Шерлок Холмс Человек, который никогда не жил и поэтому никогда не умрёт - Вернер Алекс (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
Сжатая информация: первая страница журнала «Тит-Битс», 8 апреля 1882 г.
В «Рейгетских сквайрах» Холмс читает Ватсону нотацию: «В искусстве раскрытия преступлений главнейшее значение имеет способность вычленить из колоссального количества фактов существенные и отринуть случайные. Иначе вся ваша энергия и внимание всенепременно распылятся вместо того, чтобы сфокусироваться на главном».
Конан Дойл не хотел сочинять о Холмсе «серийные» рассказы. Он писал своему редактору: «Не считаю, во всяком случае, сейчас мне так видится, что должен придумывать новую шерлок-холмовскую серию, но не нахожу причин, почему бы иногда не писать отдельные рассказы, под заглавиями вроде „Воспоминания о мистере Шерлоке Холмсе (из Дневников его друга доктора Джеймса (так!) Ватсона)“». Истории, хотя и демонстрируют все признаки серийности: одни и те же персонажи, построение сюжета вокруг «дела», не являются серией как таковой. Для начала, они не выстроены в хронологическом порядке. Ватсон время от времени возвращается к старым делам: «Я разбирался в своих давних заметках, а некоторые даже перечитывал» («Приключение клерка»), или Холмс выкапывает старые документы из коробки или вспоминает дела минувших лет, просматривая свою обширную коллекцию вырезок. Несмотря на указание точных дат и времени мы периодически натыкаемся на нестыковки: «Как обозначено в моей записной книжке, это произошло в конце марта 1892 года, холодным ветреным днём» («Происшествие в Вистерия-Лодж»), а «Четырнадцатого апреля, как отмечено в моих записках, мне доставили телеграмму из Лиона» («Рейгетские сквайры»), из чего следует, что читателю предлагается не очень-то заботиться о последовательности дел.
Разговор с Европой: Отдел континентальной телеграфной связи, Центральный телеграф, Лондон, 1891 г.
В автобиографии Конан Дойл пишет, что идея «персонажа, проходящего через все рассказы», пришла к нему как «идеальный компромисс» между двумя основными продуктами журнального рынка: сериями и одиночными рассказами. «Я думаю, что был первым писателем, который это осознал, а „Стрэнд“ — первым журналом, воплотившем идею в жизнь», — добавлял он. Эта схема — не серийная, но продолжающаяся, — похоже, позволяла ему думать о Холмсе как об одноразовом персонаже, а читателю — делать после каждой истории перерыв, вместо того, чтобы пытаться соединить предыдущий и следующий рассказы, как приходилось делать, читая, например, роман с продолжениями. Каждая история о Шерлоке Холмсе могла быть быстро забыта и не оставить следа. Конечно, редактор «Стрэнда» знал об этом и однажды даже обратился к Конан Дойлу с просьбой: «Если можно, вставьте несколько строк в начало истории, чтобы сделать персонаж Шерлока Холмса более понятным для тех, кто ранее о нём не читал». Как заметил писатель Джим Масселл, на самом деле, подобная практика была характерна для журнала «Стрэнд»: «каждый номер „Стрэнда“ был относительно автономным — редко когда статьи растягивались на несколько номеров». Внимание читателей обычно не выходило за пределы содержания каждого номера, а у публикаций не было «памяти». «Стрэнд» сознательно превратили себя в товар, пригодный для лёгкого потребления и быстрой реализации.
Иллюстрированная обложка «Стрэнда» отражала, как и напечатанные в нём истории о Шерлоке Холмсе, «постоянно меняющийся калейдоскоп жизни, протекающий на Флит-стрит и Стрэнд» («Постоянный пациент»).
Кабинетный ленточноприемный телеграфный аппарат, ок. 1902 г.
Приёмный телеграфный аппарат, ок. 1880 г.
Электрические телеграфные линии вились над улицами, и к 1890-м годам крыши центрального Лондона были плотно опутаны проводами. В 1830-1840-х годах телеграфные столбы выстроились вдоль железных дорог, а к концу XIX века телеграфная сеть распространилась по всему миру. Обложки «Стрэнда» напоминали своим первым читателям, что бумажные средства передачи информации теперь сосуществуют со сложной электрической сетью коммуникаций. И действительно, «Холмс никогда не писал писем, когда было достаточно телеграммы». Сами рассказы о Шерлоке Холмсе в чём-то телеграфичны. В наиболее буквальном смысле, Холмса частенько видят заходящим на «ближайший телеграф», чтобы «отправить… длинную телеграмму» («Этюд в багровых тонах»), также на Бейкер-стрит для своих расследований он держит запас «телеграфных бланков» («Пляшущие человечки»). Несколько историй начинаются с телеграммы, например, в «Тайне Боскомской долины» телеграмма от Холмса приходит Ватсону, когда он завтракает со своей женой Мэри, а «Пропавший регбист» начинается с того, что Ватсон признаётся: «Мы уже привыкли получать странные телеграммы на Бейкер-стрит». Иногда Холмс отправляет трансатлантические телеграммы, как в рассказе «Пять зернышек апельсина», когда решение приходит благодаря телеграфному сообщению из Америки, или в «Пляшущих человечках», когда Холмс телеграфирует своему приятелю Уилсону Харгриву в «нью-йоркское полицейское управление», чтобы запросить информацию о чикагском преступнике, или в «Этюде в багровых тонах», когда Холмс просит связаться с Кливлендом, чтобы подтвердить свои догадки.
Сообщения Холмса, как и все телеграфные сообщения, кодировались для передачи, а потом декодировались на приёмной станции; и рассказы о Шерлоке Холмсе в более общем смысле «телеграфичны», так как в них упоминаются скорость и процесс передачи сообщений, процесс их кодирования и декодирования.
Обложка журнала «Стрэнд», разработанная Джорджем Чарльзом Хэйте. Данный номер за март 1891 г. содержит рассказ Конан Дойля «Голос науки», его первый вклад в журнал.
В «Этюде в багровых тонах» Джефферсон Хоуп и Джон Ферье подслушивают двух мормонских караульных, шепчущих: «Девять к семи!/Семь к пяти!» и понимают, что «последние слова, очевидно, были паролем и отзывом», позже эта догадка спасёт жизни и им самим, и Люси Ферье. В «Алом кольце» итальянское слово PERICOLO (опасность) передаётся миганием огонька. В «Глории Скотт» Холмс достаёт «маленькую потемневшую от времени коробочку», в которой оказывается «записка, нацарапанная на клочке серой бумаги: Поставки настольных игр в Лондон окончены. Главный хранитель Хадсон, мы подтверждаем, всё о мухобойках рассказал, и о спасении вашим фазанам жизней тоже». Холмс расшифровывает это, читая каждое третье слово, и получает: «Игра окончена. Хадсон всё рассказал. Спасайте жизнь».
Кодирование и декодирование: Центральный телеграф, ок. 1895 г.
Озадаченный рисунками пляшущих человечков, появляющихся в усадьбе в Норфолке, он рассказывает Ватсону: «Я превосходно знаком со всеми видами тайнописи, и сам являюсь автором пустячного научного труда, в котором проанализировал сто шестьдесят различных шифров». Конечно, Холмс вскоре разгадывает код пляшущих человечков и заманивает в ловушку его преступного автора, отправив ему зашифрованное с помощью этого самого кода послание. Часто в историях графически воспроизводятся шифры и загадки, например «факсимиле» слов, накарябанных на оторванном уголке письма в «Рейгетских сквайрах», или пиктограммы, переплетающиеся с текстом «Пляшущих человечков», приглашая читателя выбрать, стоит ли остановиться и попробовать разобраться в головоломке или проигнорировать её и узнать отгадку в конце.
«Пляшущие человечки», код, «Стрэнд», декабрь 1903 г.
