Мюнхен и Нюрнберг - Грицак Елена Николаевна (читать книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗

Елена Николаевна Грицак

Мюнхен и Нюрнберг

Введение

При упоминании о Баварии даже тот, кому не посчастливилось побывать в этом благословенном крае, сразу нарисует в воображении густые леса, горы, сияющие изумрудной свежестью поля и, возможно, самих баварцев, которых природа наградила не менее щедро, чем их землю, кстати, самую крупную в Германии. Трудолюбивые жители сделали ее важным аграрным районом, а всемирную славу обеспечили короли, немало постаравшиеся, чтобы привнести в свое государство мир, сделав его средоточием культуры. Гордость сегодняшней Баварии, наряду с памятниками прошлого, составляют передовые технологии. Вместе с тем в Европе найдется немного мест, столь привлекательных для туристов. Пока ценители архитектуры завороженно бродят по улицам баварских городов, в то время как лыжники и альпинисты штурмуют склоны Баварских Альп, любители фольклора исследуют долины. Довольно обширные, по европейским меркам, равнины близ Мюнхена дают возможность добыть материал для серьезного труда и просто погрузиться в германскую старину, благо здесь она не театральная, а вполне естественная, ведь немцы, думая о будущем, постоянно оглядываются на прошлое.

Баварские Альпы: первозданная красота природы вблизи мегаполиса

Пастухи и пастушки Баварских Альп

Путешественник, приближающийся к Мюнхену с севера, получает возможность насладиться прекрасным видом на долину реки Изар. Он видит бескрайнюю равнину, мрачно-серую зимой и очаровательно зеленеющую летом, любуется возвышающимися посреди нее холмами, замечает на горизонте исполинские горы, обычно прикрытые дымкой тумана. Более впечатляющие картины открываются из баварской столицы, где горные ледники средних Альп проглядывают из промежутков между известковыми скалами. Настоящие горы начинаются уже на окраинах города, хотя с центральных улиц их можно ясно различить только перед дождем. Из-за причудливой формы облаков и разного освещения зрелище становится просто фантастическим.

Пейзаж горной Баварии

В окрестностях Мюнхена путник вступает в тенистый лес, попадая из Пфальцского массива в Баварский, каждый из которых сохранил свой первозданный вид от сотворения мира до сегодняшнего дня. С городскими кварталами соседствуют чудесные места отдыха, например излюбленное светским обществом озеро Штарнбергер или популярные в народе Аммерзее и Химзее (нем. der See – «озеро»). Хвойные заросли, окаймляющие озера Кохель и Валлен, придают их берегам диковатый вид, и напротив, замки, разбросанные вокруг Шлирзее и Тегернзее, превращают эти дикие места в уютные жилые районы. Элегантную публику собирают здешние курорты Бад-Рейхенхалль, Гармиш-Партенкирхен, а также известный резьбой по дереву и скрипками городок Миттенвальд. Невозможно пройти мимо местечка Обераммергау, особенно в назначенный день каждого десятилетия, когда местные крестьяне, помня о жертвах чумы 1633 года, изображают сцены Страстей Христовых.

В Баварии красивое и заманчивое сливается с пугающим и диким, образуя особый мир, привлекающий к себе не только праздных созерцателей, но и людей творческих, чаще биологов и живописцев. Известно, что прославленный немецкий естествоиспытатель Александр Гумбольдт провел здесь целое лето, сетуя на коров, «пожирающих бесчисленное количество трав, которые могли бы украсить гербарий». Возможно, рядом с великим ученым находились художники. Именитые мастера, студенты, забавлявшиеся живописью дамы старались работать вблизи хижин альпийских пастухов, чтобы, занимаясь этюдами, слушать интересные истории о молочницах, охотниках и прочих обитателях Баварских Альп.

Любопытные взгляды гостей надолго задерживались на постройках, которые в этой местности всегда отличались своеобразием. Ни в одной германской земле не встречались белые здания с крышами на столбах, сообщавшие постройкам восточный характер. Германский дух ощущался в шуточных надписях на досках, прибитых к сильно скошенным краям кровель. В передней части каждой хижины, где плоская крыша выдавалась далеко за стены, располагались жилые комнаты, а позади них устраивались сараи и стойла для лошадей. Другой вид зимних, то есть постоянных, жилищ отличали стены из связанных по углам бревен. Балконы, защищенные от непогоды выступом крыши, предназначались для сушки белья и растений. Некоторые из таких сооружений были оформлены резьбой и увенчаны башенкой с колоколом. Маленькие окна обычно прикрывались двумя скрепленными крест-накрест металлическими полосами. Странную традицию укладывать на крышу большие камни обусловили зимние ветра, из-за которых покрытие нуждалось в дополнительном креплении.

Раньше высокогорные фермы располагались далеко друг от друга, и усталому путнику приходилось проделывать длинный путь, прежде чем увидеть нечто похожее на гостиницу. Теперь проблем с едой и ночлегом нет, зато настоящие альпийские хижины встречаются еще реже. Летний пастушеский дом представляет собой строение, сложенное из неочищенных древесных стволов. Внутреннее пространство разделяется на 2–3 помещения: кухню с очагом, кладовую и гостиную. Главная, самая большая комната в старину служила столовой и спальней пастуху, молочнице и мальчику-помощнику, которых при необходимости могла заменить одна пастушка, что в Альпах случалось не так уж редко.

То, что в горной Баварии за скотом ухаживали девушки, придавало тяжелой фермерской жизни немного романтики. Этот момент старательно преувеличивался в легендах, литературе, прессе, отчего неопытный путешественник удивлялся, не находя красивого домика, похожего на иллюстрацию к пасторальному роману. Вместо него взору представала темная, задымленная лачуга, зачастую освещенная лишь красотой хозяйки. Обитательнице гор приходилось терпеть большие трудности; помимо ответственности за скотину, ей надлежало огораживать забором пропасти, доставать корм с опасных участков, куда не могли пробраться коровы, доить животных, переносить тяжелые бадьи с молоком, готовить сыр и обеспечивать его сохранность. Обходя пастбища, девушка рисковала сорваться со скалы, вблизи хижины ей нужно было опасаться разбойников, которые пользовались протоптанными скотиной дорожками.

Пастушки с каждой фермы, разлученные пропастями, беседовали с помощью песен. С рассветом они громко перекликались между собой, выражая в мелодиях приветствие, приглашение в гости, радость, печаль или упрек. Как только замолкала одна, сразу же начинала петь другая, таким образом голоса звучали до темноты. Вечером эхо разносило по округе уже не песни, а веселые крики, возвещавшие об окончании трудового дня. Дочери баварских гор украшали своих буренок цветами, не любили звука пастушеского рожка и считали отвратительным хлопанье бича. Единственным развлечением в одинокой жизни служило пение, изредка дополнявшееся игрой на цитре. Этот баварский народный инструмент прекрасно подходил к грубоватому диалекту альпийских горцев. Хозяйка доставала цитру из дальнего угла с приходом гостей, дополняя музыкой непритязательную еду: густое молоко, сыр и свежевыпеченный хлеб. В начале застолья было принято исполнять веселые мотивы, приглушая звуки вместе с голосом ближе к концу и завершая ужин грустной балладой, вызывающей сочувствие к исполнительнице.

Если путешественник оказывался в Альпах осенью, ему выпадала удача увидеть отъезд одинокой пастушки – событие не рядовое и потому сопровождавшееся ритуалом, из которого сведущий человек мог узнать много интересного. Стадо коров, пышно украшенных венками из шиповника, белых кубиков и сердечек, вырезанных из корней, медленно спускалось в долину и также неспешно направлялось к деревне. Односельчане встречали ту, что хорошо исполнила свои обязанности, музыкой и танцами, а вечером собирались на пир. Девушка, побывавшая в объятиях молодого охотника, не имела права украшать скотину и встречали ее уже без музыки.