Спартак - Лесков Валентин Александрович (книги серии онлайн txt) 📗
— Спартак! — прервал вождя Нитим. — Ты воевал с соседними племенами. Ради чего? Если ты их побеждал, ты нес им порабощение!
— Ты не совсем прав, дорогой Нитим! — возразил Спартак. — Все племена, обитающие по соседству с Понтом, живут в условиях исконной царской власти. Они не знают и никогда не знали свободы! Подчинение власти Митридата для них означало лишь смену властителя — и только! Подчинение Митридату никто из них не рассматривал как потерю свободы! Такое подчинение на деле означало для них приобщение к богатой культуре Понта, открывало широкие перспективы для выдвижения и карьеры. Я сам на себе это испытал, когда после фракийского царства — хотя и столь знаменитого, как царство медов! — попал в великий Понт! Добавлю к сказанному еще следующее: в те годы я был очень молод, мои взгляды являлись не такими, как сейчас, ведь взгляды людей в соответствии с опытом непрерывно изменяются! Тогда меня тоже, как и других, прельщала блестящая карьера, награды, отличия…
— Как нас сейчас, — вставил, тонко улыбаясь, галл Атлант.
— Да, — согласился Спартак. — Но я не вижу в том ничего дурного. Каждый, находясь в расцвете сил, жаждет славы и отличий, но не каждому они на долю выпадают. Разве Помпей не желает славы? Или Красс? Или, может, Марий и Сулла отказывались от почестей?!
Все дружно согласились, что слава и почести для каждого желанны и необходимы.
— Мои дорогие соратники, — закончил Спартак свою речь, — пора расходиться. Всем следует выспаться. Завтра последний бой с Крассом, последний для него и для нас. Бейтесь, друзья, с величайшим мужеством, не отступайте ни на шаг! Не забывайте о своей прошлой славе! Не забывайте: Помпей и Марк Лукулл, новые сильные враги, рядом! Не позволяйте, чтобы оправдались слова поэта:
Напоследок, о соратники, я хочу вам сказать всем: всегда состязайтесь между собой в доблести, великодушии, мужестве и справедливости, в жажде славы и стремлении доводить начатое дело до конца. Только такое стремление дает удачу на войне, делает войско непобедимым! Даю вам, друзья, такой совет вот почему: в завтрашнем бою нам надо любой ценой победить; если мы не победим, я не выйду из боя живым и вам придется выбирать себе нового вождя! Я твердо решил: не отступать ни на шаг! В качестве последнего завета — на всякий случай, кто знает, что сулит темная Судьба?! — хочу сказать вам так: следите всегда за тем, чтобы ваш главный предводитель обладал душой царственной, — для привлечения людей такое качество имеет большое значение. Иметь царственную душу значит: быть щедрым к людям, восстанавливать разрушенные дома и города, облегчать участь народов больших и малых, соседних и отдаленных, для великих городов стараться сделать что-либо достойное их славы, их древнего происхождения! Самое же мое последнее и наиболее важное слово — ибо все мы воины! — таково: Умирать надо достойно, чтобы потомство помнило и восхищалось! Выпьем, друзья, последнюю чашу за завтрашний бой и победу! И пусть боги, если они все-таки существуют, как некоторые считают, будут с нами!
Все собравшиеся с готовностью вновь наполнили чаши, сдвинули их и дружно выпили, высказав такие пожелания:
— Живи, Спартак, наш доблестный полководец и друг, долго!
— Переживи всех нас!
— Если ты останешься жив, наше дело, несомненно, победит!
— Мы все сделаем, чтобы победить!
Этот январский вечер 71 года был последним дружеским вечером, проведенным высшими командирами в обществе Спартака. Тот из них, кто уцелел в последнем сражении с Крассом, запомнил речи Спартака до конца своей жизни…
III
Около полуночи в отличном настроении все разошлись по палаткам. Спартак, проверив по своему обыкновению лагерную охрану и дополнительные посты, тоже удалился на отдых.
То, что зависело от человеческой предусмотрительности и воинского таланта полководца перед битвой, он сделал. Все остальное зависело теперь от воинов — своих и римских, — от их напора, ярости и натиска, которые им предстояло завтра проявить в бою.
Глава тридцать первая
ПОСЛЕДНЕЕ СРАЖЕНИЕ СПАРТАКА
I
Последняя операция была спланирована Спартаком очень тщательно. Проделав навстречу Крассу часть пути, он, как и собирался, выбрал крепкую позицию, построил лагерь, прокопал рвы и устроил особые засеки в тылу и на флангах и по всей округе выставил сторожевые дозоры. Верховный вождь восставших намеревался встретить римлян со свежими и сытыми воинами, имея надежные укрепления за спиной. Врагу же пришлось бы вступить в бой неевшим, утомленным маршем, не имея за собой укреплений, куда можно было бы укрыться при неудачном исходе сражения. Благодаря этому Спартак твердо надеялся при лучшей выучке своего войска и искусстве командиров взять над римлянами верх и одержать, наконец, решительную победу.
Все началось так, как Спартак и рассчитывал. Около часа дня (6 января 71 г.) показались так называемые римские «отборные» — около 6 тысяч конницы и 10 тысяч человек союзной пехоты. За ними тремя колоннами (каждая из них составляла боевую линию) шествовали правое крыло союзников, затем римские легионы и, наконец, левое крыло союзников. С обеих сторон колонн, прикрывая минимальные обозы, двигалась остальная часть римской конницы.
В первых рядах «отборной» конницы, в кругу трибунов и центурионов, занимавшихся разбивкой лагеря, скакал П. Консидий. Приблизившись к неприятельскому стану, он опытным взглядом окинул местность и выбрал ту часть ее, которая казалась наиболее удобной для разбивки лагеря.
По его распоряжению Л. Квинкций развернул кавалерию во фронт для отражения возможных атак неприятеля, а трибуны и центурионы, отмерив место для палатки полководца, поспешно вбили в землю знамя Красса, на положенном расстоянии провели линии, вдоль которых надо было поставить палатки трибунов, легатов, начальников «отборной» конницы и пехоты, затем остальной части союзной пехоты и конницы и римских легионов. Отложив в сторону оружие, поставив щиты и сложив багаж вокруг знамени, воины бодро взялись за лопаты и кирки.
Но Спартак вовсе не имел намерения позволить римлянам укрепиться. Поэтому он тотчас послал против неприятеля часть своей конницы и легковооруженных. Они легко опрокинули союзническую конницу Красса, обратили ее в бегство и напали на работавшую пехоту.
Бросая лопаты и кирки, легионеры хватались за копья и щиты. Бой начал завязываться по всей линии. С обеих сторон к сражавшимся подходили непрерывно подкрепления.
Спартак, стоя иа лагерном валу, внимательно наблюдал. Наконец он увидел, как все римское войско вышло на поле предстоящего боя и стало разворачиваться в боевой порядок. Тогда Спартак соскочил с вала вниз, сел на коня и, сопровождаемый личной охраной, направился к воротам. По его приказу горнисты дали положенные сигналы: сначала повстанцам, сражавшимся у рва намеченного П. Консидием лагеря, повелевая им отойти назад, затем всему войску выходить из лагеря. Весь лагерь тотчас пришел в движение. Вперед двинулись знамена, за ними конница и пехота.
Спустя совсем недолгое время конница и легионы вместе с отошедшими назад частями развернулись в боевой порядок: это были 90 тысяч человек пехоты и около 10 тысяч человек конницы.
В первых рядах стояли самые прославленные воины — маниаки. Все они были как на подбор: молодые, лет 20—25, огромного роста, крепкого сложения, белокурые, русые или рыжеватые, с медно-красными лицами от постоянного пребывания на солнце и ветру, с небольшими усами и курчавыми бородками. Одеты были маниаки, как обычно одевались для боя: головы их покрывали шлемы, тело и плечи облекали панцири, достигавшие колен, ноги прикрывали железные поножи. В руках они держали копья-пилумы и овальные щиты, на правом боку у каждого висел в ножнах небольшой меч. На шеях маниаков красовались золотые ожерелья (по ним они и носили имя) — предмет их гордости, награды, полученные за выдающуюся храбрость, проявленную в боях. Маниаки стояли спокойно, с чувством собственного достоинства. Лица этой воинственной молодежи не выражали никакого колебания или сомнения. Смеясь, они перебрасывались друг с другом репликами и отпускали по адресу римлян колкие шуточки.
