Коротков - Гладков Теодор Кириллович (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
В обслуживающем персонале германского посольства у «Замана» были свои люди. От них он знал о существовании некоего индийца, ставшего главным агентом Расмуса в регионе. Но о том, чтобы этот агент инициативно предложил свои услуги Советам, не мог и помыслить. На первой же встрече (Аллахвердов выступал на ней не как резидент разведки, а лишь посредник, обычный сотрудник торгпредства Безруков) Рам вполне убедительно изложил мотивы своего поступка. Он индийский революционер с многолетним стажем. Таковыми являются все его родственники и друзья. Цель жизни — добиться освобождения Индии от английского владычества. Потому и обратился (и не он один) семь месяцев назад за поддержкой к немцам. Но теперь все изменилось. Германия напала на Советский Союз, а в Индии знают, что СССР — лучший друг всех угнетаемых колонизаторами народов, что он поддерживает национально-освободительное движение на всем земном шаре. Сейчас стоит вопрос о самом существовании СССР, а потому индийцы должны помогать ему и на время прекратить вооруженные выступления против англичан, поскольку Великобритания сейчас союзник Советского Союза.
Встреча была не единственной, и постепенно «Заман» все лучше и лучше изучал своего нового знакомого. На одной из встреч Бхагат Рам передал резиденту… тридцать тысяч фунтов стерлингов, полученных от Расмуса. Разведчику было очевидно, что рисковать такой огромной суммой для примитивной подставы ни абвер, ни СД не станут. К тому же Рам рассказал все, что ему было известно, о ближайших помощника резидента абвера из персонала посольства (в том числе дипломатах), а также выявленных местных агентах.
О контактах с Бхагат Рамом Аллахвердов доложил московскому руководству. Начальник Первого управления Фитин дал указание немедленно проверить индийца, использовав богатейшие возможности еще не распущенного Сталиным Коминтерна [124]. В Отделе международных связей последнего существовала строго засекреченная, созданная многолетними усилиями расстрелянного «врага народа» Осипа Пятницкого картотека на всех мало-мальски известных деятелей коммунистического, рабочего и национально-освободительного движения в мире.
На основании собранных данных, личных впечатлений и соображений самого Аллахвердова было принято решение: Бхагат Рама в интересах советской разведки следует использовать.
Вскоре «Ром» (такой оперативный псевдоним получил Бхагат Рам) привел еще одно убедительное доказательство своей искренности. Он передал «Заману» две мощные рации с комплектами батарей, инструкциями по их эксплуатации, кодами и шифрами, расписаниями выхода в эфир и приема. Теперь советская разведка имела возможность благодаря щедрости Расмуса контролировать все немецкие шифрограммы, направленные в Афганистан и Индию. Как и положено, время от времени Берлин менял шифры и условия связи, но, поскольку предварительно Расмус ставил об этом в известность «Рахмат-хана», этот контроль не прерывался ни на один сеанс.
В дальнейшем «Ром» несколько раз передавал «Заману» крупные денежные суммы. Вручил он также тяжелую кожаную сумку с золотыми монетами — немцы предназначили их для подкупа важных лиц.
В последующие девять месяцев Бхагат Рам по указанию Расмуса и его заместителя обер-лейтенанта из абвера Витцеля совершил несколько тайных поездок в Индию и в районы племен. Его отчеты «Заману», плюс радиоперехваты директив, идущих непосредственно из Берлина, содержали много важной информации. Часть ее, естественно, не раскрывая источника, советская разведка передавала англичанам, особенно если речь шла о конкретных диверсиях и актах саботажа, направленных против союзников.
Немцы были настолько довольны деятельностью своего главного агента, что по представлению резидентуры «Рахмат-хан» был награжден орденом. Награду ему в посольстве показали, но он решил ее на время оставить там же на хранение. Такого же ордена был удостоен и сам Расмус. Рассказав об этой чести «Заману», Бхагат Рам, однако, так и не вспомнил, как же называется этот орден [125].
Определенная доля информации «Рома», как и радиоперехватов, особенно связанная с указаниями центра немецкой разведки, входила в компетенцию Короткова, иная же прямо его не касалась, но нуждалась в его экспертной, аналитической оценке. Так что волей-неволей он в основном был в курсе афганских дел.
Очень скоро деятельность «Рома» достигла такого размаха, что в Центре пришли к выводу о необходимости более подробного изучения его личности и возможностей. Уж слишком много было поставлено на карту. Аллахвердов подобный откровенный разговор провести напрямую не мог — это могло отразиться на их отношениях, а между тем для Бхагат Рама он был не резидентом, а всего лишь посредником. Раскрывать личность «Замана» или кого-либо другого из резидентуры было преждевременно.
Павел Фитин пришел к такому решению: направить в Кабул ответственного сотрудника Центра, который мог бы переговорить с «Ромом» как официальный представитель советской разведки. Аллахвердов этот шаг полностью поддерживал. Хорошо зная восточных людей, он понимал, что приезд человека из Москвы специально для знакомства с Бхагат Рамом глубоко польстит самолюбию индийца, следовательно, пойдет на пользу дела.
В середине апреля 1942 года Фитин вызвал к себе начальника немецкого отдела.
— Собирайте дорожный чемоданчик, Александр Михайлович. Теплые вещи можете не брать. Через день-два, как только позволит погода, вылетите в Кабул. Задание заключается в следующем…
Итак, в один прекрасный день на самом надежном и, как оказалось, долговечном транспортном самолете тех лет, американском «С-47» конструкции нашего бывшего соотечественника Игоря Сикорского, в обиходе называемом просто «Дуглас», вылетел в Кабул очередной дипкурьер Наркомата иностранных дел, сопровождая с напарником несколько опечатанных вализ диппочты. В его изрядно потертом, со множеством печатей и штемпелей зеленом дипломатическом паспорте значилось, что предъявитель сего документа гражданин СССР Сергей Николаевич Кротов.
Утомительный перелет по сложному маршруту с несколькими посадками для заправки бензобаков занял двое суток. Военно-транспортный самолет не был приспособлен для перевозки гражданских пассажиров, сидеть долгими часами приходилось на узких жестких сиденьях из рифленого дюраля, к тому же в салоне на высоте, особенно ночью, было холодно. Слава Богу, Коротков хоть не страдал «морской», то есть «воздушной» болезнью…
Посадка в плохо оборудованном кабульском аэропорту потребовала от пилотов максимальной концентрации летного мастерства и внимания. Обошлось…
Еще день-два ушло на ознакомление в кабинете Аллахвердова с материалами и детальное обсуждение предстоящей беседы.
Шифровкой «131» от 3 мая 1942 года — Коротков (в этой командировке он выступал под кодовым именем «Саша») уже вылетел обратно в Москву — «Заман» сообщал в Центр:
«1 мая состоялась встреча с «Ромом» совместно с «Сашей». Беседа продолжалась шесть часов. «Рому» было заявлено, что «Саша» приехал из Москвы и является представителем советской разведки, к которой имеет отношение и «Заман». «Ром» на это ответил, что доволен приездом товарища и рад обсудить с ним все вопросы, связанные с его работой».
Далее следовало изложение беседы Короткова и Аллахвердова с Бхагат Рамом в сокращенной стенографической записи.
Поездка «Саши» в Кабул помимо прочих имела два последствия, на которых следует остановиться особо. Англичане на территории Британской Индии в связи с опасностью японского вторжения и очевидным усилением подрывной деятельности разведок стран «оси» ввели строгие меры безопасности. Для Бхагат Рама и его информаторов создалась реальная угроза. Однажды его таки арестовали английские контрразведчики по вполне обоснованному подозрению в шпионаже в пользу Германии.
Советским дипломатам пришлось обратиться к английским коллегам с разъяснением подлинной роли Бхагат Рама. Ранее Коротков и Аллахвердов уже предусмотрели вероятность подобного случая. В конфиденциальной беседе с советским послом заранее предупредили его о необходимости и формах вмешательства для вызволения ценнейшего агента из беды. (Время было военное, обстановка тревожная, и англичане могли без долгих церемоний и проволочек повесить Рама.)
