами многих сказок.
Общим для всех тюркоязычных народов был злой дух Албасты — безобразная старуха, вредящая роженицам и новорожденным. Строить козни людям мог и лесной дух Шурали (родственный татарскому Шурале).
Фартук национальный башкирский с пришивной грудкой. По подолу — широкой полосой вышивка цветным гарусом. По белому домотканому холсту — узоры браной вышивкой в виде розеток и ромбов. Подобные фартуки носили молодые женщины, недавно вышедшие замуж
Из фондов Национального музея Республики Башкортостан
Один из этнографов XIX века так пересказывает сообщения очевидцев: «При совершенно ясной погоде показывается небольшая тучка с громом и молнией, надвигающаяся на озеро. Едва туча коснется воды, как та начинает бушевать, кружиться и бить фонтаном, и из нее показывается голова страшнейшего чудовища с огромными, выкатившимися из орбит глазами, похожими на деревянные чашки для кумыса. Туча, схватившая в свои объятия голову чудовища, начинает подниматься, таща за собой и туловище; с виду оно пятнистое с глянцевитым оттенком. Наконец показывается и хвост, раздвоившийся наподобие вил. Чудовище, поднятое на значительное от воды расстояние, начинает вытягиваться и изгибаться, вилять во все стороны хвостом, который волочится по земле и оставляет следы в виде борозды. Несомое облаком чудовище то издает стон, то свистит или шипит, то загибает хвост кольцом, то сердито ударяет по своим могучим бокам, не щадя себя и желая освободиться. Но какая-то сверхъестественная сила держит крепче всяких тисков его голову, не давая ему возможности даже пошевелить ею. Не имея сил вырваться, чудовище мало-помалу удаляется, и туловище его под солнечными лучами принимает все более ярко-золотистый, красноватый цвет».
Ряд поверий башкиры связывали со змеями. Так, считалось, что змея, дожившая до ста лет, превращается в гигантского многоголового дракона Аждаху. Он живет на дне озера или в колодце и пожирает приходящий на водопой скот. Если Аждаха доживет до пятисот (или тысячи) лет, то превратится в страшного демона-людоеда Юху. Он принимает облик красивой девушки, выходит замуж за человека и съедает его.
Однако Аждаха редко доживает до такого возраста. Обычно неведомая сила гораздо раньше уносит его на облаках за Ледовитый океан, на гору Каф, где живут всевозможные гады и драконы. Башкиры уверяют, что неоднократно видели это.
Глубокая древность в башкирской мифологии, как и у других народов, описывается как времена великанов — алпов.
В изначальные времена людей на земле было совсем немного, так что все они жили вместе и ели из одного котла. Но однажды, как раз в то время, когда они обедали, неведомо откуда пришел к ним алп-великан. Люди встретили его приветливо, пригласили разделить с ними их обед. Подсел алп к котлу — и в один миг опустошил его до самого дна. Призадумались люди и решили сделать новый котел, побольше. Отлили новый котел из серебра, а к нему, специально для алпа, — ковш из чистого золота. Понравился алпу котел, а еще больше ковш. На радостях подбросил он ковш в воздух, хотел поймать, но ковш взлетел до самого неба да так там и остался. С тех пор по ночам сияет в небе созвездие из семи ярких звезд — Золотой Ковш, или Большая Медведица.
В одном из мифов рассказывается, как от первого алпа произошел башкирский народ:
В изначальные времена жили муж и жена. Дожили они до глубокой старости, а детей не нажили, и это их очень печалило.
Однажды пошел старик на охоту, присел отдохнуть у подножия высокой горы, прислонился к каменной скале и нечаянно заснул. Во сне явился ему Хозяин горы и спросил: «О чем печалишься ты, человек?» Ответил старик: «О том, что нет у меня сына. Я скоро умру, и некому будет помянуть меня добрым словом». Сказал Хозяин горы: «Когда один рождается, другой умирает. Если у тебя родится сын, ты умрешь. Готов ли ты на это?» «Готов», — ответил старик и проснулся.
Подивился он своему сну и вдруг почувствовал, что скала у него за спиной содрогается, будто женщина в родовых муках. Вытащил старик из-за пояса топор, что есть силы ударил по камню. Раскололась скала пополам, и вышел из нее юноша исполинского роста. Руки у него были как стволы стройных сосен, грудь — широкая, как луг, ступни — как большие лодки.
Поклонился юноша старику и сказал: «Здравствуй, отец! Я послан тебе в сыновья». Обрадовался старик, крепко обнял сына. «Теперь я знаю, что не напрасно прожил жизнь! — воскликнул он. — Вон какой у меня сын — настоящий алп-великан. Возьми мои лук и топор — самому-то мне они уже не понадобятся. Много лет назад их передал мне мой отец, а ему они достались от деда». Опустился старик на землю и умер.
Похоронил сын отца, оплакал его, как полагается, потом попробовал натянуть отцовский лук. Да только мал он для богатырской руки: сломался лук пополам, оборвалась тетива. Взял тогда богатырь отцовский топор, свалил могучий дуб, сделал из него лук себе по росту, сплел тетиву из медвежьих жил и пошел куда глаза глядят. Перешагнул через горный хребет, сделал семь шагов. И там, где он ступал, образовалось семь широких полян.
Увидал богатырь юрту, такую большую, что уместились бы в ней два табуна лошадей. Вышла из юрты девушка. Красотой она затмевала солнце, а ростом была под стать богатырю.
Говорит девушка: «Здравствуй, егет [34]. Кто ты таков и как твое имя?» Отвечает богатырь: «У меня нет имени. Но мой отец назвал меня алпом». Засмеялась девушка и сказала: «Значит такое имя у тебя и будет — Алп».
Алп и красавица стали мужем и женой, родилось у них семеро сыновей, от которых и пошли семь башкирских родов. А те семь полян, что появились там, где ступила нога Алпа, стали местом для их летних кочевий.
