Мой брат Юрий - Гагарин Валентин Алексеевич (читать книги полностью .txt) 📗
А уважение к его памяти — это прежде всего уважение к нашему народу, сыном которого он был, уважение к научной мысли и техническому гению народа.
Вспоминая свой полет на «Востоке», Юра говорил:
«Пересекая западное полушарие, я подумал о Колумбе, о том, что он, мучаясь и страдая, открыл Новый Свет, а назвали его Америкой, по имени Америго Веспуччи, который за тридцать две страницы своей книги «Описание новых земель» получил бессмертие... Подумав об Америке, я не мог не вспомнить тех парней, намеревавшихся ринуться следом за нами в космос. Почему-то я предполагал, что это сделает Алан Шепард».
Он не ошибся в своем предположении: Алан Шепард действительно взлетел вслед за ним... А четырнадцать лет спустя первый американский астронавт комментировал на телевидении совместный полет «Союза» и «Аполлона». «Для меня,— говорил он с экрана,— этот полет является великолепным примером, помогающим донести до сознания моих соотечественников, что космические исследования служат интересам всего человечества, как бы ни искажали эту истину некоторые скептики. Русские удачно назвали свой космический корабль «Союз» — он выражает суть совместного эксперимента, идею сотрудничества наций во имя прогресса и мира».
Миллионы американцев, пристально следя за экранами телевизоров, услышали: в ту минуту, когда «Союз» и «Аполлон» пошли на стыковку, Алан Шепард — в неистовом восторге! — по-русски произнес знаменитое гагаринское:
— Поехали!
Они «поехали» — навстречу друг другу, два земных посланца на орбите, и, глядя оттуда, с той небесной высоты на нашу планету, русские и американцы вновь могли убедиться в том, о чем впервые вслух сказал Юра: Земля наша велика, но она прекрасна, наша Земля, и жить на ней надо в мире и согласии.
Любопытно, что эти слова первого космонавта перекликаются со словами другого первооткрывателя, начертанными почти четыреста лет тому назад: «Мир маленький; я говорю, что мир не так велик, как думают простые люди...» Это в одном из писем с Ямайки написал Христофор Колумб, и написал в 1503 году.
...Не утихает боль от сознания того, что Юры нет с нами. Трагедия надломила здоровье отца — он долго болел и умер в 1973 году; трагедия сказалась на матери... Не утихает боль. Мучительна бессонница в ночи: терзает картинками из детства, из юности и — жгучей памятью о том мартовском дне. А приходит утро — и рождается в душе понимание того, что надо жить и работать так, как жил и работал он: с полной отдачей, чтобы сердцу скучно не было от безделья.
В музее космонавтики Звездного городка есть книга отзывов. Не об этом ли написали на ее страницах и товарищи Юры — Алексей Леонов и Валерий Кубасов. Вот их запись: «Юрию Гагарину, нашему другу, положившему начало нашей профессии космонавта... Мы приложим все силы, знания, опыт, чтобы достойно продолжить начатое тобой дело». И не ту ли мысль выражает другая запись, сделанная Глинном Ланни, техническим директором американской части проекта «Союз» — «Аполлон»: «Наша группа, участвующая в выполнении программы «Союз» — «Аполлон», особенно рада возможности посетить Звездный городок. Мы надолго запомним оказанное нам гостеприимство и дружеский прием. Каждый из нас будет стремиться продолжать дело, начатое Юрием Гагариным».
Начатое тобой дело... Дело, начатое Юрием Гагариным...
Повторения буквальные и многозначащие...
Город Гагарин, Проспект Гагарина…
Раньше писали по адресу: город Гжатск, улица Ленинградская... Теперь — по тому, что вынесен в заголовок. Впрочем, не только по этому. Они, письма из разных уголков страны, приходили и приходят в редакции газет и журналов, сопровождаемые просьбой «обязательно передать родителям космонавта», получали их и на клушинской почте, и в Звездном городке.
Поток этих писем не поддается никакому учету, случаются дни, когда количество их определяется не единицами — выходит за пределы десятка.
Разумеется, время и обстоятельства меняют характер и содержание писем, но одно остается неизменным: уважение и любовь к космонавту, благодарность родителям, вырастившим такого сына.
Здесь я и хочу рассказать о малой толике из множества поступлений, составляющих почту родителей, а теперь, после смерти отца, почту матери. Оговорюсь, что все извлечения из писем сделаны с ее ведома и разрешения.
Я уже рассказывал, что в день 12 апреля 1961 года на родительский дом обрушилось половодье приветствий и поздравлений: телеграммы приносили пачками по пятьдесят — сто штук через каждые полтора-два часа. Люди — ив нашей стране, и за рубежом — радовались взлету «Востока» с человеком на борту, выражали свой восторг, свое восхищение. Дня через два-три на смену телеграммам хлынули письма. Тоже восторженные, празднично весенние, потому что чем иначе, как не весной космонавтики, можно было назвать первый выход человека на орбиту Земли?
На катастрофу, случившуюся 27 марта 1968 года, люди тоже отозвались и телеграммами, и письмами, полными участия.
«Дорогие Анна Тимофеевна и Алексей Иванович! Потрясена и не могу смириться с гибелью вашего дорогого вам и нам сына. Искренне соболезную в постигшем вас горе и горюю вместе.
Уважающая вас Александра Николаевна».
Это письмо пришло из Таллина в числе первых. Я не знаю фамилии женщины, отправившей его, возможно, фамилия была на конверте, а конверт не сохранился. Не знаю ее возраста, социального положения. Но в коротких строках, подписанных Александрой Николаевной, сконцентрированы и скорбь народа, и его желание ободрить родителей, желание подставить и свои плечи под тяжесть невыносимого их горя.
«Дорогие Анна Тимофеевна и Алексей Иванович! Ваш сын никогда не умрет: он Человек-легенда. Мужайтесь, вы очень дороги всем людям как родители Юрия Гагарина.
Р. Федоренко, г. Смоленск».
Вместе с этими строчками жена Николая Григорьевича Федоренко, бывшего некогда в Гжатске секретарем горкома партии, вложила в конверт номер «Комсомольской правды» от 31 марта: с газетных фотоснимков смотрит улыбающийся Юра в окружении родных и близких ему людей, тяжелым черным шрифтом набрано через полосу заглавие очерка — «Слово о Гагарине».
«...Когда-то мальчик, пионер в школе, Ваш Юра стал пионером в космосе. Мы уверены, что многие сегодняшние ученики пойдут его славной дорогой — дорогой покорителей Вселенной»,— написали школьники из подмосковного города Зарайска и заключили свое письмо обещанием учиться только на «хорошо» и «отлично».
Как и после Юриного полета в космос, приходили стихи.
Мария Дмитриевна Прокушева, пожилая женщина из Москвы, написала: «...вместе с вами скорблю о вашей великой потере, и захотелось мне вас утешить, как могу». А дальше шли стихи — наивные, бесхитростные, но от сердца:
Капитан запаса Алексей Иванович Гореленков изложил в стихах весь жизненный путь Юры. Есть в его сочинении такие строки:
А из северных краев России пришла в дом родителей «Былина о Гагарине». И начинается она, как положено всякой былине, запевом:
И тоже — вся биография Юры, от детских лет до полета в космос, до той последней секунды, когда оборвалось его дыхание. А заканчивалась былина так:
